увидеть незримую разницу между десятками других таких же.
Как вдруг меня нашли и отвлекли.
– Вот ты где… – раздалось глухое за моей спиной голосом ректора.
Перевела взгляд к боковой лестнице, по которой на крышу поднялся бабушкин воздыхатель, Вилфрид Сторсо фон Дорбен собственной персоной, и постаралась не кривиться, припоминая события уходящего дня.
– Здравствуйте, – поприветствовала его, вспомнив о приличиях. А кроме того, еще и обещание отправиться в совместный поход…
Невольно вздохнула, «радуясь» перспективе провести весь вечер в его обществе. Тем более матушка наверняка устроит мне нагоняй при встрече, не обращая внимания на свидетелей.
– Спешу напомнить тебе о наших планах, – деликатный полушепот ректора, этакого моложавого властного старикана с орлиным профилем, заставил невольно смутиться. Ррон, к слову, медленно поднялся на ноги и моментально очутился рядом со мной, нависая внушительной скалой.
– Да‑да, припоминаю, – я поспешила улыбнуться, пока этот рьяный защитник не вздумал пересчитать косточки ректора просто так, например, за всякие там двусмысленные намеки. Поэтому раздосадовано поднялась на ноги, оттряхивая руки. – Что ж, идемте.
Как странно, я думала, Ксанья ему уже рассказала о своих подозрениях на мой счет, но… судя по добродушному настроению, ректор не собирался меня отчитывать. Более того, внимательно пронаблюдав за его походкой вприпрыжку, которой он вновь отправился к лестнице, поняла одно: его мысли сейчас занимало что‑то совсем другое, никак не проблемы академии и ее студентов.
Ага, бедная моя бабушка.
Мысленно скривилась от этой мысли и отправилась вслед за ректором к спуску до подъемных платформ.
Естественно, Ррон от меня не отставал ни на шаг. Молча шел рядом. И, может, мне это показалось, но он озирался по сторонам. Решила украдкой понаблюдать за ним в течение всего нашего путешествия до дома Эдани.
И не зря.
Действительно, казавшееся отстраненным поведение голема было явно напускным. Ведь стоило мне подойти к краю платформы, как он тут же схватил меня за талию и притянул к себе. Правда, в следующий миг отпустил и вытянул руки по швам, стоило ректору Сторсо недоуменно повернуться в нашу сторону. До того он стоял ко мне спиной.
– Твой дед всегда был экстраординарной личностью, – заметил Вилфрид несколько минут спустя. Довершала же явный намек на оскорбление неприятная ухмылка. Чудом сдержалась от колкого ответа. Мол, по крайней мере, мой дед не вел себя как маленький ребенок, в отличие от некоторых.
Хорошо хоть, я жила недалеко. Долго терпеть ректора не пришлось. И как я умудрялась восторгаться его портретом и мечтать о личной встрече? Уму непостижимо!
Ведь его замечание убило всяческое расположение. А всё потому, что никого на свете я не любила сильнее своего деда. Даже бабушка в этом плане немного уступала. В смысле обожала её чуть меньше, чем всемогущего умнейшего Арэла Ллиска фон Гибрец.
Видимо, не дождавшись моей реакции на сущую провокацию, главный представитель дома Сторсо усмехнулся и пришел к странному умозаключению:
– А ты подросла.
Более того, взгляд его стал серьезным и каким‑то странным. Оценивающим с ног до головы.
– Определенно, идеальная партнерша для Лео…
Услышав такое в очередной раз, я невольно смутилась, пропуская мимо ушей его следующие слова.
Щеки так и запекло.
А Ррон, стоящий рядом со мной, напрягся, хоть и не двигался, даже пальцем не дернул. И я это отчетливо почувствовала, не пойму, правда, как именно, но факт оставался фактом: чем больше проводила времени в его обществе, тем легче и легче мне было понимать без всяких слов его поведение, улавливать эмоции, душевное состояние.
И тут я застыла. Душевное? Я подумала о душевном состоянии, эмоциях?!
Глаза мои раскрылись от беспощадного осознания, которое я подавляла в себе всё это время. Ррон живой! У него есть душа, эмоции, чувства! Я знала это, знала!
К тому моменту, когда пришла к неутешительному выводу, мы уже успели выйти из Академии кристаллисков и сейчас, по сути, топтались на пороге дома Эдани.
Ректор протянул руку, чтобы постучать кнокером о дверь. Но не успел.
Створка широко отворилась, а на пороге нас уже встречали.
– Мия, дорогая, ты дома? – услышала я звонкий голос моей любимой ба.
Оглянуться не успела, как она отпихнула вначале Вилфрида, затем и Ррона в сторону и обняла меня до хруста костей, никак не меньше.
И тут же на ушко прошептала:
– Прости, милая, я здесь ни при чем. Учти, хочешь учиться, отказывайся от всего на свете, поняла?
– Лиора! – вознегодовал ректор.
Чего это он?
– Мама, дочь? – позвала нас Анна Эдани откуда‑то из глубин дома. – Входите, не стойте на пороге!
А бабушка повторила, как для несмышленой:
– Мама пригласила на ужин…
Но договорить ей не позволил настырный Вилфрид, негодуя:
– Об этом уговора не было, Лиора!
– Начнем с того, что я с тобой вообще ни о чем не договаривалась, кроме двух свиданий.
Смерив своего воздыхателя если не презрительным, то весьма близким к тому, взглядом, моя бабушка распрямила плечи и гордо вплыла внутрь.
А я наконец закрыла рот, распахнутый настежь от удивления. И постаралась изобразить что‑то похожее на её надменную мину, следуя хорошему примеру.
Что ж, отказываться и упрямиться я умею. Главное, чтобы меня не застали врасплох. Остальное не так важно, пока Ррон со мной.
– Голем пусть останется на улице, – услышала я приказ Анны. М‑да. Ожидаемо, но…
– Тогда и я никуда не иду! – упрямо скрестила руки на груди и остановилась на верхней ступеньке почти у самого порожка.
Жаль только, помня об ужине, не стала есть в столовой, и желудок мой нещадно ныл, требуя хоть какой‑то еды. Пришлось спешно поменять план действий.
– И вообще, я пришла за вещами, – обернувшись к голему, махнула рукой в сторону дома. Недавние воспоминания о том, что он, скорее всего, живое существо, заставили смущенно потупиться и мысленно попросить прощения за такие приказные жесты.
Голем упираться не стал и даже кивнул!
Приободренная этим фактом, я расправила плечи и подобно бабуле вплыла внутрь. «Думаю, с гордостью пройду мимо столов, сверну в свою башню за вещами и постельными принадлежностями. А там, может, и Эйду встречу, попрошу принести еды с кухни», – мечталось мне, пока я невменяемо пялилась на очередное застолье в нашем доме.
– Погодите, так вчера же было… – вырвалось у меня само собой, когда переварила увиденное. М‑да. Количества разодетых в праздничные наряды парней, юношей или уже мужчин разных мастей, ростов, да вообще, в целом внешности, не счесть. И все сейчас пялились на меня одну.
– Здравствуй, Мия, – робко поздоровался со мной Леофред.
Невольно нашла его взглядом. Сидит весь такой смущенный, смотрит в тарелку. А сзади раздалось одобрительное голосом ректора:
– Молодец, внук, не теряешься.
– Дорогая, ты проходи, не стой столбом, – мамуля сидела во главе сего мероприятия, а по обе стороны от неё расположились молодые парни примерно моего возраста в количестве пары десятков штук. Мужчин постарше разместили почти на самом углу. А за параллельными друг
