в объятия пола, что терпеливо ожидал, чтобы принять такую красавицу в свои объятия. На него никто никогда не обращал внимания, его нещадно топтали, но именно ему она, недотрога, млевшая от восхищенных взглядов, в итоге досталась – поблекшая, пожелтевшая, ставшая прибежищем пауков и мокриц, разочарованная и покорная.Рояль в центре комнаты, потерявший одну ногу, смиренно дожидался конца. Его сонная, перетекающая в смертельное забвение дремота иногда прерывалась пауками – пробегая по полусгнившим внутренностям инструмента, они задевали еще сохранившиеся каким-то чудом рычажки и струны, и тусклый, едва живой звук привидением вырывался из недр рояля.
Тишина вздрагивала, прислушиваясь, и вновь засыпала, поплотнее укутавшись во тьму, оберегающую покой трех мертвецов – жертв бессердечного Ангела. Кровать, покрытая запекшейся кровью, как и стены, баюкала их останки. Умирая, девушка перетащила на нее труп любимого. Между их отбеленными временем скелетами лежали крохотные косточки и череп.
Не в силах сдержать слезы, я подошла ближе и пообещала им, что Киллиан за все заплатит – жизнью. Из пустой глазницы вылез огромный паук, посидел, будто размышляя о тяжкой доле тех, чьи останки стали его домом, и деловито куда-то пополз по своим паучьим надобностям.
В центре комнаты росло дерево. Ветер занес его семечком в эту обитель ужаса и боли, и оно чудом проросло. Отсутствие солнечного света сделало его угрюмой узловатой корягой, что упрямо тянулась вверх. Достигнув потолка, ветви расползлись по нему в разные стороны, как черви, пробили, пробуравили, изъели стены и впервые познали солнечный свет. Разомлевшее с непривычки дерево свесило длинные косы с изумрудными листочками вдоль разломов в стене и замерло, наслаждаясь.
Я раздвинула их руками и увидела горы на закате, укутанные розовой дымкой. Они были прекрасны. Пусть сейчас мне приходится находиться здесь, с этим уродливым деревом, которому не дали выбора, изначально лишили возможности стать другим, но это изменится, потому что надежда есть всегда.
Глава 6 Запертая комната Часть 3
Ни слова ни говоря, Киллиан выпустил меня ближе к вечеру следующего дня. Приняв душ, я взяла тампон из коробки, которую недавно нашла в ванной, порезала бритвой руку, пропитала его кровью и отправила в предназначенное ему место.Во-первых, пришло время изобразить месячные – почти месяц уже нахожусь тут. Чудовище может сопоставить даты, это несложно. А во-вторых, что хотите со мной делайте, даже думать не могу о близости с этим монстром! К тому же, если это хоть немного охладит его пыл, у меня появится время на поиски библиотеки, о которой говорила Алисия.
Измазав для достоверности и трусики кровью, я бросила их в корзину с грязным бельем, вышла из ванной и прямиком угодила в цепкие лапы монстра.
– Идем. – Хрипло прошептал мужчина и потащил меня наверх. – Я соскучился.
– У меня месячные. – С садистским удовольствием глядя в его глаза, сообщила мисс Хайд, когда мы подошли к постели.
– Саяна! – он скривился.
– Можешь проверить, если не доверяешь.
– Не доверяю. – Не сводя взгляда с моего лица, Киллиан запустил руку в трусики. Дыхание стало тяжелым, но пальцы нащупали ниточку тампона и мужчина раздраженно зарычал.
– Вынуть? – ледяным тоном осведомилась я. – Показать кровь?
– Нет. – Он отвел взгляд. – Сколько… это обычно у тебя?
– Пять дней.
– Так долго?!
– Ты же говорил, что хорошо изучил меня? – не удержалась мисс Хайд.
– Не язви! – процедил он.
– А дышать можно, господин?
– Урок на пользу не пошел? – он намотал волосы на кулак.
– Киллиан, я никогда не буду послушной рабыней. Ты знаешь мой характер. Твои извращенные пытки лишь отдаляют меня от тебя – все дальше и дальше. – Я равнодушно пожала плечами. – Хочешь вызывать отвращение – продолжай в том же духе. Приходи, трахай, как бездушную куклу – если такой вариант устраивает.
– Саяна!
– Отпусти.
– Почему ты так ведешь себя? – его кулак разжался, выпустив волосы.
– Я лишь реагирую на то, как ведешь себя ты. Но все может быть по-другому. – Тело прильнуло к нему. – Твое уважение порождает мою нежность. – Рука скользнула по его щеке. – Забота влечет желание ласкать тебя. – Я поцеловала его. – Сам решай, игрушка я, что можно выбросить, когда надоест, или женщина, с которой ты хочешь построить нечто большее, чем отношения Хозяин – рабыня.
– Саяна! – застонав, мужчина страстно поцеловал меня. – Я пытаюсь быть таким, как ты хочешь.
– Вижу. И ценю это. – Мои руки подтолкнули его к кровати.
– Твоя власть надо мной, – хрипло прошептал он, сев на нее, – меня пугает. – Теперь понимаю Драгана.
Не смей говорить о нем!!! Вздрогнув, я притянула его к себе, чтобы не успел разглядеть боль на моем лице.
– Ты бессмертен, тебе нечего бояться. – Руки погладили Киллиана по голове. Теперь вздрогнул он и, застонав, крепко прижал меня к себе. Я застыла от боли – так делал мой санклит, когда запускала ладонь в его шевелюру. Как же хочется это вновь почувствовать! Как смеет этот монстр реагировать также?!
– Погладь еще, – прошептал мужчина. – Пожалуйста…
Сердце рвалось в клочья, но дрожащие руки вновь легли на голову этого чудовища. Господи, помоги!
Глава 6 Запертая комната Часть 4
Раннее утро боязливо заливало поместье розовым, неокрепшим еще светом. Я с удовольствием подставила лицо солнцу – уж звезде-то Киллиан ничего не сделает, кишка тонка. Скрипнула дверь. Легок на помине!
– Проснулась?
– Да. – В его руках был кашемировый голубой палантин.
– Сквозняки. – Пробормотал он, неловко накинув его мне на плечи. – И зима скоро.
– Спасибо, Киллиан.
– Пожалуйста. – Мужчина довольно улыбнулся и обнял.
– Может, прогуляемся? – предложила я.
– Впервые зовешь с собой, – он развернул меня лицом к себе. – В чем причина?
– В том, что тогда удастся избежать неприятностей. – Моя улыбка была максимально искренней.
– Верно, одна ты их находишь в совершенстве!
Поверил. Хорошо. Мы вышли из замка. Покрытая изморозью трава похрустывала под ногами. Изо рта вырывались клубочки пара. Да, зима совсем скоро. Я молчала, отдав всю власть вибриссам. Они почему-то вели в противоположную от старого замка сторону – к темно-зеленой ленте леса. Не послушавшись, я все-таки утащила Киллиана к полуразрушенным клыкам на обрыве, тщательно забалтывая.
В руинах
