Еврейская душа у тебя Нинка! Где моя не пропадала, погнали в бой! Развернув клиента тылом, я приготовила материал, распределила его тонким слоем по стратегическому месту и приготовилась.
Клиент судорожно вцепился в спинку кресла, смешно выгнув спину.
— На счет пять, я оторву полоску. Хорошо?
Он что-то промычал через полотенце, но, судя по внешнему виду это было согласием.
— Раз, два, ПЯТЫ — я сделала это резко и неожиданно.
Мужчина взвыл даже через полотенце, соскочил с кресла, попутно чуть не зашибив меня, и принялся метаться по кабинету.
— Стоять! — заорала я, видя как он опасно приближается к стеклянному шкафу с образцами.
Он вздрогнул и по нему потек мех, я от ужаса забыла, что могу дышать. Сидя на полу и беззвучно открывая рот, я наблюдала за превращением.
Мужчина упал на колени, внутри него что-то лопалось и щелкало, только что очищенные ноги вмиг покрылись густой шерстью, а на пальцах прорезались когти. Он утробно завыл и отряхнулся, запачкав белую мебель комками слизи.
Я все еще сидела на полу, когда он обратил на меня внимание и стал медленно подходить. Моя рука нащупала что-то позади, я выставила найденное перед собой и потихоньку стала отползать назад.
— Не подходи! — шпатель в моей руке дрожал и не выглядел оружием. Волк оскалился и угрожающе зарычал.
— Что у тебя там происходит?! — в кабинет вошла Марина и тут же осела возле открытой двери. Огромный волк стоял посредине кабинета и угрожающе рычал, загнав в угол бедную меня. Воздух потянувшийся из коридора, понравился ему больше, чем комната насквозь пропахшая воском и ароматизаторами.
Одним прыжком он очутился у двери, готовясь убежать наружу. В этот момент мое тело сделало самую глупую вещь, в самый последний момент я ухватилась за его хвост, и он потащил меня по коридору.
Там орали все, клиенты и даже Рафик, зашедший забрать дневную выручку. Я мертвой хваткой сжимала хвост, обезумевший от боли и воплей волк метался по коридору, сшибая мной стулья. Наконец он догадался, толкнуть мордой входную дверь и мы вывалились во двор.
Я чувствительно приложилась лицом об бетонный порожек и почувствовала солоноватый привкус во рту. Боль оглушила меня, я разжала руку, выпустив его хвост, волк умчался в темноту подворотни, подвывая на ходу.
Когда Рафик смог выйти на улицу, я сидела на порожке, заливая белый халат кровью из разбитого носа и исступленно шептала: — А заплатить?!
ГЛАВА 2
Нюх как у собаки, тьфу на нее!
После устроенного погрома этой сутулой собакой, меня естественно уволили. Рафик орал как ненормальный, плюясь мне в лицо слюной. Я, сцепив зубы, терпела, мысленно благодаря родителей за стойкий «нордический» характер доставшийся мне от них. Иначе, валялся бы этот узбек с расквашенными в хлам принадлежностями.
— Ты просто идиотка! Тупая идиотка!
Эти слова преследовали меня до самой квартиры, открыв дверь, я на автомате включила свет, бросила ключи на полку и прошла прямо в обуви на кухню. В холодильнике оставалась недопитая бутылка коньяка с какого-то праздника, выхватив ее из держателя, я глотнула обжигающей жидкости и сползла по стене на пол.
Меня удивило то, что все свидетели при моем упоминании оборотня, крутили пальцем у виска и спрашивали, под какой наркотой я сейчас. Меня таскал по коридору огромный коричневый волк, а никто этого не помнит кроме меня?
Слезы появились сами собой, избитое тело болело, меня периодически бросало то в жар, то в холод. Я отпила еще один большой глоток из бутылки, и сняла туфли, отбросив их под кухонный стол. Мельком увидела два сломанных ногтя на правой руке, и мне стало еще хуже. Я расплакалась уже не беззвучно, свернувшись в комочек на кафельном полу, я рыдала в полный голос, задыхаясь и размазывая слезы по лицу.
Этот чертов маникюр встал мне в существенную сумму, которую обещал оплатить Рафик, аргументировавший это заботой об эстетичном виде мастеров. Где были мои мозги в этот момент? Какой-то Рафик распинался об эстетике, а я повелась на это и угробила недельный лимит, на эти дурацкие ногти.
