вилка, нож, мамино терпение…
Кажется, Бриджина Бертрандо это поняла, смирилась с неизбежностью в трех лицах домочадцев и, сцепив пальцы, положила получившийся замок на скатерть со словами:
— Да, ее прокляла я!
— И зачем, разреши уточнить? — приподнял бровь папа.
— Она заявила, что выходцы с Нового континента все как один грубияны, невежды и развратники.
— Но мы же по легенде с юга изначального! — не понял отец.
— По легенде да! Но никто не смеет осуждать место, где я родилась, кроме меня! — возмутилась мама. — К тому же она высказала, что Хэлл вульгарно выглядит и ужасно воспитана. И я должна следить за тем, чтобы ты одевалась прилично… Это был вызов мне, как матери! Я отлично тебя воспитала! Научила вскрывать замки, варит яды, проклинать… А еще она раскритиковала мою новую шляпу! Вот я и воздала этой зеленой хабалке по заслугам!
— Странно, что наша соседка отделалась только арестом, — заметила братец, знавший, что такое черная ведьма в гневе, не понаслышке.
— У местных законников слишком быстрая реакция, — посетовала мама. — Они приехали прежде, чем начали действовать основные чары. Пришлось их срочно отзывать, чтобы не смогли поймать след моей магии, — пояснила мама тоном человека, у которого все под контролем, контроль под наблюдением, а наблюдение под прицелом.
— У здешних офицеров вообще все слишком, — поддакнула я, — особенно бдительность.
От этого открытия взгрустнулось всем нам. Впрочем, предаваться унынию было некогда. Потому как часы показывали время: без пяти минут как мы с братцем начнем опаздывать на учебу. Поняв это, мы с Наром подхватились, вылетели из дома и понеслись к остановке общественного вагончика.
А он как раз показался из-за поворота. Дожидаться другой — значило точно не успеть к началу лекции. И мы понеслись так, словно удирали от белобрысого дракона с пирса. Дыхание участилось, будто враз из мира выкачали весь кислород. А сердце забилось так, будто оно хотело удрать из груди, как воришка из магазина — не заплатив.
Рядом со мной несся Нар, усиленно работая локтями. В толпу, ждавшую вагончика, мы врезались двумя пульсарами, выпушенными из чаромета. И, не снижая скорости, ринулись к распахнувшимся дверям как раз притормозившей на остановке кабинки.
Уф, успели! Проехав пару остановок с комфортом соленой селедки, которую не просто упихали в бочку, а еще и гнетом придавили, мы наконец-то выбрались наружу.
Удивительно, что в этой толчее меня никто не ограбил, а Нар ничего не украл.
— Что⁈ — тоном с котором было поровну возмущения и оправдания воскликнул братец. — Там так тесно было, что я даже не увидел бы, что ворую. А после случая на пирсе я все же предпочитаю видеть, что тащу из кармана. Вдруг опять какой-нибудь сверток.
— Жизнь тебя чему-то учит…
— Угу, только тариф у нее что-то дороговатый, — заметил Нар и спросил: — я так несся в академию к первому занятию, потому что у нас практикум по расчетам переноса. Прогуляешь — и на коллоквиуме тебя будут отскребать от стены, в которую ты впечатаешься на молекулярном уровне. А ты-то что так спешила?
— Нас сегодня должны отвести на место стажировки. Мы там проведем полдня, а потом на занятия вернемся.
— Это в отдел правопорядка, что ли?
— Да, там есть офицер, Мира Райт. Она может взять меня в дипломницы. Главное — успеть к ней раньше конкурентов…
— Успеешь… беспечно махнул рукой братец.
Увы, я так уверена не была. С учетом моего вчерашнего везения. Это надо было из всех офицеров направить на замену травмировавшего себя магистра именно того самого дракона, на которого мы с Наром нарвались на пирсе.
Надеюсь, хоть практику будет вести не он и наши встречи ограничатся лекциями…
Братец оказался прав. Я успела в последний момент. Когда залетела в учебную аудиторию, как раз раздался сигнал, оповещавший о начале занятия. Я радостно выдохнула и упала на скамью рядом с эльфом. Это остроухому Мальчику-Колокольчику явно не понравилось, и он зазвен… кхм, точнее зашипел от возмущения:
— Слушай, ненормальная, ты чего ко мне прицепилась, а? Не могла бы выбрать кого-то другого, чтобы сидеть с ним и…
— …бесить? — невинно уточнила я. — Нет. Не получится. я уже выбрала для этих целей тебя.
Острое ухо соседа гневно дернулось. Эльф только набрал воздуха в грудь, чтоб, наверняка как следует меня обмат… отблагодарить за выбор его персоны, как дверь в аудиторию распахнулась и вошел наш куратор, Убийбезраз Торпор.
Он окинул нашу адепсткую братию внимательным взглядом и заговорил:
— Все наверняка видели списки на распределение.
По рядам пронеслись шепотки, подтверждавшие, что не только видели, но и успели это горячо обсудить.
Магистр дождался, пока гул стихнет, и продолжил:
— Сейчас каждому из вас я выдам табель. Его сегодня вы будете должны отдать руководителю своей практики. Он будет проставлять баллы за вашу успеваемость и подаст заключение о ее прохождении.
— А можно будет пересдать? И сколько раз? — тут же долетел выкрик с задней парты. И любитель повторных заходов пояснил: — Ну вдруг с первого раза не получится пройти стажировку?
— Адепт Болех, вы еще ни разу не попробовали! — недовольно, аж гномья борода раздраженно вздернулась, отозвался Убийбезраз. — И это вам не карточная игра, где вопрос сколько раз сдавать решается лишь наличием денег. — Вы либо с первого раза проходите стажировку и допускаетесь к защите диплома, либо получаете выписку о неоконченном высшем магическом и пробуете в следующий год поступить на первый курс и пройти все обучение завново….
Судя по тому как потрясенно выдохнул этот самый Болех, такой подлости от ректората он не ждал.
— Значит, ради зачета и диплома я готов пойти на все! — горячо заверил куратора адепт.
— И даже учиться? — ехидно поинтересовался гном.
Судя по тому как закашлялся Болех, на все, но не настолько же. Предложенное куратором явно было перебором для этого весельчака.
— И как он только умудрился доучиться до выпуска? — едва слышно задала я риторический вопрос.
Но уши у моего соседа были не только острыми, но и весьма чуткими: он и услышал мои слова, и даже соизволил ответить:
— Прииски лириния решают все, — хмыкнул эльф.
— В смысле? — удивилась я.
— Его отец, уважаемый в северной столице дракон, использовал самый надежный алхимический состав, чтобы приклеить своего сына к академической скамье… — с чувством собственного превосходства едва слышно отозвался эльф тем особым тоном, который намекал: его собеседник не столь умен, чтобы понять весь смысл услышанного.
— Взятку дал? — усмехнулась я, с удовольствием наблюдая, как перекосило Колокольчика.
— Вообще-то это называется меценатством.
— Ясно, очень большую публичную взятку, — я не стала спорить с остроухим.
А он отчего-то на эту мою уступчивость жутко обиделся.
