Меня же всегда прочили чуть ли не в дивы, уж не знаю — почему. Конечно, я не жалела часов для занятий, предпочитала отработать у станка особо сложное движение, вместо того, чтобы бежать на дискотеку. Мама была очень горда, ведь дочери предложили ведущую партию в новом балете! Но в одночасье все рухнуло: после гибели родителей я вдруг поняла, что ничего больше не хочу. И роль благополучно ушла к другой талантливой девочке, а я маниакально трудилась в пустом классе у станка почти круглые сутки. Лишь бы не ощущать этой боли, этой просто невыносимой пустоты в сердце.
Леля вытащила меня в свою студию, поставила рядом с другими танцовщицами. Освоить восточную технику труда не составило: на классику можно наложить что угодно. Подруга хотела, чтобы я преподавала технику. Пришлось уступить — она ведь так старалась отвлечь меня от грустных мыслей. По настоянию подруги, я продала квартиру и переехала в однушку в другом районе. Но деньги быстро кончились, нужно было искать работу. Так как все умение заключалось только в танцах, пришлось этим и зарабатывать — выступать в клубах и на вечеринках. Так как восток сейчас на пике популярности, мы с подругой отработали небольшую программу.
— Кира, — позвала из коридора подруга. — Что сидишь в темноте?
Я подхватила сумку и вышла к Леле, щурясь от неяркого света.
— На сегодняшний вечер планы есть? — уточнила я.
— Нет, — покачала головой подруга. — Сегодня отдыхаем. Но завтра будь готова: с тебя два соло. Сама реши, какие… Я еще остаюсь: по вине некоторых недотеп пришлось вызвать электрика!
— Тебя подождать? — я с готовностью вытащила из сумки книжку, намереваясь скоротать время за чтением.
— Опять ты глотаешь эту белиберду, — поморщилась Леля, не разделяя моей пламенной любви к фентези. — Смотри, приду как-нибудь к тебе, да выкину всю эту макулатуру. Поди ничего больше не покупаешь! То-то худая такая стала: на завтрак, обед и ужин — эльфы, орки и тролли! Нет, лучше иди домой, отоспись…
Что-то не так… Прислушавшись, я поняла, что именно: меня окружала странная, гулкая тишина. Живя в городе, с детства привыкаешь к тому, что жизнь довольно шумная штука, да и в деревне никогда не бывает особенно тихо. А эта тишина настораживала, причем я отлично слышала шорох своей одежды, когда поднималась с земли. А больше ничего! Словно меня охватывал кокон, старательно поглощающий все звуки. И липкая тьма, скрывающая окружающие предметы. Лето же! Подобной темноты и зимою нет. Может, я ослепла от взрыва фонаря? Волна страха медленно поднялась по позвоночнику, сковывая холодом все тело. Казалось, что стук моего сердца слышен во тьме и эхо раздается на всю вселенную.
Дрожащими руками я крепко вцепилась в сумку, словно это было нечто незыблемое. И вдруг вспомнила про маленький фонарик, который помогает мне читать в полутемном метро. Тонкий лучик света прочертил во тьме яркую линию. Но она не высветила абсолютно ничего и беспомощно таяла впереди. Зрение не пострадало… но что же тогда происходит?
Так, спокойно, этому наверняка есть какое-нибудь логичное объяснение. Может, у меня шок… Ну, в крайнем случае, крыша поехала. В этом случае есть надежда, что меня вылечат. Очень радужная перспектива… Поспешно выключив фонарик, я зажмурилась. И занялась очень непростым делом — стараясь унять дрожь в ослабевших ногах, убеждала себя, что мертвая темнота вокруг — просто оптический обман зрения. А, значит, надо посмотреть, что находиться за этой завесой. Судорожно сглотнув, я сделала шаг. И в тот же миг хлынули звуки, в лицо ударил колючий ветер, а под ногами хрустнула пожухлая трава. Вокруг, правда, по-прежнему была темнота. Но это уже была другая, привычная, почти родная ночная темнота, и ничего устрашающего в ней не было.
Глаза постепенно привыкли, и я увидела себя посреди густого леса! Под ногами обнаружилась лысая тропинка. Она виляла пьяными зигзагами и стыдливо скрывалась среди круглых кустов. Деревья над головой хитро перешептывались с ветром и вместе они с энтузиазмом засыпали меня засохшими листьями. Казалось, что все вокруг живое, и я ощущаю на себе пристальные взгляды. Дрожа от промозглого холода, я в панике пыталась узнать хоть что-то в окружающем лесу — вроде, похоже на парк. Может, я от удара потеряла память? Почему мне кажется, что только что было лето? Где я?
И вдруг вздрогнула: а кто, собственно, я? Еще миг назад мне казалось, что я себя знаю, просто не понимаю, где я оказалась. Рассмеялась и сама испугалась нелепого звука. Ноги сделали шаг, другой, и я быстро побежала по тропинке, подгоняемая ветром, и уже на ходу подумала, что это неплохая идея. Не выберусь, так согреюсь!
Минут через десять спринтерского бега я увидела впереди мелькающий светлячок. Надежда подхлестнула меня, и я побежала еще быстрее. Когда мелькающая точка света обрела формы фонарика, лес вдруг неожиданно кончился, и я очутилась в каком-то населенном пункте. То, что пункт явно населенный, я поняла потому, что столкнулась с представителем местного населения лоб в лоб. У, как нас отбросило друг от друга! Видно, пресловутая частица местного общества направлялась в мою сторону тоже с нехилой скоростью. Пересиливая дурноту и звон в ушах, я попыталась сфокусировать взгляд на объекте столкновения. Тот тоже усиленно крутил головой и длинные волосы разлетались как в рекламе известного шампуня, из чего я сделала вывод, что объект, скорее всего женского пола. А потом прибавила тщедушность тела и какой-то балахон вместо одежды, и окончательно утвердилась в результате своего дедуктивного метода.
Скажем прямо, детектив из меня получился аховый… Потому что вблизи (а я пододвинулась, решив, что надо бы извиниться) объект оказался худеньким мальчиком с удивительно-плоским носиком. Он пытался собрать тонкие волосы в хвост. А балахон оказался широкой рубашкой, видимо с отцовского плеча. Увидев меня, мальчик пораженно застыл.
— Ты как, не сильно ушибся?.. — начала я.
Он замолчал так резко, будто выключили звук. Наконец сквозь дрожащие губы прорвался звук:
— Ты кто? — Писк вместо голоса опять вверг меня в сомнение насчет пола ребенка.
— Я Кира. А ты кто? — растерянно ответила я, отметив, что имя свое помню.
— Я Рови, сын кавайя. А ты откуда? Такая странная… и одежда смешная.
Похоже, мальчишка быстро пришёл в себя, любопытство в его взгляде росло и крепло. Я внимательно оглядела себя: после таких-то приключений, не мудрено забыть, во что одет. Да нет, все вроде нормально: дорогущие фирменные трико черничного цвета с логотипом, да оранжевый топ той же фирмы. Черные кроссовки с оранжевыми полосами как нельзя более подходили для бега по пересеченной местности, в чем я только что убедилась. Хотя, конечно, в чем-то мальчишка прав: одета я была совсем не по погоде.
