Но величаво вскинутая голова, гордо расправленные плечи и уверенный взгляд темных глаз мужчины не оставляли ни малейших сомнений в его благородном происхождении.
Герцогиня вскочила, и я тоже поднялась, чувствуя необычайную тревогу.
Гость поклонился нам, а герцогиня присела в церемонном реверансе. Я повторила ее действие, не задумываясь.
Я думала, что ее светлость представит нас друг другу, но мужчина сразу взял нить разговора в свои руки.
– Рад приветствовать вас в своем доме! Надеюсь, вам здесь удобно?
Ее светлость заверила, что нас окружили здесь заботой и теплом. В голосе ее звучали заискивающие нотки, и это напугало меня еще сильнее. Кто этот господин, что внушает трепет даже герцогине?
Мы снова сели на диван, а гость (хотя правильнее было бы называть его хозяином) устроился в массивном кресле у окна.
– Мадемуазель Алэйна, надеюсь, ваше путешествие до столицы прошло благополучно?
– Да…, – я растерялась, не зная, какое обращение прибавить к ответу – ваша светлость, ваше сиятельство, ваша милость?
Он понял мои затруднения.
– Можете называть меня «ваша светлость». Чуть позже, когда мы познакомимся поближе, мы вернемся к этому вопросу. Насколько я понимаю, ее светлость уже сообщила вам, что нам предстоит серьезный разговор. Думаю, вы хотите о многом меня расспросить. Но позвольте мне сначала рассказать вам о том, что случилось много лет назад. Мне кажется, своим рассказом я отвечу на большую часть ваших вопросов.
Мне действительно о многом хотелось его спросить, но даже если бы он это предложил, боюсь, я не смогла бы вымолвить ни слова. Поэтому я просто приготовилась слушать.
Ее светлость говорила, что мне предстоит разговор с моим отцом. Неужели, это он? Но если это так, то почему…
Он прервал мои мысли:
– Вы, Алэйна, появились на свет в весьма богатом и знатном семействе. Должно быть, вы удивлены. Вы, наверно, хотите спросить, как же так получилось, что вы оказались брошенной своей семьей? На то были свои причины. Ваша семья хотела вас защитить.
Защитить? Я задохнулась от возмущения. Я столько лет считала себя незаконнорожденной. Я так боялась, что герцог Аранакский пострадает из-за того, что позволял мне – простолюдинке – учиться магии. А теперь оказывается, что я родилась в благородной семье.
– Согласно предсказанию, сделанному еще до вашего рождения, вы должны сыграть важную роль в истории Линарии. Но могущественные враги нашей страны пытаются этому помешать. В предсказании речь шла о покушении на вашу жизнь, и ваши родители посчитали, что для вас безопаснее будет расти в другой семье.
У меня, наконец, прорезался голос:
– А если бы я замерзла у ворот замка в ту ночь? Если бы садовник не заметил сверток с ребенком?
– Не думайте, Алэйна, что вас просто оставили на улице. Человек, который привез вас в Аранак, ждал неподалеку. Он убедился, что вас нашли, и только после этого удалился.
– А ее светлость и его светлость знали, кого они воспитывают? – теперь мой голос дрожал от обиды.
Герцогиня чуть покраснела, а мужчина отрицательно покачал головой:
– Нет, они не знали. Будучи наслышанными о добром нраве герцога Аранакского, мы были уверены, что он не откажет ребенку. Мы подумали, если герцог и герцогиня будут знать правду, они невольно смогут выдать ее своим к вам отношением.
– Что же побудило вас открыть эту тайну сейчас? Вы уже не опасаетесь ваших могущественных врагов?
Он вздохнул:
– Нет, опасаемся. Но вы, Алэйна, уже достаточно взрослая, чтобы знать правду.
– Правду? – горько переспросила я. – Но вы до сих пор боитесь мне ее сказать. Вы так и не назвали себя! Кто вы такой, сударь? Вы – мой отец?
Герцогиня вздрогнула и, кажется, хотела что-то сказать, но не решилась. А мужчина поднялся и сделал шаг в мою сторону.
– Да, Алэйна, я – ваш отец!
Он неотрывно смотрел на меня, и в глазах его я заметила и волнение, и затаенную печаль. Он уже не выглядел таким невозмутимым, как в начале нашего разговора.
