— А на каком основании Вы со мной говорите в таком тоне? — стала я нервничать, и огонь в печи вспыхнул.
— Валерка, а ну вставай! Пошли от сюда! — шикнула она на девочку. Та подскочила как ужаленная.
— А пойдёшь ты отсюда одна, а матери её скажешь, что Валерия пока тут поживёт. А если я узнаю, что язык распускаешь, то поменяешься с девочкой болезнями! Всё поняла? — я наступала с угрозой на даму, которая, вылупив глаза, пятилась назад.
А при последних моих словах распахнулась входная дверь. Эта горе соседка вылетела, шепча молитву и не оглядываясь, помчалась прочь.
— Эль, не слишком сурово? — смеясь, спросил Прохорович.
А я, оставив его вопрос без ответа, повернулась к девочке.
— Ты хочешь отдельную комнату или будешь спать со мной на соседней кровати? — спросила я её.
Девчушка молча схватила меня за руку.
— Решено, спишь в моей комнате. Сейчас перенесём туда ещё одну кровать.
Края губ девочки дёрнулись в незначительной улыбке. После того, как кровать была установлена, в основном Прохоровичем, я взяла Валерию за руку и пошла показывать своих друзей.
— Лера, смотри. С Корвусом ты познакомилась ещё в доме. Он всё понимает, но всегда делает только себе в пользу. Мэри у нас- хозяйка, а мы все гости. Она спокойная, но, если придёшь сюда без меня, не вздумай к ней подходить сзади. Копытами зашибёт. А это наш новенький. Ворон Габриэль. Его характер пока не знаем. Мы его отваром напоили, и он спит.
Весь день Лера ходила за мной по пятам. Молча, ни проронив не слова. А к вечеру я услышала звук машины. В дом, даже не постучавшись, вломился какой-то огромный мужик, за спиной которого пряталась маленькая женщина.
— Я за Валеркой! Где она? — не поздоровавшись, начал он.
— С кем имею честь общаться? — выступила вперёд я, остановив Прохоровича, который явно вскочил за ружьём.
— Я Владислав, будущий отчим Валерки.
— Ну, когда станешь настоящим, тогда и добро пожаловать, — выпалила я, приняв горделивую позу.
— Ты чё себе позволяешь? Сопелка паршивая! Кто тебе право такое дал? — он надвигался с суровым видом на меня.
Я чётко видела, что и вид-то суровый напускной. Его нутро было трусливо, как у зайца.
— А ну пошёл вон, упырь — переросток! Подождёшь мать девочки на пороге! И не смей больше, когда не зовут приезжать! — выпалила, я открыв дверь издалека, указав на неё и дистанционно разбив тарелку у его ног.
Женщину пробирал ужас, а Прохорович нахмурив брови сказал:
— Прекращай добро своими фокусами переводить.
— Не обижайся. Надо было дураку мои намеренья показать, — мне стало неудобно перед егерем.
— Он тебя бьёт? — спросила я мать девочки. Та молчала.
— Есения, не молчи! — поворчал Прохорович.
— Нет. Не бьёт. Он вообще-то добрый, только с виду такой грозный, — ответила женщина.
— А ты видишь, как Лера его боится? С чего это? — продолжала я.
— Он просто на моего покойного мужа, на её отца сильно внешне похож.
— Так ты по собственной воле замуж собираешься?
— У него сестра злая, а он самый хороший в нашей деревни.
— Послушай меня, Сеня! Мужчин хороших много, но за каждого замуж ходить не гоже! Дочь должна быть впереди, а если нет любви, то и вообще туда дорогу забудь. Без любви, всё будет пустое, — попыталась я поговорить с женщиной.
— Да люблю я его и, если бы не сестра, Валерия его не боялась, то мы давно бы уже жили вместе, — женщина расплакалась. Я всё поняла и, выйдя на крыльцо, крикнула мужчине.
— Владик, я должна с Есенией поговорить, а ты, чтобы не скучал, сложи дрова, пожалуйста, — мужчина хмуро мне кивнул и пошёл помогать нам с дровами.
— Сеня, когда замолчала Лера?
— Муж мой, отец её, бил меня сильно. Лера один раз увидела, кричала сильно и потом замолчала.
— Где он сейчас?
— Так года четыре назад на Рождество напился и замёрз насмерть.
— Понятно. Можно девочка у нас недельку поживёт? Я разберусь, что к чему. А если сразу не получится, то будем пробовать и дальше.
