Сатана застонал:
— Я тебя уничтожу, когда вернусь. К тому времени, как я с тобой закончу, ты лет сто минимум не сможешь ходить прямо.
— Обещания, обещания, — поддразнил Джимми.
— Угадай, где я сейчас.
Джимми задумался:
— На почте! Нет, стой. В ГИБДД! Нет, погоди. В Макдональдсе!
— Блядь, я так тебя люблю, — прорычал Сатана в телефон. — Нет, я в Овальном кабинете. Хочешь заняться сексом по телефону? Бог занят Дорогим Лидером, перечисляя каждый его грех. Это займет по меньшей мере ещё восемь часов, а я хочу кончить на стол Резолют.
Джимми счастливо вздохнул:
— Папочка, у тебя самые потрясные идеи. Расскажи мне всё, что ты сделал бы со мной, если бы был тут. Давай посмотрим, успею ли я добраться до дома, прежде чем начну дрочить. Держу пари, я успею добраться раньше, чем это случится.
— Вперёд, — прорычал Сатана. — Ты влип, малыш.
Джимми задрожал от предвкушения.
*****
Он пробежал шесть футов, прежде чем скользнул рукой в штаны и начал дрочить прямо на улице, а Сатана тихо смеялся ему в ухо.
*****
Ночью открылась входная дверь. Джимми оторвал взгляд от яркой доски на кухонном столе, где они с Карлом играли в Кэндиленд на раздевание. Карл был в нижнем белье, а Джимми всё ещё был полностью одет. Он всё время жульничал, но в этом, конечно же, был весь смысл Кэндиленда.
— Сейчас вернусь, — сказал он Карлу, встав из-за стола. — Если ты передвинешь мою фигуру, я расскажу Сатане.
— Ненавижу эту дурацкую игру, — пробормотал Карл, поглаживая усы. — Я сожгу её, если вы не вернётесь в ближайшее время.
— Не забудь выйти на улицу, — сказал Джимми. — В прошлый раз нам пришлось переделывать всю кухню, а сейчас у меня там всё именно так, как я хочу.
Когда Джимми вышел из кухни, Карл бормотал себе под нос угрозы.
Иисус стоял в дверях, снимая ботинки. Его волосы были в беспорядке, а кожа покраснела. Глаза Джимми расширились от количества засосов на шее Иисуса. Ему было интересно, как под одеждой выглядит всё тело.
Кстати об одежде, на Иисусе был другой прикид. Вместо того стиля ребёнка-рейвера под экстази, танцующего под индастриал-техно, Иисус был одет в знакомые джинсовые шорты и толстовку, которая свободно на нём висела, будто принадлежала некоему демону.
— Приветик, — осторожно сказал Джимми, пытаясь оценить настроение Иисуса. — Ты вернулся раньше, чем я думал.
Иисус поднял голову, и Джимми ахнул от яркой улыбки на лице.
— Я только заберу рюкзак. Если ты не против, я переночую у Дерека.
Джимми удивленно поднял брови:
— Да? Значит, всё прошло хорошо?
Иисус пожал плечами:
— Всё прошло нормально.
— Э-э, что? — Это было не тем звонким подтверждением, на которое он надеялся. Иисус не выглядел раненым, но Джимми ожидал, что эмоции будут бить фонтаном.
Иисус фыркнул:
— Я шучу, — он раскинул руки в сторону и закружился по кругу. — Это было офигенно. Ты хоть знаешь, сколько вещей я могу в себе вместить? Почему я не делал этого раньше? Я понял кое-что поистине важное, важнее чем всё, что я когда-либо испытывал в своей жизни. — Он сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. — Думаю, что я — властный пассив.
— Дай пять! — воскликнул Джимми, подняв руку. Иисус хлопнул ладонью так сильно, что стало больно. — Это так круто, Ис! Я не ожидал, что ты поймешь что-то подобное, по крайней мере, ещё пару десятилетий. Но если это твоё, ты сразу понимаешь. Добро пожаловать в Клуб властных пассивов! — Он тоже начал танцевать по кругу, потому что именно так поступали после того, как помогли Иисусу определить место в мире.
— Ура! — воскликнул Иисус. — А ещё мы с Дереком любим друг друга и собираемся пожениться!
— Ура! Это же… погоди-ка. Что?
— Он сделал мне предложение, — заявил Иисус, прижал руки к груди и начал покачиваться. — Я согласился. Я собираюсь переехать сюда, в Ад, жить с ним и быть его мужем! Мы подумываем сыграть свадьбу весной.