Но чего он ждал от меня? Что я, заплакав от счастья, брошусь к нему в объятия? Что назову отцом?
– Алэйна! – герцогиня бросила на меня укоризненный взгляд.
Я столько лет мечтала узнать хоть что-то о своих родителях, а теперь, когда такая возможность появилась, будто застыла.
А могу ли я ему доверять? Я всё еще не знаю, кто он такой.
– Я не знаю, что вам сказать, сударь. Всё это слишком неожиданно. Простите за недоверие, но есть ли у вас доказательства, что я – ваша дочь?
– Алэйна! – снова попыталась вмешаться герцогиня.
Но мужчина едва уловимым движением руки велел ей замолчать. И она послушалась!
– Вы имеете право так говорить, Алэйна. Но я надеюсь, что скоро вы перемените свое мнение.
– А моя мать? – воскликнула я. – Где она? Почему она не приехала вместе с вами?
Он устало улыбнулся:
– Она очень хотела приехать сюда, но я решил сначала поговорить с вами сам. Вы имеете право нас упрекать, дитя мое. Но однажды вы поймете, что мы не могли поступить по-другому. Всё это делалось в интересах Линарии.
– Линарии? – почти выкрикнула я. – Да кто вы такой, сударь, чтобы говорить об интересах Линарии? И какое отношение к этим интересам имею я?
Герцогиня испуганно охнула и в умоляющем жесте протянула руку к нашему собеседнику:
– Простите ее, ваше величество, она не понимает, что говорит.
«Ваше величество»? Король?
Комната закружилась у меня перед глазами.
26. Принцесса
Очнулась я от резкого запаха нюхательной соли, стеклянный флакон с которой горничная поднесла к моему носу. Я открыла глаза.
Герцогини в комнате уже не было. Мужчина же по-прежнему сидел в кресле.
Когда он увидел, что я пришла в себя, то едва заметным движением руки отослал горничную, и та мгновенно удалилась из комнаты.
– А где ее светлость? – тихо спросила я.
– Герцогиня нам пока не нужна, – мужчина покачал головой. – Чем меньше людей будут знать то, что я собираюсь вам рассказать, тем лучше. Некоторые тайны позволительно знать только тем, кто является членом королевской семьи.
Я, кукушонок, – член королевской семьи? Это казалось мне насмешкой.
– Я понимаю, Алэйна, вам трудно поверить в происходящее, но рано или поздно придется это сделать.
Я замотала головой. Как я должна обращаться к этому человеку? Ваше величество? Но я всё еще не была уверена, что это – король.
Он усмехнулся:
– В соседней комнате есть мой портрет в парадном облачении – быть может, это убедит вас, что я говорю правду. Но я вполне понимаю причину вашего недоверия. Надеюсь, когда-нибудь вы простите нас.
Он взглянул на меня, должно быть, ожидая вопросов или упреков. Но я предпочла промолчать.
Он неожиданно похвалил:
– У вас отменная выдержка, Алэйна! Это – именно то, что отличает истинного аристократа. Но вы, наверно, хотите знать, что же произошло почти семнадцать лет назад. Я расскажу вам это. Рассказ, возможно, выйдет долгим, но всё то, что я собираюсь поведать вам, имеет большое значение и для нас, и для Линарии.
Мне было холодно, и я с удовольствием бы набросила на плечи теплый платок. Но, разумеется, сказать об этом сейчас было немыслимо, и я просто сжала кулачки, пытаясь унять дрожь.
– Вы появились на свет в королевской семье, Алэйна!
Он сделал паузу, чтобы я могла осознать всю торжественность этого момента.
Я – королевская дочь? Я всё еще не могла поверить в это. И осторожно спросила:
– Я – ваша незаконнорожденная дочь?
А что еще я могла подумать? Такое в знатных семьях случается часто. Пылкие чувства приводят к неожиданным последствиям. И от этих последствий потом избавляются, отдавая детей в другие семьи или просто оставляя их на улице.
– Незаконнорожденная? – мужчина сначала нахмурился, а затем рассмеялся. – Так вот о чём вы подумали? Нет, конечно, нет! Девочка моя, король не может позволить себе иметь внебрачных детей – это чревато потрясениями для всей страны. Нет, Алэйна, ты – законная наследница линарийского престола!
