цвет оставался таким же насыщенным черным.
Я несколько раз обвела пальцами сам узор. Капитан не реагировал. Тогда я осмелела и вышла за рамки рисунка, опустив ладонь на грудь Эона. Никакой реакции не последовало. Я решила, что вселенная сделала мне еще один подарок и усыпила вымотанного капитана. Ничего предосудительного в моих действиях не было. Я всего лишь касалась горячей кожи капитана, поглаживала и с любопытством рассматривала.
Капитан был прекрасно сложен. С ним у меня получилось бы выучить анатомию мышц, если бы кто-нибудь комментировал, что именно я трогала.
Сначала моя рука трогала лишь левую сторону груди капитана. Я старалась придерживаться легенды. Мол, просто метку смотрю, и мне вовсе не нравится гладить. И я совсем не думаю о том, что будет, если ее поцеловать! Что вы, что вы! Землянки очень целомудренные.
Почему кровать мокрая? Так это муж мой слюни пускает во сне. Ну не я же!
Капитан продолжал ровно дышать и лежать с закрытыми глазами, но в какой-то момент его дыхание стало тихим и прерывистым. Я сделала вывод, что Эон уснул. Можно безобразничать.
Моя рука плавно переместилась на правую часть груди. Я даже придумала отговорку. Я не лапаю твои мышцы, просто сравниваю место с меткой и обычный вариант!
Капитан все еще казался спящим. Я с опаской поглядывала на него, но ловить меня с поличным никто не собирался. Разве что Лоа, установивший камеры. Но пока доктор до нас добежит, я уже сто раз успею лишить спящего капитана чести, так что не страшно.
Окончательно обнаглев от безнаказанности, я провела кончиками пальцев по груди и направила руку вниз, к животу. Мышцы пресса казались каменными. Я провела по ним всей ладонью, слегка увеличив нажим. Да, такому рельефу позавидует любой землянин. А еще кожа капитана была гладкой, как шелк. Не удержавшись, я снова провела рукой по его животу, едва касаясь его кончиками пальцев и неторопливо вырисовывая узоры. А после пристыженно посмотрела на лицо капитана: меня будут сегодня обвинять в домогательствах или нет?
Капитан дышал тихо и поверхностно. Кончики его ресниц слегка подрагивали.
Я где-то читала, что такое бывает в глубокой фазе сна. Я снова посмотрела на живот капитана и ниже, на чешуйки стэка. Лина, так делать нельзя!
– Это ради науки, – заверила себя я и продолжила вырисовывать на капитане узоры кончиками пальцев.
Стэк манил. Однако я была слишком смущена происходящим, чтобы смотреть на капитана ниже пояса, а уж тем более трогать. Если я это сделаю, чем я лучше Ская?
Впрочем, мне нравилось и просто касаться капитана. Я продолжала поглаживать его кожу, отмечая про себе, что кое-где на боках располагались шероховатые линии. Должно быть, шрамы от операций или особенности расы. Иногда я проводила по коже ноготками, иногда касалась всей ладонью.
И каждый раз моя рука оказывалась в опасной близости от стэка. Наконец я не выдержала. Проводя пальцами кривую линию от метки в самый низ, я позволила себе зацепить самый краешек стэка. Под подушечками пальцев оказался довольно приятный материал с бархатистой текстурой. Чешуйки выступали не слишком сильно и на ощупь походили на маленькие волны. Я бы сказала, что стэк сделали почти гладким.
Мне хотелось остановиться на этом. Но пальцы обвели стэк по кругу и столкнулись с плотным краем боксеров. Я с сожалением вздохнула и пообещала себе, что еще пару секундочек и уберу руку, лягу спать и больше никогда не буду так делать…
– Хочешь продолжить метку до туда? – хрипло спросил Эон.
Глава 25
Я отпрянула в сторону, сгорая от стыда, и спрятала руки за спину, словно совсем ничего ими не делала. У меня даже возникло желание спрятаться под одеяло. Просто я на нем сидела, и быстро это сделать не получилось бы.
Уголки губ Эона слегка дернулись вверх. Он продолжал лежать с закрытыми глазами, а его дыхание оставалось слегка прерывистым. То, что я приняла за глубокий сон, было… А что это, собственно, было?
– Почему не сказал? – обиженно спросила я. – Я бы перестала.
– Именно.
От его лаконичного ответа я покраснела еще больше. В комнате вдруг стало слишком жарко. Настолько, что хоть форточку открывай. Сразу в космос, чтобы из каюты просто вынесло потоком воздуха от разгерметизации.
– Хочешь порисовать? – снова спросил капитан.
– Нет, – призналась я. – Просто… мне очень хотелось потрогать.
От такой честности в каюте даже обои должны были упасть в обморок. Но “Сидая” не рухнула вниз, в нас не выстрелила Звезда Смерти и даже доктор Лоа не влетел в палату с криками, что так нельзя. Капитан смотрел на меня из полуопущенных ресниц.
– Ты могла просто сказать, – низким голосом сказал он. – Я бы не отказал тебе.
Я потупилась. Интересно, а как он себе представляет формулировку вопроса? Дорогой, мне срочно нужна игрушка-антистресс, но в космосе их не продается. Можно я тебя пожамкаю?
– Что-нибудь еще хотелось? – вкрадчиво уточнил Эон, приподнимаясь на локтях.
Я мысленно представила весь список своих хотелок и даже дышать перестала. А его как озвучивать? Или просто доставать из-под кровати камасутру и тыкать в нужную картинку со словами: “Вот так хочу”?
Ответа словно и не требовалось. Капитан взял меня за руку и начал нежно массировать кисть. Я блаженно прикрыла глаза. Мне не хотелось, чтобы массаж заканчивался, но вскоре Эон отпустил мою руку. И тут же начал поглаживать другую.
Капитан делал все с сосредоточенным видом, словно у него и правда где-то был список инструкций по уходу за женой. Я расслабилась и даже не заметила, как оказалась сидящей у него на коленях. Эон массировал мои плечи, приспустив верхнюю часть костюма.
Еще немного, и одежда свалится вниз, открывая грудь. Будет ли капитан продолжать массаж? Я смущенно кашлянула, прогоняя лишние мысли из
