На самом деле, Гиймон никогда не слышал, чтобы внутренние ипостаси ошибались. А его Волк промахнулся. Причем ДВАЖДЫ!
Сначала скулил и просил отметить Минику, при этом передумав сразу после первой же ночи любви. А недавно чуть Сирену не порадовал меткой! И тоже ушёл в глубины сознания, стоило ему сделать своё отвратное дело и притащить её в дом. И теперь Зверь лишь время от времени высовывается, рявкает что-то несуразное и только крепче запутывает и себя, и Гиймона!
Однако подспудное беспокойство за глупую Сирену не позволило парню долго сидеть в раздумьях, отвернувшись от происходящего снаружи. Внутреннего Зверя как магнитом тянуло проверить, всё ли в порядке с их коварной пленницей. И, в конце концов, Гиймон понуро встал и поплелся к распахнутому окну.
Но спасать там было некого. Разве что несчастных Орков, покорно выполнявших указания мелкой девчушки!
- Как?! – нахмурился Гиймон, наблюдая за дикими обитателями болот, которые впервые на его памяти вели себя дис-ци-пли-ни-рованно!
- Послушнее, чем адепты на Боевом факультете, - проморгался вервольф, глазея на невиданные чудеса. – Они её слушаются. Что это магия Голоса?
Однако пения он не слышал. Выходит, Сирена vj;tn и простыми слова управлять другими существами??
- Бова меня подери! – взревел Гиймон, направляясь к опасной командирше, которой ничего не стоит настроить против него толпу Болотных созданий.
Пока он тут занимался бессмысленным самокопанием, маленькая мерзавка обзавелась чуть ли не армией!
- Сейчас же пошла в Башню! – крикнул вервольф, выбежав наружу.
- Ась? – невинно захлопала Сирена своими чарующими глазищами. – Я помогаю тут.
- В Тьму твою помощь! – рыкнул Гиймон, поравнявшись с ней и схватив за руку повыше локтя. – Внутрь, я сказал. Немедленно.
Браслеты на запястьях девушки среагировали на приказ в тот же миг. Таинственно сверкнув, они прыснули магическим разрядом, заставив Сирену болезненно поморщиться. Она больше не перечила. Только смерила Гиймона ненавидящим взглядом, хмуро зашагав к Башне.
Еще и подбородок вздернула, всем своим горделивым видом показывая его правоту! Нахалка!
- Никогда больше не смей применять магию Голоса на ком бы то ни было, поняла меня? – развернул Гиймон ее к себе, как только за ними захлопнулась тяжелая входная дверь.
- Нет, не поняла, - прошипела мелкая фурия сквозь сжатые губки.
- Что?
«Нет, ну не нагло ли вот так, в открытую заявлять, что она продолжит свои грязные уловки!», - негодовал Гиймон про себя.
- Вообще никакого понятия не имею, о чем ты! – продолжала тем временем бесячая девчонка. – Я Болотным жителям всего-то объясняла, что нужен порядок. А ты, олух неуравновешенный, набросился опять на меня! И снова не пойми почему! - криком пояснила она, пока Гиймон решал крайне сложную для себя задачу:
«Как перестать пялиться на её раскрасневшиеся от гнева щечки. На манящие алые губки, что, несмотря на изрыгаемые проклятия, притягивали с каждой секундой всё сильнее. На вздымающуюся в возмущении высокую грудь, при взгляде на которую Зверя в дрожь кидало от нетерпения...»
- Так что сам заруби на носу, - грозно ткнула она пальчиком в грудь Гиймона, совсем не замечая, в каком состоянии он находится, - я не стану мириться с твоим хамством и паранойей! – вырывались из неподражаемой Сирены слова на неизвестном вервольфам болотном диалекте в то время, как стоявший перед ней Волк был напрочь оглушен очарованием боевого настроя девушки.
Она кричала и возмущалась, а вервольф, лишившийся последних крупиц выдержки, молча наступал на неё. Пока девушка не оказалась прижатой к широченным каменным перилам, с которых начиналась винтовая лестница.
На этот вместительный выступ Гиймон и усадил шумную красотку, без устали сыпавшую упреками. Девушка дернулась, подхваченная его сильными руками и вопросительно уставилась на вервольфа, задыхающегося от неистового желания попробовать ее.
