class="empty-line"/>
— С чего начнём? — спросил Дейв.
Он помог мне сесть в комфортабельный флайт. Внутри салона не было вычурной отделки или модных нынче тарийских кристаллов, но сидения подстраивались под анатомические особенности пассажиров, встроенные стабилизаторы делали ход машины плавным и размеренным. Ткань обивки тоже была инновационной — гладкой, в меру прохладной и прочной. Мне как пилоту были любопытны все эти незаметные обычному пользователю мелочи.
— Посмотрим, в каком состоянии дом, — решительно отозвалась я на вопрос мужа.
Дейвиан кивнул и самостоятельно задал адрес навигатору. Впрочем, нет ничего удивительного в том, что мой обстоятельный полукровка уже знал обо мне всё, что было доступно. Почти весь путь мы проделали молча. Мне было о чём подумать, и Дейв не мешал. Наоборот, я чувствовала незримую поддержку своего великана и это ощущение дарило мне уверенность и силы.
Вскоре аэрокар замедлился, а потом остановился на ухоженной лужайке нашего сада. Мне казалось, что я готова посетить то место, где провела лучшие годы своей жизни, но, когда Дейв открыл дверь машины, я крепко вцепилась пальцами в подлокотники и даже зажмурилась от чувств, что затопили меня.
— Рейна, всё в порядке? — уточнил мой полукровка.
— Да, — немного сипло от переживаний ответила я и вцепилась в предложенную Дейвом ладонь, как утопающий в гравиплатформу.
Большой ухоженный сад, белоснежный фасад трёхэтажного особняка, деревянные резные лавочки, установленные в тени деревьев — всё это напоминало мне детство. На первый взгляд ничего не изменилось за семь лет, но так казалось только в первую минуту. Деревья стали выше, кое-где неаккуратно разрослись кусты розарии, на скамейках видны сколы и облущенный лак. Эти нюансы вряд ли увидит кто-то посторонний, но я слишком любила это место, чтобы не заметить разницы.
— Пойдём в дом? — предложил Дейвиан, через несколько минут заминки, в течение которой я выискивала мелкие признаки увядания своего наследия.
— Конечно, — согласилась я, следуя за Дейвианом по полированным мраморным ступенькам.
Внутри всё было лучше, чем я ожидала, но всё же не так, как хотелось бы: на раритетной мебели, которую многие поколения клана де-Ори собирали и берегли, были видны признаки неаккуратного использования. Я с досадой провела пальцами по глубокой царапине, оставленной каким-то вандалом на столике из драгоценного янтарина, отметила, как обветшали ткани на портьерах и диванах, а ещё раздражал чужеродный запах.
Когда мы жили здесь, ежедневную уборку, как и везде, осуществляли роботы, но раз в месяц мама нанимала ручной клининг. Я помню, как улыбчивые мужчины из компании «Уют» любовно полировали лимонным маслом деревянные поверхности, как натирали до блеска зеркала и высокие сводчатые окна, а сейчас в доме пахло каким-то дешёвым освежителем.
Замечать всё это было грустно. Как будто последние крупинки памяти просачивались сквозь пальцы, как белый песок Рэнта, чтобы затеряться где-то под ногами.
— Здесь очень уютно. Только надо нанять реставраторов, чтобы навели утраченный лоск. Ты хочешь заняться этим сама? — как всегда тонко уловил моё настроение Дейвиан.
Я не уставала удивляться проницательности и обходительности этого мужчины. Я сделала шаг к нему, сокращая расстояние между нами и уткнулась в широкую мускулистую грудь, прикрытую тонкой тканью рубашки, глубоко вдыхала приятный аромат мужественного парфюма и чистого мужского тела.
— Я сама. Не думала, что будет так трудно. Мы с родителями прожили здесь восемнадцать счастливых лет, но сейчас вспоминается только тот день, когда сотрудники правопорядка сообщили мне о катастрофе. Не могу отделаться от напряжения. Кажется, будто в любой момент в дом снова войдут представители опеки и увезут меня, — усмехнувшись, призналась я.
— Этого больше никогда не повторится. Ты больше не одна. Теперь у тебя есть мы с Элиасом, и мои родители приняли тебя, поэтому от их внимания и заботы тебе теперь не скрыться, — отозвался Дейв, крепко сжав меня в объятиях.
— Спасибо. Не знаю, как тебе это удаётся, но ты всегда находишь правильные слова, чтобы прогнать мои страхи и печали, — улыбнувшись, сказала я.
— Надеюсь, всегда так и будет, а пока нужно осмотреть остальные помещения. Сегодня много дел, а если ты продолжишь так смотреть на меня и прижиматься, то мы доберёмся только до спальни. Ты слишком искушаешь меня, Рейна, — сияя своими глубокими серыми глазами, признался Дейв. Мне очень хотелось его поцеловать, но я не решилась. Как-то мне трудно контролировать свои реакции на супругов, и я не хотела подвергать опасности Дейвиана, соглашаясь на полное единение с ним. — Кстати, покажешь мне свою комнату? — предложил муж, выбирая более нейтральную тему для разговора.
Я кивнула и повела своего полукровку к лестнице, ведущей на второй этаж. Даже немного засмущалась, представляя, как мужчина удивится, увидев в девичьей спальне плакаты и голограммы с готичной рок группой, но меня ждало очередное разочарование: в той комнате, где я прожила восемнадцать сделали ремонт. Теперь это была просто безликая спальня.
Обсуждать подобные перемены не имело смысла. Мы с Дейвом быстро обошли весь дом, а потом и сад. Скрупулёзно записали все мелочи, которые надлежало заменить, отреставрировать или переделать, а потом отправились на алею памяти.
Я ожидала, что там мне будет ещё больнее, чем в отчем доме, но монументальная глыба, в которой покоился прах моих родных не вызывала никаких эмоций, кроме светлой грусти. Нужно отдать должное Дейвиану. Этот мужчина умел слушать и находить во всём только хорошее. Мы зажгли ритуальные свечи, а потом я с грустной улыбкой рассказывала ему самые лучшие и памятные моменты из своего детства.
На этой светлой ноте мы покинули капище и отправились в торговый центр. Поход по магазинам мой полукровка и вовсе превратил в праздник. Мы смеялись, дурачились, ели мороженное и фотографировались в дурацких костюмах. В итоге мы прибрели мне кучу красивых платьев, а также я настояла на том, что Дейву тоже не помешают обновки. Ему мы приобрели два костюма, в которых мой великан был просто неотразим.
Такими счастливыми и немного уставшими и застал нас Элиас у самого выхода из торгового комплекса.
Элиас де-Ори
К торговому центру я летел, испытывая двойственные чувства. С одной стороны, всё складывалось именно так, как я задумал, что не могло не радовать. А с другой, Рейна наверняка злится на меня. Да, в некотором смысле пришлось обмануть её доверие, но я и не обещал ей, что не пойду с нашим единением до конца. Я говорил, что