— Что? Господи Иисусе!
Иисус рассмеялся:
— Я уже как тыщу лет Иисус. Ха, я люблю своевременные рекомендации. И сперму демонов. — Его лицо потемнело, когда он облизнул губы. — Она такая вязкая.
— Так, погоди минутку, — сказал Джимми. — Иисус, я знаю, ты счастлив от того, что твою задницу трахнули, но тебе не кажется это немного… ну, не знаю. Поспешным? Ты опьянён оргазмами!
— Если это твоё, ты сразу понимаешь, — повторил Иисус. — Верно? Ты потратил последний день, пытаясь меня этому научить. Я устал себя сдерживать. Как только Дерек кончил мне на лицо, я знал, что мне суждено быть рядом с ним всю оставшуюся жизнь. И ты был прав, когда сказал, что демоны много кончают. Честно говоря, я думал, что Дерек превратится в изюм от того, сколько жидкости он потерял.
— Фу. И поздравляю, но в основном — фу. Дерек с этим согласен?
— Это была его идея. Он сказал, что я заставляю его чувствовать себя так, будто он способен собрать миллиард душ.
— О-о-о, — протянул Джимми, потому что, хотя он и ругал Сатану за такое количество душ, он тоже знал, каково это — быть госпожой горничной. Не в буквальном смысле. Он никогда в жизни не был в Манхэттене и даже не любил этот коктейль. Когда-то он три дня был горничной, но голышом, и не столько убирался, сколько танцевал перед мужчинами в брюках для гольфа, держа метёлку из перьев и буханку хлеба с цуккини. И всё же он знал, каково это для Иисуса. — Это так мило. — Он покачал головой. — Но, чувак, твой отец сойдет с ума. — Не говоря уже о Сатане, который, вероятно, не оценит, что кто-то вроде Иисуса поселится в Аду. Джимми подумал, не отшлепают ли его за это. Он очень на это надеялся.
Иисус усмехнулся:
— Да пофиг. Я больше не пытаюсь жить так, как он хочет. Ты же говорил, что я сам себе хозяин и сам могу принимать решения. И вот что я решил. Я собираюсь поделиться своими мыслями с отцом и рассказать ему всё, чему ты меня научил.
— Лад…ненько. Звучит… весело. Но, может, ты не будешь упоминать моё участие? Смеха ради.
Иисус моргнул:
— Но почему? Без тебя я не закончил бы так далеко. Или кончил на Дерека. И кроме того, разве не ты спустя несколько часов после знакомства с Сатаной отправился в Ад?
Иисус его подловил.
— Да, да, — поспешно ответил Джимми. — Но твой отец, возможно, посмотрит на это иначе. На самом деле, он может подумать прямо противоположное: я развратил его единственного сына. А если он так взбесится, что попытается начать войну с Адом?
— Он не станет. Он слишком любит своего брата, чтобы пойти против него. И даже если он это сделает, я пойду в бой с Дереком. Любовь победит всё, даже Бога.
— Вау. Это ужасно романтично. Что ж, я никоим образом не хочу стоять на пути истинного счастья. Если ты уверен, что это то, чего ты хочешь.
— Я знал, что ты поймешь, — сказал Иисус и поцеловал Джимми в щёку. — И поэтому я немножко солгал? То есть, я проведу ночь у Дерека, но настоящая причина, по которой я вернулся, заключается в том, что отец мне написал: они с Сатаной закончили дела на Земле и возвращаются, так что мы можем со всем быстренько разобраться. Сатана хотел сделать тебе сюрприз, но я решил, что, если мы расскажем отцу обо мне и Дереке, ты не будешь против, если я испорчу сюрприз.
— О нет, — прошептал Джимми.
— Гори! — крикнул Карл, и запах дыма заполнил пространство. — Я сжигаю игру, потому что К ЧЁРТУ КЭНДИЛЕНД!
*****
Сказать, что Джимми нервничал из-за возвращения Сатаны и Бога, было бы, пожалуй, преуменьшением. Хотя он верил, что Иисус влюбился и что Дерек будет чертовски хорошим мужем, он не вполне был уверен, как отреагирует Бог. По большей части он казался довольно хладнокровным, но это не означало, что он не превратится в горящий куст или не будет вести себя как придурок, наслав саранчу в Ад. Что было бы отстойно, потому что только в прошлом месяце проводили дезинсекцию.
