Не жизнь, а роман! (СИ) - Меллер Юлия Викторовна

- Да, Вячеслав.

- И ты увезёшь сыновей в Россию? - он даже не спрашивал, а констатировал, вспоминая все прошлые претензии Кати.

- Да. Им пригодится любовь бабушки с дедушкой.

- А моей матери тебе мало? - уже теряя интерес и заранее зная, что жена ответит.

- Этэри Альбертовна - замечательная женщина, но полностью подчинена твоему отцу, а его раздражают «вопли малолетних сорванцов», - Катерина повторила то, что не раз уже говорила, но если Слава задал вопрос, то на него надо отвечать, чтобы не сердить его. Это уже привычка и не время бунтовать.

- Катюш, подойди, хоть посмотри установку, - обезоруживающе мягко попросил Вячеслав.

Она взглянула на него с сожалением. Амбиции, вполне возможно, что оправданные; властный бесчувственный свёкор, воспитывающий свою копию из сына - всё это сделало из умнейшего интеллигентного Славика неприятного, холодного, безразличного к близким человека, но иногда кажется, что если бы он захотел, то... ах, нет, в том -то и дело, что его абсолютно всё устраивает.

Катерина прошла в святая святых мужа, дала себя подвести к расположенному посреди зала огороженному пространству. Там на полу кругами шли какие-то вставки, а ограждение выполнено из какого-то странного металла. В тишине всё казалось декорациями к фантастическому фильму.

Вячеслав что-то увлечённо колдовал на панели управления и вставки на полу приобретали более яркий цвет. Часть ограды отъехало в сторону, приглашая войти внутрь.

- Ну что, нравится? - с каким-то ожесточением спросил он, позабыв о доброжелательности.

- Что это? Телепорт, машина времени или звёздные врата? - усмехнулась Катюша.

- А вот это тебе предстоит узнать самой, - и он с силой втолкнул её внутрь.

Катерина не удержалась и упала, больно ударившись. Ограждение позади сомкнулось, а муж, с улыбкой превосходящего её во всем человека, демонстративно нажал на смешную крупную красную кнопку.

Вокруг всё загудело, Катя, не обращая внимания на боль в колене, бросилась к двери, но металлическое ограждение оказалось подвижным и словно барабан стиральной машины начало раскручиваться вокруг неё, и уже невозможно было понять, во что нужно колотить, чтобы вырваться на свободу.

Очень быстро образовался вихревой поток, и Катерину оттеснило в центр. Она ещё успела увидеть в последний раз стены лаборатории, следящие за происходящим с больным интересом глаза Вячеслава, а потом её стало трепать воздушными вихрями, в тело впивались электрические разряды, появляющиеся прямо в воздухе, вокруг стало темно, от гула и вибрации, казалось, лопнет голова. Тело безвольно зависло в воздухе, оставляя разум в сознании, а потом Катя упала и дышать стало легко.

Глава 1. Катерина Грушевич становится Катрин Отиз.

Луна щедро осветила жиденький лесок, ветер прошелестел листьями хиловатых буков и донёс до распластавшейся на земле Катерины грубоватые мужские выкрики:

- Там овраг, бери правее! Она не могла далеко уйти!

Подниматься было тяжело. Всё тело ломило и было каким-то измочаленным, но страх подталкивал к действию. Размусоливать и собираться с мыслями сейчас нельзя. Всё потом! Сейчас надо убраться подальше от шныряющих по лесу мужчин и взять тайм-аут, чтобы успокоиться и понять, насколько сильно пострадал организм, потом обдумать, что...

- Она здесь! - быстро надвигающийся шум, из-за которого сердце замирает испуганной пичужкой и на Катерину выскочил всадник.

В её полулежачем положении он показался огромным и ужасным. За страхом быть затоптанной, само собою отмечалось, что рожа всадника была разбойничьей в самом неприятном смысле, что одет он был так, как рисуют в альбомах исторического средневекового костюма, что разящей от него вонью людей можно ввергать в бессознательное состояние.

Катерина едва успела отползти от ещё двух всадников, выскочивших прямо на неё с боков. Первому стало смешно, как она из полулежачего положения ополоумевшим зайцем метнулась сначала в одну сторону, потом в другую.

