— Мы с Флерис решили пожениться, — Йоми решительно перебил девушку, — двум демонам же можно?
Он с надеждой направил свои цветочные ушки сторону Вернис.
— Да, двум демонам можно. Но свадьбы у нас не делают. Я запишу вас в журнале событий и в регистрационной книге экипажа как пару. Флерис, если хочешь, я дам тебе его видовую приставку Яги.
— Хочу, — обрадовалась засиявшая Флерис, — так, мы теперь официально женаты? Я Флерис Яги — жена Йоми Яги?
— Да, — подтвердила Вернис, — так и есть.
— Отпразднуем это в столовой?
В столовой желание пожениться перед концом света выразили еще две пары. Вскоре, к ним присоединились и другие желающие. Брачными парами были записаны Цучигумо и Юрэй, Кьюби и Кумихо, Орочи и Хэби, Райджин и Аме–онна. Отметили за всех сразу. Вернис всех поздравила, пожелала долгой любви и здоровых детенышей.
— Но если меня казнят или я погибну, то продавать вас будут все равно отдельно — предупредила она, — чтобы этого не случилось, нужно изменить мир.
Позже, выходя из столовой и направляясь в каюту, Вернис все–таки не удержала свои ноги, от того чтобы посмотреть на Оками. И они поплелись к нему, а не побежали только потому, что сдерживала она их изо всех доступных ей сил. Золотые глаза с блестящим черным цветком зрачка были открыты и смотрели в потолок. Он заметил ее приближение. Но дернулись только его уши. С ног до головы он был перебинтован как мумия, что доставляло ему массу неудовольствия.
— Феникс предал? — взяв себя наконец в руки, спросила Вернис.
— Если бы предал, я бы его убил. Он хотел выяснить, кто сильнее. Это была дуэль.
Вернис снисходительно улыбнулась. Спросили бы у нее. Она знала кто сильнее с самого начала.
— Пойду, проверю Феникса, — вздохнула она.
Оками промолчал.
Когда она уходила. Он вдруг спросил:
— Та демоница, похожая на Лиину. Не могу забыть о ней. Могу я с ней поговорить? Хотя бы раз.
— Я попрошу Рэйфа, — равнодушно пообещала Вернис.
Феникс в человеческой форме сидел на кушетке бокса такой же забинтованный. Увидев Вернис, он гордо поднял голову, поняв что сейчас на него посыпятся шишки.
— Я же стараюсь тебе помочь, всем вам помочь, хотя мне это нужно меньше всех. А ты меня предал, — устало сказала Вернис.
Феникс встал и подошел к техномагическому стеклу бокса, упершись в него руками.
— Я не предавал. Я хотел остаться единственным Повелителем Мертвых в этом измерении. Это не измена, это страсть. Демонам трудно сдерживать такие страсти. Их трудно сдерживать даже большинству людей, несмотря на то, что сопротивляемость деструкции у них выше. Ты ведь тоже хочешь остаться единственной в глазах Оками.
— У Оками страстей нет.
— Есть. Он тоже хотел остаться единственным Повелителем Мертвых. Если бы победил я, то он сидел бы здесь, а я лежал бы в медцентре.
Вернис открыла дверь:
— Ладно, выходи, страстный демон, и выбирай себе медблок. Только подальше от Оками.
Проходя мимо Вернис, демон вдруг схватил ее и нежно поцеловал в шею. Исполнить задуманный план она ему помешала, успев отвернуться.
— Я никогда не предам тебя Вернис, — тихо и певуче сказал он ей в ухо, — и это не клятва телохранителя. Это моя личная клятва. Она нерушима ни в одном измерении.
Вернис отстранилась и спросила:
— Почему?
— Потому что, ты пытаешься исполнить мою мечту. Не имея на это сил. Я буду твоей силой. Всегда, когда она тебе понадобится.
— Спасибо, — сказала Вернис, изучая внимательным взглядом двуличного, как его двухцветные волосы, демона. Неужели на этот раз он не изворачивается, как всегда?
Феникс понимающе и печально улыбнулся ей:
— Сердце постоянно сгорающего Феникса превращается в тусклый твердый алмаз. Это навсегда. Все чувства обгорают вместе с живым сердцем. Но один раз в жизни этот алмаз можно превратить в бриллиант. Который наполнится чувствами огранщика. Мое наполнилось твоими. И это навсегда.
Потом повернулся и заковылял в медблок.
А задумавшаяся Вернис пошла в рубку, унижаться перед Рэйфом. Ради чего? Потом вспомнила. Она обещала Оками. Обещания надо выполнять. И она нажала на видеовызов.
— Привет, напарник, — пасмурно поздоровалась Вернис, увидев Рэйфа.
— Привет, детка, — напряженно отозвался он, почувствовав, что она сейчас попросит что–то серьезное.
— Одолжи мне Лайнирс на один день, пожалуйста. Очень нужно! Обещаю, ни один волосок не упадет с ее прекрасной головы. Мне нужно с ней поговорить.
— Глупо врать дальновидцам. С ней хочешь поговорить не ты, а судя по твоему унылому виду твой дружок.
— Так и есть, — не стала отпираться Вернис.
— Зачем?
— Нравится она ему. Наверное, хочет сделать ей предложение, — сквозь зубы выдавила из себя Вернис.
— Надо же, я не чувствую лжи. Ты действительно так думаешь. Да нет проблем. Можешь устраивать им свидание в любой день. Человек она или демон, любит она только меня. Но, у меня условие — свидание за свидание. Я приглашаю тебя, Вернис.
— Я не хочу Рэйф, ты сам понимаешь, почему я была с тобой иногда. Сейчас у меня нет для этого достаточной глупости или необходимости.
— Ты не поняла меня, Вернис, я хочу просто свидание. Встретиться и поговорить. По душам, так сказать.
— У наемников есть души? — скептически рассмеялась Вернис.
— Видимо есть, раз и твоя, и моя болят, — серьезно ответил Рэйф.
— Хорошо, напарник, я согласна на посиделки. Как только с моего героя–любовника снимут бинты.
Через два дня изящная смертоносная Лайнирс проплывала по трапу в корабль Вернис. Ее отцу ничего не сказали. Да и незачем. Дочь он похоронил. И вряд ли хотел бы увидеть ее в качестве демона. Вернис проводила ее до каюты Оками. И, не дожидаясь его благодарностей, направилась на выход из корабля. У трапа ждал Рэйф:
— Прогуляемся?
— Идем, — кивнула Вернис.
— Ну и как у тебя с ним? — усмехнулся Рэйф, — что–то давно не приходишь.
— Да никак. Это он давно не приходит, — пожала плечами Вернис, и спросила, выполняя немую просьбу напарника, — а у тебя?
— А я могу только смотреть на нее, целовать, любить и больше ничего не могу. У меня нет гражданки–полудемона, которая могла бы меня прикрыть. Один раз меня уже казнили за связь с демоном. Даже если я не боюсь, боится что–то внутри меня. Сейчас на мне лежит ответственность не только за себя. Я не могу подставить всех, кто мне доверился. Даже ради счастья с Лайнирс. Вот такой парадокс.
— Рэйф, давай купим стеклянных тарелок и сходим на заброшенный рыбозавод?
