Некромант на мою голову - Ольга Иванова

и пропустила момент, когда из могилы вспорхнула пыльца. Именно пыльца, а не пыль: даже при таком тусклом освещении было заметно, как она переливалась перламутром.

— Отпускайте, — тем временем сказал Морр, и я наконец убрала руки от скелета и поднялась.

Собралась отряхнуть юбку — и обомлела: на мне было совсем другое платье, белоснежное, кружевное, подозрительно похожее на свадебное. Я подняла глаза на Морра и пришла в еще большее изумление: его одежда тоже стала белой и чересчур праздничной.

— Это что еще такое, господин Морр? — медленно спросила я.

Морр не ответил, только окинул себя удивленным и слегка рассеянным взглядом.

Странная пыльца продолжала кружить в воздухе, оседать на волосы и одежду. Я помахала рукой, разгоняя ее, и повторила свой вопрос:

— Объясните мне, льерд Морр, что здесь происходит?

— Скорее всего, иллюзия. Шутка почившего мага, — некромант уже переключился на книгу, которую держал в руках. Его глаза радостно блестели, словно у ребенка, получившего желанный подарок на Новый год. — Сейчас закопаем обратно, и иллюзия исчезнет…

Хорошо бы… А то мне все это как-то не нравится.

— Веселые же у вас покойнички, — не преминула съязвить я.

Но Морр будто и не слышал меня, полностью поглощенный своей находкой.

— Как я понимаю, помощь вам больше не нужна. Не возражаете, если я выйду на свежий воздух? А то эта обстановка… Несколько не моя… — кашлянула я, привлекая его внимание.

— Идите, — некромант кивнул.

Но до выхода дойти мне не удалось: через шагов десять меня что-то дернуло за запястье, останавливая. Я даже посмотрела на руку: ничего нет. Но ощущение, будто к ней что-то привязали. Я попыталась сделать еще несколько шагов, и меня с еще большей силой потянуло назад, а после даже развернуло. Прямо лицом к Морру. Он тоже наконец-то оторвался от своей книги и теперь недоуменно таращился на свою руку, так же, как и моя, вытянутую вперед.

— Опять шутка покойника? — уточнила я осторожно. Сейчас я была напугана и зла одновременно.

Морр без слов направился ко мне, и непонятное натяжение, возникшее между нами, исчезло, вернув свободу движениям. Но только до того момента, как некромант не решил проверить еще раз и не начал отходить от меня снова, считая шаги. На двадцатом шаге невидимая нить вновь натянулась, не позволяя ему отдалиться от меня на большее расстояние.

Теперь Морр все-таки занервничал. Дошло наконец-то! У него даже щека дернулась. Он помянул недобрым забористым словом местных демонов, полез было в карман своего пальто за кинжалом, который всегда носил с собой, но после вспомнил, что теперь он весь в белом, снова выругался и процедил:

— Разберемся позже. А сейчас давайте поскорее уберем здесь все и уходим.

Значит, план таков, что плана нет. Морр же, кажется, растерян не меньше моего и не способен контролировать ситуацию. И это пугает еще больше.

— Где лейстрат? — спросили некромант между тем.

— Вот, — я взяла флакон, который ранее оставила у его чемодана. — Опять придется вас поливать?

— Не меня, а только мои руки, — тихо рыкнул он.

Господи, ну что за брюзга! Даже в такой момент придирается к словам…

— И не отходите от меня.

Хотела бы, да не получается…

Скелеты, которые после наших манипуляций, терпеть походили скорее на горстку костей, Морр постарался уложить, как они были изначально, затем вернул всю землю на место, так что и следа от недавних раскопок не осталось.

— Ну и почему же иллюзия не развеялась? — спросила я с отчаянием, когда мы уже оказались на свежем воздухе. — И вот это, — я показала на руку, на которой до сих пор чувствовала незримую нить.

— Я же сказал, разберемся позже, — отрезал некромант. Он нервно расстегнул ворот белоснежного камзола, несколько старомодного даже по местным меркам. — Но по-прежнему уверен, что это несерьезно. Не нагнетайте панику.

— Почему вы не можете признать, что сами растеряны и всерьез озадачены всем этим, льерд Морр? — я посмотрела на него прямо. — И сейчас вы пытаетесь убедить, что все в порядке не только меня, но и себя.

— Запрыгивайте на лошадь, лея Сама Проницательность, — проговорил он, спокойно выдержав мой взгляд. — Надеюсь, вам не надо напоминать, как это делается?

— Не стоит утруждать себя, льерд Морр, — отозвалась я, направляясь к нашей кобылке, меланхолично жевавшей траву.

Это новое проклятое платье имело пышную, многослойную юбку, поэтому, прежде чем поставить ногу в стремя, пришлось взять ее в охапку и задрать повыше. И это оказалось весьма и весьма неудобно. Почти нереально. Я с минуту, наверное, пыхтела, пытаясь в этой практически балетной пачке взобраться на лошадь, но нервы некроманта, похоже, не выдержали раньше. Он, как всегда не спрашивая, подошел сзади и в мгновение ока водрузил меня в седло, а следом вернул мне на сохранение свой чемодан. Правда, книгу туда не положил, спрятал ее за пазуху.

Назад ехали в глубоком напряженном молчании и каждый в своих мыслях. О чем думал Морр, мне, конечно, было невдомек. Но я все же надеялась, что он усиленно размышлял о том, как поскорее решить нашу общую проблему. Некромант он, в конце концов, или нет?

Пока мы скакали, никаких особых трудностей, связанных со случившимся, не происходило. Трудности начались позже, когда мы, вернувшись на постоялый двор, решили разойтись по своим номерам.

Поскольку поезд обратно был только следующим утром, нас ожидала еще одна ночь местной гостинице.

— Обед принесите в номера, — распорядился Морр, проходя мимо стойки..

Хозяин проводил нас удивленным взглядом: похоже, его тоже впечатлили наши новые образы.

— А ведь у меня нет другой одежды! — вспомнила я, когда мы поднимались по лестнице.

— Не у вас одной, — отозвался некромант.

— То есть вам нравится ваш новый костюм? — уточнила с ехидцей.

— Не больше, чем вам.

Морр продолжал уходить от ответа, а я все больше начинала нервничать. И дело даже не в одежде, бог с ней, а в этой непонятной привязке к некроманту. Пока мы шли рядом я ее совсем не чувствовала, но стоило нам сделать попытку разойтись по своим комнатам, как нам подсунули очередную подлянку. Мы оба едва смогли переступить порог, каждый свой, естественно, как треклятая веревочка между нами снова вполне себе так ощутимо натянулась, не давая идти