одел. И пока ждали врача, держал мою руку, осыпая поцелуями.
Сила постепенно стала возвращаться. Но слишком медленно, чтобы я встала и пошла или хотя бы села.
Лекарь стаи был мужчиной в возрасте. Удивительно, но я думала, что это будет женщина.
Осмотрев и услышав частично правду о моем положении, за исключением того, что один из детей невероятно силен, он сделал единственное заключение:
— Такое встречается редко, но все же я слышал хоть и не видел сам. Самки беременные двойней от сильного альфы теряют много сил на вынашивание и в итоге долго восстанавливают их. В случае оборота сила уходит в двойном размере и все процессы замедляются.
— Это опасно?
— Я бы сказал очень. Случаи бывали разные, но при частом недомогании женщина либо теряет детей, либо они умирают все вместе.
Правда ударила нас всех по голове, и мы умолкли, страшась задавать вопросы дальше.
— Значит, никаких оборотов?
— Ни в коем случае. Обычно подобное случается ближе в середине беременности, а у вас только первый месяц. Что-то не так. Дети слишком сильны и отнимают вашу силу быстрей и мощней, я бы сказал. Контролируйте трансформацию до самого конца беременности. Особенно на поздних сроках, потому что роды могут начаться раньше и неизвестно, чем могут закончиться, если вы застрянете в своем звере.
Алан
Я смотрел в ее глаза и видел боль не только Дары, но и зверя.
Волчица внутри нее скулила. Она звала меня и просила поддержки.
Когда все разошлись, моя пара заплакала.
Все понимают, что значит связь со своим зверем. Как она чувствительна между нами и как важна.
Для Дары, только что обретенная пушистая была всем и снова разлука.
— Эй, — подошел к ней и обнял, лежа рядом. — Это временно, девочка моя.
— Знаю… Просто грустно, и я очень волнуюсь за детей. Если что-то…
— Ш-ш-ш… Не надо, я понял… Этого не будет, слышишь?
Поднял на руки жену и понес, наверх кивнув маме, стоящей на пороге. К слову, та выглядела обеспокоенной. Я ощущал тревогу, скопившуюся в доме.
В спальне Дара прильнула ко мне и никак не могла успокоиться. К тому же ее слабое состояние возвращалось в норму медленно.
— Почему все так сложно у нас? — задала неожиданный вопрос.
— Все как задумали предки. Значит, справимся.
— Надеюсь, они не ставили на пути потери. Этого я не вынесу.
— Ну все, успокойся. Мы никого не потеряем, даю слово.
— И все же… Страшно мне.
— Я рядом. Всегда, — коснулся губами ее щеки и, дождавшись отклика, стал целовать каждую клетку ее лица, медленно стирая боль и страх. Превращая их в наслаждение.
Пока Дара спала, я думал. Много думал о том, что нам предстоит. О том, что поменялось за время этого последнего года. Кирэна однозначно замешана. Каким образом предстоит узнать, но она ведьма сильная. И в этом проблема. Не могу не упомянуть брата.
Я не думаю, что он может быть причастен, тогда в чем его проблема. Он почти не находится дома. Стал отрешенным от семьи. Даже не звонит. Эти приходы незваных гостей к окраинам земель. И слова Дары о том, что за ней следят. Но кто?
То, что это не Сиа я уверен. Она знает все о моей паре, ей нет смысла следить. Стоит усилить наблюдение на границах. И лучше всего устроить перекличку.
Давно мы этого не делали.
Дара спала долго, я не мог сомкнуть глаза и уйти тоже. Она сплелась со мной всем телом и стоило мне пошевелиться, тут же сжимала крепче мышцы.
Закрыл глаза и сосредоточился на тех импульсах, которые ощущал от детей. И стоило им ответить, волосы Дары и ее кожа, засияли тонким, едва различимым красным оттенком.
Значит, оно и правда принадлежало кому-то из них. Интересно, кому?
«Я вас слышу и чувствую…»
Не знаю, понимают ли они. Способны сейчас на это, но я так хочу скорее их ощущать сильней. Сдвинуть время. Прикоснуться. Увидеть пару с круглым животом.
Улыбка непроизвольно повисла на моем лице.
— Ты такой милый, когда улыбаешься, — послышалось сонное с моей груди, где лежала моя волчица.
Посмотрел на нее и утонул в красных огнях.
— Ты не представляешь, что делаешь со мной каждым своим движением, дыханием, прикосновением, — тронул ее волосы, с которых сбежала тень сияния. Потянул локон к своему носу и вдохнул аромат. — Вкусно.
— Я люблю тебя, Алан, — искренне произнесла и потянулась к моим губам своими.
Встретил ее рот посередине и с упоением захватил в плен. Нежно ласкал, страстно наслаждался мягкостью и теплом желанного тела. Пил коктейль, созданный для меня одного. Осушал ее как целый океан, видя, как он наполняется вновь.
— До последнего вздоха моя… Каждой клеткой своего тела и мыслей… Моя…
Несколько месяцев спустя
— Замечательно, — расстроенно опустилась на кровать Дара и откинула в сторону свое платье.
— В чем дело, милая? — сразу же подошел к ней, выйдя из ванной.
— Не налезает. Малыши совсем меня сделали колобком.
Я улыбаюсь, смотря на то, как в разрезе халата, который она не завязала, выглядывает ее круглый живот и стройные ноги.
Касаюсь коленей губами и веду ими выше, встречаясь с острым, выпирающим животом, разводя полы халата.
Сейчас уже конец апреля. У Дары заканчивается четвертый месяц. И живот ожидаемо больше, чем у стандартной беременной волчицы. К тому же протекает она быстрей, как и предполагали изначально. В июне, скорее всего, будут роды.
Все это время мы берегли Дару как могли. Стрессы и нервы обходили стороной. Но, как оказалось, самым страшным была тишина. Ничего не происходило.
Тот самый пацан, спрятанный в подвале Арона, по-прежнему молчал. Выпускать его мы решили на следующей неделе. И только потому, что нам нужно расшевелить осиное гнездо.
Сейчас у Дары безопасное время. В случае ранних родов все пройдет хорошо, нас заверил врач. Раньше мы этого сделать не могли, Дара была слаба. Период роста детей оказался опасным. Сын и дочь высасывали слишком много сил из нее. Я никогда не испытывал такого страха, когда видел мою пару еще месяц назад. Но все осталось позади.
Дара гладит меня по волосам, когда я продолжаю целовать ложбинку меж ее красивой и ставшей очень большой груди.
— Прекрати, — притягивает все ближе.
— Уверена?
— Мне не в чем идти на воскресный костер.
— Как насчет моих шорт?
— Я не могу идти в твоих шортах. Я хочу, как твоя мама идти в белом платье.
— Ты все равно не будешь участвовать в забеге.
Сказал