- Что... что ты делаешь? – промямлила она, мигом растеряв весь свой пыл, восхитивший Зверя. Однако вопреки ожиданиям это ничуть не убавило её привлекательности. Напротив, такой она понравилась ему еще сильнее. Притихшей, чуток обескураженной. С опаской и в то же время с явным предвкушением облизывающей аппетитные губки...
И вот уже Гиймон не просто целует их. Он врывается в её дерзкий ротик, подавляя, сплетая их языки в безумном танце первобытной стихии. Жестко, голодно. Более не отказывая себе в необходимом. Трогая, сжимая, распаляя их обоих абсолютностью несдержанности. Он сорвался.
Глава 14. Моника.
Ника.
Секунды небывалого экстаза сменяли одна другую, а я всё так же не находила в себе сил оттолкнуть Гиймона. Лишь когда почувствовала его руку, властно прошедшуюся вверх по моему бедру, поняла, что пора тормозить. Эдак мной прям тут, у стенки овладеют, а потом саму же еще и обвинят в привороте. Задёргалась, давая парню понять, что приступ безрассудной слабости с моей стороны завершен. Всё. Время возвращаться к ругани.
- Стоп! - прихлопнула я его ладонь в опасных сантиметрах от сокровенного. - Мы еще не договорили! - спустила я вервольфа на землю, а свою пристыженную юбочку, отобранную из его рук, обратно к коленкам.
- Говорить?.. - запыхавшись, рыкнул он, сверкнув тёмной синевой глаз. - Ты хочешь говорить?? Сейчас?!
- Почему нет? Ты, кстати, даже имени моего узнать не потрудился, - упрекнула я его, скрестив руки на груди.
Пусть видит, что я настроена решительно. И не позволю снова щупать, то что спрятала за воинственно выставленными локтями.
Взгляд вервольфа буквально искрил тьмой желания, смешанного со злобой. И эта тёмная густота пугающе сильно притягивала меня к себе.
Наверное, промолчи он еще пару секунд или скажи нечто другое, я бы окончательно перестала владеть собой, с головой нырнув в эти мрачные омуты. Но Гиймон подался вперед, грубо рявкнув:
- Ну и как тебя зовут?! - опёрся он руками по бокам от меня на выступ, служивший сейчас скамьёй.
- Моника! – гаркнула точно так же, прожигая его вызывающим взглядом.
- Издеваешься?!! – отчего-то взвился опять оборотень, сцепив пальцы на моем предплечье и даже чуток встряхнув.
- Отпусти! – почувствовала, как от боли навернулись слезы, приведя оборотня в замешательство. - Животное неотесанное! - отобрала я у него руку, потерев место, где, наверняка, появится синяк.
- Зачем ты врёшь? - спросил он тихо. Чуть отступив назад и рассматривая меня с оттенком лёгкой горечи на красивом лице, теперь Гиймон выглядел и в самом деле подавленным.
- Да что же не так с моим именем?! - вслух воскликнула я, устав ломать голову над этим секретом. - То Сирены требуют изменить его, то ты дерешься!
- Сирены требовали поменять имя? - удивленно переспросил вервольф. - Почему?
- Да если бы я знала! - сорвался мой голос от обиды. - Мне намекнули, что оно мешает управлять мной. Тебя оно тоже поэтому не устраивает? - воспользовалась я моментом, чтобы выяснить хоть что-то о себе.
- Ты его не выдумала? - прищурился вервольф вместо ответа и ждал, не отводя глаз с татуировок на моих запястьях.
- Нет, не придумала. Так меня назвали при рождении. Моника. Хоть мне больше по душе просто Ника, - повторила я правду, догадавшись, что нарисованные рунами браслеты играют роль некоего "детектора лжи".
- Еще одна странность, - пробубнил Гиймон, удостоверившись, видимо, что я не обманываю его.
- Про магию Голоса я тоже не в курсе, - поспешила я по-максимуму использовать затишье, чтобы раз и навсегда пресечь дальнейшие обвинения со стороны вспыльчивого вервольфа. - И зачаровывать тебя не имею никакого желания!
Очевидно, моё заявление только раздразнило самолюбие оборотня:
- Уверена? – самодовольно усомнился он в последнем, приблизившись ко мне почти нос в нос. - Что нет желания очаровывать?
- Абсолютно, - фыркнула я ему прямо в лицо.
