Волуциан пересмотрел свой диагноз:
— Моя госпожа невероятно глупа и отважна.
— Ее захватил некто по имени Эсон. Знаешь его?
— Да, он король Ольхового царства. Могущественный. Очень могущественный.
— Сильнее меня?
Волуциан ненадолго задумался.
— Ваша сила в Ином мире не уменьшится, как происходит у большинства людей. Но даже так, он все равно будет пребывать в своей полной силе. Вы не сможете бороться на расстоянии. Вот, если бы вам удалось сразиться с ним в этом мире, проблем бы не возникло. Здесь он стал бы значительно слабее вас.
— Не думаю что смогу с ним справиться в одиночку. А как насчет тебя, парень? Я собираюсь прихватить тебя с собой. Ты мне поможешь?
— Я боялся, что моя госпожа это попросит. Да, конечно я помогу. Вы же знаете, что наша связь вынуждает меня защищать вас, не важно как меня это коробит…
— Ой, не будь таким занудой. Относись к этому проще.
— Не обманывайтесь на мой счет, госпожа. Может сейчас я вас и защищаю, но как только мне выпадет шанс, я разорву вашу плоть и переломаю вам каждую косточку. Обещаю, будет так больно, что вы станете молить о смерти. И даже тогда, ваша душа не найдет утешения. Я буду пытать ее целую вечность.
Его голос не выражал никаких эмоций, и звучало это не как угроза, а как простая констатация факта. Честно говоря, после всех домогательств, обрушившихся на меня в последнюю неделю, заявление о грозящей расправе встряхнуло меня, возвращая к действительности.
— Мечтать не вредно, Волуциан. — Зевнув ответила я и уселась на кровать. — Может уже скажешь что-нибудь конструктивное? О спасении девочки, например.
— Подозреваю, моя госпожа слишком… упряма, чтобы прислушиваться к моим советам, но я бы посоветовал вам попросить о помощи.
— Кого например? Мне больше не с кем пойти.
— Не с кем, в этом мире.
До меня не сразу дошло, что он имеет в виду.
— Нет. Ни за что. Я не буду просить помощи у джентри или духов. Вряд ли они горят желанием мне помочь.
— Я бы не был в этом так уверен, госпожа.
Джентри — низкопробные обманщики. Их никогда не интересовало ничего кроме себя любимых. Ни под каким соусом я не обращусь ни к одному из них. И никогда, ни одному из них не доверюсь.
Волуциан не отрывал от меня взгляда. Так и не дождавшись реакции на свои слова, он сказал:
— Как всегда я был прав. Моя госпожа слышит только то, что ей хочется слышать. Она слишком упряма.
— Ты ошибаешься — я не такая. Я всегда готова прислушаться.
— Как скажете, госпожа.
Не знаю как, но ему удалось изобразить на физиономии одновременно невинность и все свое презрение ко мне.
— Ладно, — сказала я раздраженно, — выкладывай.
— Есть еще один король — Дориан, он правитель Дубового королевства. Они с Эсоном ненавидят друг друга до колик, но на открытую конфронтацию не идут.
— Ничего удивительного. Хотя, жаль, что они до сих пор не поубивали друг друга. То, что Дориан ненавидит Эсона, еще не значит, что он мне поможет.
— А я уверен, что Дориан будет более чем счастлив узнать, что кто-то пришел убить Эсона. Он только обрадуется, что это сделают за него. Может быть он даже окажет вам помощь, только бы увидеть мертвое тело врага.
— Ключевые слова здесь — «может быть». То есть ты предлагаешь мне заявиться к Дориану на порог и попросить о помощи?
Волуциан утвердительно кивнул.
— Я хоть раз убивала или изгоняла кого-нибудь из его подданных?
— Вероятно.
— Тогда «вероятно» он убьет меня в ту же секунду, как только я ступлю на его землю. Не могу представить себе джентри, который бы пустил главного палача своего народа к себе в дом.
Заявляя это, я не переоценивала свой статус в мире джентри. Подобно смертельным угрозам Волуциана, я просто констатировала факт. Мне было известно, какая у меня репутация в Ином Мире. Конечно, я не опускалась до геноцида и не истребляла джентри из собственного удовольствия, но на моем поясе зарубок больше, чем у любого другого шамана.
— У Дориана… довольно необычное чувство юмора. Наверняка его позабавит приветствовать у себя такого сильного врага как вы. Он будет наслаждаться тем эффектом, что вы произведете на остальных.
— То есть сначала он сделает из меня бесплатного клоуна, а уж затем убьет, так что ли?
Мне с трудом верилось, что Волуциан предлагает такой план. Он ненавидел меня, но все же знал. И если бы он не был такой занозой в заднице, я бы поклялась, что сейчас он нянчится со мной. Видать, его забота была продиктована его обязательствами по отношению ко мне.
— Если он даст вам слово, что будет гостеприимен, то это будет для него делом чести обеспечить вашу безопасность.
— С каких это пор джентри стали держать свое слово? Или говорить правду?
Волуциан осторожно спросил:
— Госпожа, могу я говорить откровенно?
— Ну давай, удиви.
— Ваша ненависть к джентри мешает вам увидеть их истинный облик. К тому же вы не замечаете, то единственное, что может помочь вам выйти сухой из воды в этой безумной затее — не то, чтобы я сильно расстроился, если люди Эсона искромсают вас на кусочки. Но независимо от того, во что вы верите, ни один джентри, не поставит свою жизнь превыше данного им слова. Они верны своим клятвам, в отличие от людей.
Не верю! Неважно, как сильно мне нужна помощь, оно того не стоит. Я не заключу сделку с дьяволом.
— Спасибо, но — нет.
Волуциан слегка пожал плечами.
— Как пожелает моя госпожа. Какая мне разница, что вы так торопитесь умереть? Я-то все равно останусь жив.
Я раздраженно посмотрела на него. Он нагло вернул мне тот же взгляд. Неодобрительно качая головой, я встала с кровати, намереваясь сделать следующий вызов.
— Ладно, если ты всё сказал, то я вызываю остальных.
Волуциан нерешительно заговорил:
— Могу я… сначала задать вопрос своей госпоже?
Я удивленно обернулась. Волуциан был тем кто «помалкивает-пока-его-не-спросят», и отвечал только когда его спрашивали. Ему не нужна была лишняя информация. Его вопрос стал для меня чем-то новеньким. Просто поразительно, какая насыщенная неделька.
— Конечно, что такое?
— Вы не доверяете мне.
— Это не вопрос, но ты прав — не доверяю.
— Однако… сперва вы попросили у меня совета. Вы не стали сначала обсуждать это с остальными. Почему?
Ну и что мне на это ответить? Я как раз собралась вызвать еще двоих духов. Им я тоже не доверяла, тем более им было выгоднее выказывать мне верность, чем Волуциану. Они не расписывали мне в подробностях обстоятельства моей трагической смерти с такой завидной регулярностью.