- Затопчешь! - предупреждающе рявкнул один из них на своего товарища, а потом: - Ишь, гонор свой растеряла! - тут же с удовлетворением добавил он, опуская факел в сторону Кати.

- Рем, глянь-ка, да это, кажись, не дочурка нашего сеньора?

Один из всадников спрыгнул и, отобрав факел, небрежно сунул его прямо в лицо испуганной девице. Она отшатнулась.

Все попытки Катерины встать оказались жалкими, она могла только выражением лица и сердитым взглядом как-то ответить этим страшным, бесцеремонным людям.

- Хм, одета непонятно, но личико беленькое, да и ручки у неё такие, что не у всякой благородной, - комментировал увиденное неприятный человек.

Катя вслушивалась в речь, и ей казалось, что окружившие её люди говорят по -французски, но она понимала их почему-то через пень-колоду. Улавливала отдельные слова, догадывалась об общем смысле сказанного по поведению, интонации или ей казалось, что она догадывается.

Думать, оценивать своё положение, не говоря уже о том, что вообще с ней произошло, не было времени, и Катерина целиком полагалась на инстинкты, чутьё, удачу. Она именно почуяла, что немедленная смерть ей не грозит и безысходный ужас стал отступать. Тёплой надеждой зажглись понятые слова о том, что её воспринимают благородной леди.

«Надо держаться с достоинством!» - билась в голове отчаянная мысль.

На всадников произвела благоприятное впечатление одежда попавшейся им девицы. Её платье было насыщено-голубого цвета, и хотя на необходимую ширину подола хозяйка поскупилась, сверкающая на поясе массивная золотая пряжка всё же говорила о приличном достатке её отца. Плащ у чужачки был неприлично короток, едва закрывал зад и зачем-то пошит с рукавами, что смотрелось необычно, но он был выполнен из искусно отделанной кожи, покрашенной в изумительно яркий синий цвет. Краску для такого глубокого синего привозят издалека, и стоит она не дёшево. Её туфельки были на диво аккуратны и повторяли цвет странного плаща. На них не было вышивки и не нашиты полудрагоценные камешки, но мастерство исполнения обувки выше всяких похвал. Ещё на странной девице были надеты вполне достойные украшения и, хотя она была не юна, волосы её были распущенны. Неужели с таким богатством она ещё не замужем?

Катюша и подумать не могла, что её утреннее желание прикрыть незагорелые ноги длинным платьем спасёт ей жизнь. Дома весна набирала силу, и днём было тепло, а вот по утрам и в тени пробирал холодный ветер, поэтому она поверх лёгкого платья до пят накинула куртку из искусственной кожи и многослойность наряда была лояльно воспринята ужасными всадниками.

К сожалению, расписной шёлковый шарфик потерялся при перемещении, уложенная локонами причёска растрепалась, но небольшие заколки с кристаллами Сваровски всё ещё удерживали по бокам пряди и были оценены намного дороже, чем были. Конечно, ни пряжка на ремне, ни заколки не были по-настоящему золотыми, но именно они произвели на местных благоприятное впечатление. Пара изящных колечек-полосок, тонкая цепочка с крестиком и аккуратные серьги с рубинами действительно были золотыми, но их малый размер не привлёк жадного чужого внимания.

В какой-то миг все затихли, рассматривая попавшуюся чужачку. Она молчала, гневно сверкая глазами, за что её требовалось бы поучить, чтобы не смела так дерзко смотреть на мужчин, но что возьмёшь со старой девы!

- Рем, а ведь если эту девку нарядить в одежду дочери хозяина, то она будет очень похожа на неё, - начал шептать один из мужиков.

Катя как раз поднялась и услышав, что её назвали пренебрежительно, напряглась.

Похоже, этим людям без разницы, благородная она или нет. Видимо, это разбойники, даром, что ли, морды у них с печатью алкоголизма и вечной неухоженности.

Вот она глупая, испугалась смерти! Если бы её затоптали, то всё закончилось бы быстро, а так ограбят, поиздеваются вдоволь...

- Заткнись! - толкнул советчика коренастый крепыш.

Он сделал шаг к пойманной девице и не особо вежливо, но поклонился.