— Конечно пусть поживёт. Соседка примчалась, напугала нас, вот мы и рванули сюда.
— Так я вашу соседку и по совместительству сестру Владика возьму на воспитание, — подмигнула я Есении и та так открыто мне улыбнулась, что на душе стало весело и приятно.
Глава 29(Клин, клином)
Всю ночь я рылась во всевозможных медицинских сайтах, пытаясь понять, что же случилось с Лерой? Я начала поить девочку отварами для поднятия иммунитета, для улучшения слуха, для чистки горла и гланд, и конечно же успокоительные капли. Думаю, если не поможет, то и хуже не будет.
Уже прошло три дня, как Лера была моей незаменимой помощницей. Но так говорить она и не начала. Прохорович читал девочке сказки, которые нашёл в шкафу. Я постоянно говорила с ней, рассказывая разные истории, объясняя, что и почему мы делаем. Когда поднимала глаза, она просто кивала. Единственное, что меня радовало, что у девочки становился нормальный взгляд, незатравленный на дне с огромной болью, а нормальный человеческий.
Сегодня я собиралась в лес за клюквой. Октябрь- самый подходящий месяц для неё. Лера начала одеваться со мной.
— Девочка моя, я думаю, что тебе надо остаться дома.
Та вопросительно посмотрела на меня.
— Ну, во-первых, я иду в лес. Ты можешь напугаться. Во-вторых, там уже прохладно, а в-третьих, тебе не мешало бы немного отдохнуть. Ты мне много помогала в конюшне.
Она ухмыльнулась и продолжила одеваться.
Мы медленно пошли в сторону лесополосы. Корвус конечно же пошёл с нами. Настроение было отличное. С появлением Леры у нас мои будни были скрашены. Нет, с Прохоровичем тоже было весело, но мы же девочки. Родители Леры каждый вечер звонили егерю, узнавали, как их дочь. Я в противоположную сторону от первого впечатления поменяла своё мнение об Владике. Мужчина искренне относился и к девочке, и к её маме.
Мы уже порядком зашли далеко и набрали почти полное лукошко, как вдруг Корвус странно себя начал вести. Я услышала хруст веток и решила, что это Серый, но, не пройдя и десятка шагов, увидела, как нам навстречу выскочил кабан. Он был достаточно сыт, но почему-то агрессивен. Пару секунд я не успела среагировать, как зверь кинулся на нас. Мгновение, и из неоткуда появился Серый, встав на нашу защиту.
— Уходи! Уходи! — в тоже мгновение раздался крик Леры, и девочка встала передо мной, защищая меня.
— Тише. Тише, — я обняла её сзади. — Серый с нами.
Я успокаивала её, и что-то в душе моей надломилось. Маленькая девочка, десяти лет, защищала меня от дикого кабана и волка. Она заслоняла меня собой. Откуда столько смелости?
Волк прогнал кабана и смотрел на нас.
— Серый, спасибо тебе, — сказала я и зверь, махнув хвостом, скрылся.
— Эля, он твой друг? — спросила девочка.
— Да, а ты поняла, что, произнося вопросы вслух, жить легче? — я боялась сильно радоваться, чтобы не напугать её.
— Я так за тебя испугалась! Волки тоже злые. Как ты с ними дружишь?
— Понимаешь, Лерочка, любой зверь опасен, когда он голодный. Тогда он готов убивать. А в другое время, он сам нас боится. Вот я сегодня забыла мяса Серому.
— И испугалась?
— Нет. Он преданный друг. Да, он дикий зверь, но он помнит добро. А гостинец в следующий раз ему отнесём.
Так мирно беседуя с недавно ещё молчаливой подружкой, мы дошли до дома.
— Прохорович! Мы целое лукошко клюквы принесли, и Эля ещё какой-то травы собрала, — вбегая в дом, кричала наша девочка.
— Да вы же мои умницы! — егерь, пряча мокрый взгляд, подхватил девчушку на руки и закружил.
— А ты ничего не заметил? — спросила Лера.
— Я заметил, что на одну болтушку в нашем доме стало больше.
Мы все вместе хохотали. А когда ночью я спустилась, Прохорович находился в кухне и спросил:
— Как у тебя получилось?
— Она Серого испугалась.
— Элька, ты самая классная ведьма из всех, что я видел, — улыбался мужчина, а я его таким видела в первый раз.
