читаю на его лице едва сдерживаемый гнев.
- Его не было ровно трое космических суток и то, как он вернулся, выглядит странно.
- Как? - я пытаюсь не показывать того, что меня волнует этот вопрос.
- Едва дышал, - выплевывает Миллс, - Мы все знаем, что валорианцы не любят полумер. Они либо убивают сразу же, либо не вступают в конфронтацию.
Я удерживаюсь от того, чтобы кивнуть.
- Но на наш корабль почему-то вернули этого слизняка, а потом он начал резво строить карьеру в политике. Он мог быть завербован.
- Но что они могли ему обещать? - выдыхаю я.
Миллс усмехается и внимательно смотрит на меня. Я никак не могу разгадать его мысли.
- Мы счастливы тем, что вас, судя по документам, смог забрать транспортник Федерации, - наконец произносит он и я чувствую как волна жара ударяет по моим щекам, потому что становится понятно, что Миллс все отлично помнит. - Выходит, что валорианцы обещали ему несбыточную мечту.
- Сказать, где я? - произношу я шепотом.
Миллс кивает.
― Разрешить быть вместе.
Вот тут-то я роняю вилку, мой собеседник, тем временем, добавляет:
- Истинная связь - это не то, что рвется так просто. Я потратил массу усилий и мне все равно так и не удалось тебя забыть. Природа требует защищать пару несмотря ни на что, Рея.
Миллс поднимается и в этот самый момент я осознаю, что мой собеседник только что хотел донести до меня иносказательно: он знает, кто на самом деле шпион. Но Миллс только что придумал историю, в которую смогут поверить окружающие.
Глава 17
Я опускаю взгляд. Сердце колотится под горлом, и я совершенно не могу понять, что мне делать дальше. Что этот женатый мужчина хочет мне предложить? Стать его любовницей? Поселиться в его доме и напрочь забыть о сыне? Надеюсь, он не рассчитывает на это?! Ведь я уверена, что Миллс не из тех, кто возьмет звездный шаттл и отправится в Валорианскую Империю для того, чтобы освободить чужого ребенка. Нет, это было бы из области фантастики, а я в сказки с момента гибели своей планеты не верю.
Мой мозг лихорадочно ищет выходы из создавшегося положения, ведь я не собираюсь становиться ни любовницей этого типа, ни женщиной на одну ночь, как вдруг Миллс берет на себя бремя трудного разговора.
- Я обязан отдать правительству шпиона, Рея, - наклоняется он ко мне, пристально глядя в глаза.
Я отвечаю таким же прямым взглядом. Мне надоело лгать и прятаться. Пускай говорит то, что у него на уме. Миллс как будто считывает это мое безмолвное послание и добавляет:
- Иначе пострадает то, что дорого мне.
То есть, он предлагает обвинить непричастного? Я не могу заставить себя об этом заговорить и только продолжаю молча смотреть в глаза собеседнику. Я так привыкла к роли незаметной серой тени, что, мне кажется, я не признаюсь в том, кем была все это время даже если меня станут пытать. Я просто не способна озвучить это.
— Мне нужно чтобы ты была на моей стороне, - добавляет мой собеседник.
А вот это уже интересно. Да, я ненавижу Доракса с тех самых пор, как мы расстались, но вот сегодняшний разговор заставил меня задуматься о том, а все ли я понимала правильно? Что если этот мужчина меня действительно искал? Могу ли я его в таком случае предать в свою очередь?
- Рея?
Миллс накрывает мою руку своей ладонью и я вздрагиваю.
- Ответь мне, — настаивает мужчина и тут во мне неожиданно просыпается стерва.
- А то что?
Миллс прикрывает веки, опускает взгляд и проговаривает одними губами:
- Иначе мне придется отдать тебя.
В первые несколько мгновений я чувствую только собственное сердцебиение. Мне кажется, что мир становится черно-серым, попросту теряя все краски. Все то время, что я работаю на Зеппа, больше всего я боялась того, что меня могут раскрыть. Тогда меня попросту устранят, а моего мальчика ждет по-настоящему страшная участь.
И вот это случилось.
Небо еще не падает на землю, но я уже чувствую себя мертвой: все, что я делала, было бессмысленно.
- Рея... Рея? Рея! - пробивается в мое отчуждение голос Миллса. Я фокусируюсь на лице собеседника и вижу, что он как минимум переживает - на лбу залегла глубокая складка, губы вытянуты в линию, глаза блестят. При этом он массирует мою руку, как будто пытаясь привести меня в себя.
- Я ведь ни в чем тебе не соврал, - продолжает Миллс, поймав мой взгляд. - Ты для меня дороже света.
— А жена? - зачем-то лепечу я, хотя, наверное, должна была бы узнавать у этого мужчины другие моменты.
- Причем тут Рада? - хмурится Миллс.
- Таких предложений женатые обычно не делают, - должно быть, я выдаю эту реакцию просто от собственной растерянности.
- Рея, мы разговариваем не об этом: если выбирать между твоей жизнью и жизнью Доракса, что ты выберешь?
Я выберу сына.
- Я готова подписать все необходимые бумаги, - ровным тоном произношу я.
Миллс поднимается и выходит в другую комнату, где, как я слышу он отдает какие-то приказы по коммуникатору. Я же кладу голову на руки и впервые за очень долгое время позволяю себе заплакать. Мне так плохо и больно. Все, что происходит сейчас кажется мне до ужаса несправедливым: я нашла отца своего сына и сейчас меня заставляют расправиться с ним.
Я вздрагиваю, почувствовав, что Миллс кладет ладонь мне на плечо.
- Могу я чем-то помочь, Рея? - звучит надо мной его голос.
Выскальзываю из-под руки. Это происходит почти неосознанно. Сейчас мне не хочется ни прикосновений, ни теплых слов, ни сочувствия. Я думала, что никогда сама не пойду на подлость, сравнимую с той, какую приписывала Дораксу. И вот теперь пошла.
- Между нами ничего быть не может, - чеканю я, заглядывая Миллсу в глаза. - Так решила еще ваша Рада.
Тот молча смотрит в стену, сжимая челюсти, но не решается что-либо сказать. Я выжидаю паузу, но Миллс остается непреклонен, и я ловлю себя на мысли, что не привыкла к такой сдержанности мужчин.
И тогда я решаю, что мне нечего прятать от этого мужчины – он и так знает мою тайну. Значит, я могу отважиться на новый шаг.
- Могу я сначала... поговорить с ним? - обращаюсь я к Миллсу.
Глаза моего
