Купила ещё один оверлок и посадила за шитьё одну из знакомых швей, которая работала в ателье, но была недовольна мизерными заработками. У Марии она стала зарабатывать в 4–5 раз больше.
Ещё через неделю у неё работало три швеи. Встал вопрос о раскройщике. Невероятное количество времени уходило на нарезку ткани хоть и острыми, но всё-таки ножницами. Как назло не удавалось купить электронож для кройки. Но один из старых швейников подсказал оригинальную идею: можно кроить 50–60 слоев материи длинным острым ножом, пропущенным в щель раскройного стола. Дело пошло полным ходом.
Через три месяца уже было задействовано двенадцать швей! Мария сама успевала вечером раскроить материал, поздней ночью упаковать рубашки в сумки с самого утра занять место на базаре и до обеда почти всё распродать. По дороге домой она покупала комплектующие и снова в цех, под который был переоборудован неиспользуемый гараж отца. Глажка и укладывание продукции в кулёчки входили в обязанности швей.
Правда, конкуренция есть всегда. Соседи по базару, заметив огромные очереди к столику Марии, стали тоже интересоваться рубашками. И после небольших наблюдений покупали для образца, распарывали для выкроек, подыскивали адекватнее материалы и начинали «шлёпать» подобною продукцию. Но…
К тому времени, когда они выставляли свою продукцию на рынок, у Марии было огромнейшее преимущество в ассортименте, цвете и, пожалуй, самое главное, в размерах. Она сразу же, с первого дня, поняла, как важно иметь самые разные размеры. Ведь тогда покупатель всегда будет иметь выбор и не только при покупке на себя лично. И если у конкурентов были рубашки только самого ходового размера 48–50, ну в лучшем случае ещё 46-ой и 52-ой, то у Марии были размеры от 36-го (!) до 62-го (!). Очень часто покупатели, выбрав одну рубашечку для мальчонки, брали тут же такую же для старшего брата; подумав – для папы; вспомнив – для дяди; а потом, решившись – ещё для нескольких родственников. А сколько рубашек было куплено для девчонок! Мария-Изабель их честно предупреждала: это мужские, но было бесполезно отговаривать юных особей женского пола. Зато как потом приятно было увидеть на улице молодую девчонку, щеголяющую в рубашке созданной твоими реками. Особенно если ткань плотно обтягивала на груди волнующие округлости, так притягивающие взгляды каждого парня (да и мужчин более старшего возраста).
Эти то наблюдения и натолкнули Марию на создание простейших трикотажных маечек, а потом и платьев для женщин. Эта продукция у неё вообще поначалу давала до четырёхсот процентов прибыли!
Потом были шорты, брюки, блузки, даже целые костюмы. Через год в штате стали работать две способные модельерши, помогавшие Марии в изготовлении и доводке новых моделей.
Через два года у Марии-Изабель была уже собственная солидная фирма. Она уже не продавала сама на базарах, хотя и проходила по ним два-три раза в неделю, пытаясь высмотреть что-то новенькое. К ее офису стояла постоянная очередь из машин владельцев магазинов, оптовых покупателей и лоточников. И каждый наперебой пытался заполучить очередную партию товара.
Теперь Мария делала ставку на качество, подгоняя свою продукцию под самые высочайшие стандарты и требования. И это давало свои результаты. При переполненном предложениями рынке стало почти невозможно всучить заказчикам суррогат или несовершенное изделие. Да и любой продавец отдавал предпочтение отлично сшитым одеждам зная: не сегодня, не завтра – так через несколько дней оно обязательно продастся.
И в такой постоянной, повседневной работе, не оставляющей для личной жизни почти ни одной минуты свободного времени, Мария-Изабель достигла 26-тилетнего возраста.
Всё шло прекрасно, всё шло по плану. До намеченного замужества было ещё далеко, выполнение задуманного осуществлялось вполне реальными методами и обдумывание близлежащих задач проходило все в той же предварительно-продуманной расчётливости и целесообразности. Только так! Никаких сомнений и колебаний, никаких упований на судьбу и счастливый случай. Чудес не бывает, не должно быть!
Но чудо случилось! Единственное и непредсказуемое, таинственное и загадочное.
Оно началось в послеобеденное время, когда Мария-Изабель вышла из своего офиса. В голове царила неразбериха из различных деталей одежды, которые она в течении нескольких последних часов пыталась привести в некую единую форму, сидевшую глубоко в подсознании. В глазах рябило от перекрещивающихся линий и пунктиров. Бессмысленным взглядом она бессознательно стала высматривать свою машину, припаркованную где-то рядом. Поэтому даже отшатнулась когда поняла, что прямо перед ней стоит мужчина и с напряжением вглядывается в её лицо.
Да, он был красив! Высокий, стройный, отличного телосложения и со слегка вьющимися каштановыми волосами, уложенными в идеальную причёску. Чисто выбритое лицо украшали выразительные глаза, ямочки на щеках и округлённом подбородке. И совсем не портил нос с небольшой горбинкой. Его чувственные губы слегка задрожали, когда он спросил:
– Мария-Изабель?
– Да! – она совершенно ничего не понимала.
– Здравствуй…. – он хотел что-то добавить, но потом неожиданно выпалил: – Ты ещё не замужем?
– А какое это имеет значение? – насторожилась Мария.
– Сколько тебе лет? – услышав в ответ возмущённое фырканье, мужчина, жадным взглядом ощупав её лицо и шею, констатировал: – 26, максимум – 27.
– Ну, знаете ли! – она возмутилась не так самим вопросом, как правильно угаданным возрастом.
– Значит не замужем?! – радостно воскликнул он и тут же перешёл на совершенно иной, деловой тон: – Разрешите представиться: Хоссе. Хотя боюсь, что моё имя для вас пока пустой звук, ведь вы меня ещё не знаете.
– А вы, значит, меня знаете? – с нескрываемым сарказмом спросила Мария.
– Да как сказать?.. – он прям таки съедал её взглядом. – Не совсем, конечно…. Но… 0-очень многое! Вот, например: Разрешите вам вручить ваши любимые! – с этими словами он поднял с тротуара огромную корзину с большущими белыми розами. Лицо Марии искривилось в презрительной усмешке:
– Увы! Я не люблю цветы!
– А вот и не правда! Любите! – с удивляющей твердостью заявил мужчина, одновременно поднимая корзину повыше. – Только не любите вы срезанных цветов, а любите живые, растущие.
Она, как под гипнозом, посмотрела на стебли цветов, каждый из которых рос из квадратной пластиковой коробочки. И коробочки были поставлены друг на друга в шахматном порядке чуть ли не в три слоя на всей глубине корзины. Цветы были взращены так искусно, что сперва создавалось впечатление, будто они срезаны и уложены в прекрасный букет.
