Была только одна проблема, которая портила удовольствие от круиза, но я никому не говорила про нее. Зачем портить время, проведенное с Кости в отпуске, моим глупым, бессмысленным бредом.
На этот раз я не рассказала Кости о моем сне. Я бы все равно не смогла вспомнить половину сна. Все, что я помнила — это безликий, вампир-блондин. Тот, кто назвал меня моим настоящим именем — Кэтрин, и сказал о том, что Кости не настоящий муж.
Согласно человеческим законам, Кости не был моим мужем. Мы были связаны кровью и женатым в вампирском стиле, тем не менее, немертвые не разводились. Они не шутили в целом, «пока смерть разлучит вас». Возможно, мои мечты представляли подсознательное желание иметь традиционную свадьбу. В прошлый раз, когда мы сделали попытку этого, наши планы были разрушены войной с вампирами, которые думали развязать смертельную черную магию, была справедливая игра.
Менчерес встретил нас на доке. Даже при том, что Кости назвали его дедушка, так как Менчерес был прародителем вампира, который превратил Кости, он выглядел столь же молодым как Кости. Они вероятно были равны в человеческом возрасте, когда они были превращены в вампиров. Менчерес был также экзотически хорош, с королевской осанкой, египетскими чертами, и длинными темными волосами, раздуваемыми ветром.
Но то, что действительно поймало мое внимание, было то, что Менчерес был в окружении восьми мастеров-вампиров. Даже прежде, чем я сошла с лодки, я могла чувствовать их объединенную силу, потрескивающую в воздухе как статическое электричество. Несомненно, Менчерес обычно ездил со свитой, но они были похожи на охранников, а не на мертвых поклонников.
Кости подошел к Манчересу и кратко пожал ему руку.
«Здравствуй, грандсир. Они не могут быть все для вида» — он кивнул ожидающим вампирам — «Я полагаю, у нас неприятности.»
Менчерес кивнул. «Мы должны уехать. Это судно — заявление о вашем присутствии.»
«Смерть» было написано алыми буквами на боку лодки. Это в знак уважения к моему прозвищу, Рыжая смерть, заработанного из-за моего цвета волос и числа убитых мной вампиров.
Менчерес не говорил со мной помимо короткого, вежливого приветствия, поскольку мы неслись от пирса в ждущий черный фургон. Был другой идентичный фургон, в который вошли шестеро из охранников. Когда мы уезжали, тот фургон следовал за нами на близком расстоянии.
«Расскажи мне о твоих снах, Кэт,» сказал Менчерес, как только мы пошли.
Я уставилась на него «Откуда вы знаете об это?»
Кости также выглядели озадаченными. «Я не упоминал это, Котенок.»
Менчерес проигнорировал оба наших вопроса. «Что было в твоем сне? Расскажи очень подробно.»
«Они странные,» начала я, наблюдая как взлетели брови Кости. «Они все с тем же вампиром. Во сне я знаю, кто он. Я даже могу услышать себя, произнося его имя, но когда просыпаюсь, то не помню его.»
Если бы я не знала его лучше, то сказала бы, что Менчерес выглядел встревоженным. Конечно, я не была никаким экспертом по нему. Менчересу было более чем четыре тысячи лет и он потрясающе скрывал эмоции, но его рот, возможно, выдал его. Или это была только игра света.
«Как много таких снов у тебя было?» — спросил Кости. Он был недоволен. Его поджатые губы не были результатом игры света.
«Четыре, и не начинай. Ты бы отправился к самой близкой крепости, если бы я сказала тебе о них и караулил меня день и ночь. У нас была действительно хорошая поездка, таким образом я не упоминал их. Ничего страшного.»
Он фыркнул. «Ничего страшного, говорит она. Ну, любовь моя, давай выясним, с чем мы имеем дело самом деле. Будем надеяться, это не приведет к потери твоей безрассудной жизни».
Тогда он повернулся к Менкерес. «Ты знал, что что-то было не так. Какого черта ты не сказал мне этого раньше?»
Менчерес наклонился вперед. «Жизнь Кэт не находится ни в какой опасности. Однако, есть … ситуация. Я надеялся, что эта беседа никогда не будет необходимой.»
«Вы могли только выложить это без предисловий на этот раз?» Менчерес был известен не торопливым хождением вокруг, да около. Предположение, являющееся столь же старым, каким он был, он имел неприличное количество терпения.
«Вы когда-либо слышали о вампире по имени Грегор?»
Выстрел боли оглушил мою голову на мнгновение, но это ушло столь быстро, я фактически озиралась, чтобы увидеть, был ли кто — либо еще затронут. Менчерес уставился на меня как, он пробовал проникнуть в мой мозг. Около меня Кости вымучивал проклятие.
«Я знаю немного Грегора, но он единственный, кровавый похититель людей из снов.» Его кулак ударил вниз, выхватывая подлокотник. «Это — то, что Вы рассматриваете приемлемыми стандартами безопасности для моей жены?»
«Я не ваша жена.»
Кости недоверчиво посмотрел на меня, как раз, когда моя рука полетела к моему рту. Какого черта, что произошло?
«Что ты только что сказал?» Кости спросил недоверчиво.
Ошеломленная, я запиналась.
«„Я, я“ думала … в своих снах, одна вещь, которую я могу помнить, является вампиром, он сказал мне, 'он не твой муж.’ И я знаю, что он имел ввиду тебя, Кости. Таким образом это — то, что я думаю.»
Кости выглядел так, что я только что нанесла удар ему, и у Менчереса было то прохладное, закрытое выражение на его лице. Представление отрешенности.
«Вы знаете, когда кажется, что дела идут действительно хорошо между нами, Вы приезжаете, портя все это!» Я кричала на Менчереса.
«Ты выбрала поездку в Париж, из всех мест», ответил Менчерес.
«Ну и что? Имеешь что-то против французов? „Я почувствовала прилив иррационального гнева к нему. Внутри меня, формировался крик. Почему ты не можешь просто оставить нас в покое!
Тогда я избавился от этого. Что было неправильным со мной? У меня был сумасшедший приступ ПМС или что-то другое?
Менчерес протер свой лоб. Те точно формовавшие особенности были в профиле, поскольку он отводил взгляд.
„Париж красивый город. Насладись этим. Посмотри все достопримечательности. Но никуда не ходи без сопровождения, и, если ты увидишь Грегора снова, Кэт, не позволяй ему наложить на тебя руку. Если ты увидишь его в своих снах, беги“.
„Гм, нет пути избегающего этого, со смутным, ‘ хороший день’ дерьмо,“ сказала я. „Кто такой Грегор, почему мне снится он, и почему его называют похитителем снов?“
„Самое главное, почему он появился теперь, чтобы искать ее?“ Голос Кости был холодным как лед.
„Грегор не был ни видно и ни слышно уже более чем десятилетие. Я думал, что он мог бы быть мертв.“
„Он не мертв,“ сказал Менчерес мрачно. „Как я, у Грегора есть видения будущего. Он намеревался изменить будущее, основанное на одном из этих видений. Когда я узнал об этом, я заключил в тюрьму его в наказание.“