Сил рыдать уже не осталось, поэтому я нашарила в кармане сигареты и закурила, приправляя каждую затяжку глотком коньяка. Естественно, обеда у меня сегодня не было, поэтому алкоголь сразу ударил в голову, растекаясь в моем теле и принося долгожданное тепло.
Меня сильно знобило, руки дрожали так, что иногда я промахивалась горлышком бутылки мимо рта и попадала им же по разбитому носу. Боль неожиданно привела меня в чувство, внутри полыхнула злость. Почему это случилось именно со мной? Я действительно видела оборотня? Про такое я слышала по телевизору, но всегда считала такие мистические передачи полнейшей чушью.
С трудом я поднялась с пола и поплелась в ванную, бутылка коньяка была пустой, я с сожалением выбросила ее в большую картонную коробку, служившую мне мусоркой.
Включив воду, я стянула рабочий костюм и бросила его на пол. Вся блузка была залита моей уже засохшей кровью. Костюм можно было выкидывать, пошитый из дешевой ткани он мгновенно впитывал в себя разнообразные загрязнения. Кровь отмывать было бесполезно.
Случайный взгляд в зеркало, заставил меня отшатнуться. Из него вместо моего привычного отражения, смотрела кровавая маска с черными потеками вместо глаз. Тушь призванная быть водостойкой и гипоаллергенной, схватки с бешеным животным не пережила.
Я залезла в ванную, зачерпнула горстями воду и умыла лицо. Вода из прозрачной превратилась в розоватую, я добавила пены, чтобы скрыть этот неприятный цвет. Как я дошла до квартиры? В заляпанном кровью медицинском костюме и с таким лицом?
Первый патруль ППС взял бы в оборот и потом бы не отмазалась, что не никого не убивала, а всего лишь тихо и мирно сделала эпиляцию зада оборотню.
Как он там оказался? Или я схожу с ума? Может у меня маниакально-депрессивное расстройство с острым психозом и галлюцинациями? На деле, я конечно не знала что такое это длинное сочетание слов, но оно мне нравилось важностью и какой-никакой принадлежностью к психологии.
Полежав в ванне около получаса, я пришла к выводу, что это не у меня крыша поехала, а у остальных. Замотавшись в большое полотенце, я вышла из воды и нащупала телефон в кармане блузки.
— Ну погоди, волчара блохастый! Я тебя полностью проэпилирую, когда найду! — погрозив кулаком своему отражению в зеркале, я стала звонить. Первый звонок я сделала моей сменщице Алене, попросив ее забрать мою одежду из шкафчика и спрятать у себя. Вдруг Рафика переклинет и он выкинет мои почти единственные нормальные вещи? Из разговора я узнала, что все считают меня конченой наркоманкой.
— Два раза погоди у меня, доха блохастая! — я с такой яростью давила на кнопку отбоя, что телефон жалобно пискнул и отключился. Чертыхнувшись, я снова включила аппарат и позвонила администраторше Марине.
— Марин, привет, это Нина!
— После всего, что ты тут устроила, ты еще осмеливаешься звонить мне? — ее голос не предвещал ничего хорошего, — Скажи спасибо, что уговорила Рафика просто уволить тебя, без подачи заявления в полицию!
— Это вы скажите спасибо, что я туда ментов не вызвала! Вместе с иммиграционном контролем, у тебя прописка то хоть есть? Звезда ты наша?! На меня напали на рабочем месте, избили, а виноватой почему-то оказалась я! — злость во мне нашла выход.
— Зачем звонишь?
— Продиктуй мне данные последних трех клиентов! — я решила спросить так, чтобы не показать, что мне очень важен именно последний.
— Ты еще и клиентов у нас увести хочешь? — разъярилась Марина.
— У них сеансы недоделанные, раздражение пойдет, они вас под суд пустят! — в принципе я даже не врала, перед этой собакой, у меня было две женщины, занимающие далеко не последние должности в нашем городе. Угроза подействовала, через пару минут я уже царапала карандашом данные клиентов.
— Спасибо! — издевательски бросила я на прощание, повесив трубку. Злость немного отпустила, мне стало стыдно за срыв. Что мне плохого Маринка сделала? Перед начальством прикрывала, сигаретами и кофе делилась, заказы левые подкидывала.
