Я поняла, где нахожусь, до того, как открыла глаза.
А открыв, подкрепила свои убеждения интерьером: белые туго затянутые койки, шкафчики, полные звенящих лекарств и хорошенькая медсестра в крахмальном наряде и чепце, чьи поля напоминали чем-то боковушки пагоды. Глобально вокруг продолжалось такое же царство готики и фэнтези, как и в библиотеке. Крис Коламбус бы одобрил.
— Привет, — сказала мне медсестра.
— Привет, — ответила я. — Жутковато, что ты тут стояла и смотрела, как я сплю.
— Это моя работа, — ответила девушка и присела на краешек кровати.
Вблизи стало видно, какое симпатичное у нее лицо: типаж Энн Хатауэй. Глазищи огромные, губы улыбчивые и что-то вроде сострадания (что совсем не лишнее для медсестры) сквозит в общем облике.
В руках она держала фарфоровую мисочку с таблетками.
— Меня зовут Мэгги, — сказала медсестра.
— Я Вилка.
Он непонимающе нахмурилась:
— Столовый прибор?
— Не, Виолетта.
— Фиалка?
— Эм. Еще можно Ветка — это тоже сокращение — но, боюсь, и оно тебе не понравится, — немного смешалась я.
— Мне всё нравится! — с энтузиазмом воспротивилась Мэгги и положила свою ладонь на мою. — Особенно то, что ты с Земли. Я просканировала твой мозг, твое прошлое — таково было задание от ректора — и я в полном восторге. Люблю землян, хотя 99 % жителей академии со мной не согласятся.
Я села в кровати, и Мэгги тотчас отобрала у меня подушку, чтобы взбить ее как следует. Божечки-кошечки. Она меня пугает своим дружелюбием.
— Может быть, хоть ты, Мэгги, расскажешь мне, что тут случилось? — вздохнула я, устало потирая глаза.
На моих пальцах были какие-то легкие, будто пластиковые перстни с мерцающими камнями. Кажется, местные аналоги всяких там измерителей кислорода.
Еще меня переодели, кстати. Ни моих любимых джинсов-слаучей, ни крепдешиновой блузки, в которой я рассекаю дома, ибо так приятнее, чем в халате, ни тапок с помпоном (вот тапки моему чувству прекрасного не мешают).
Вместо этого на меня надели огромную ночнушку-колокол белого цвета. С рюшами по подолу (я убедилась, приподняв одеяло). И волосы — мои карамельные волосы (можно сказать рыжевато-русые, но это не то) заплели в то, что называют колоском. Косичка щекотала мне шею и доходила почти до груди.
Пока я с миной недовольного покупателя любовалась своим преображением, Мэгги сбегала за кофе. Потом снова села на край кровати и — ура! — заговорила.
— Мы находимся в магической академии Форван. Это лучшее учебное заведение для магов в нашем мире. А мир наш называется Гало, но ты вряд ли о нем слышала, от Земли от нас далеко, а у вас ведь нет магии.
Я вспомнила свою соседку бабу Клаву, гадавшую всем на руках за сто рублей. И свою подружку Михаэлу, голодающую по тридцать дней, чтобы узреть третий глаз великого бога.
— Магии нет, — подтвердила я.
— А у нас есть. А еще, хоть мы сами пока не особо умеем путешествовать в другие миры, но мы наловчились вызывать из них предметы и фамильяров. Фамильяры — это магические животные, которые содержат в себе часть нашей магической силы, чтобы давать нам ее, когда нужно. Одновременно с тем отданная фамильяру сила немного копится в нем, по чуть-чуть…
— Это как вклад в банке с частичным снятием? — прикинула я.
— Именно так, — согласилась Мэгги. — То, что дано фамильяру в момент призыва, ты взять обратно не можешь — ведь он умрет. Но остальную силу вкладывай-выкладывай без проблем. В тебе теперь есть часть силы Артура Ван Хофф Эдинброга.
— Кого-о-о-о? — опешила я от столь громкого имени.
Мэгги надулась и повторила с такой интонацией, будто отчитывала меня:
— Артура Ван Хофф Эдинброга — лучшего студента академии.
— Это такой взъерошенный красавчик?
— Да, — Мэгги заулыбалась. — Ему должны были вызвать волшебного тигра с Земли, а получилась ты. Это плохо, ведь теперь вы связаны, и пока эту связь не разорвешь, Артур не может получить нового фамильяра. А у всех зрелых магов есть фамильяры.
— А у тебя?
— Я еще мелкая — учусь на четвертом курсе, кафедре Целительства. А мы получаем фамильяров уже после пятого года обучения — в конце мая. Они нужны для финальных экзаменов и выпуска из академии. Без них не вариант.
— Так, ладно. И что теперь делать? Как порвать нашу с Артуром связь?
— Ну, проще всего тебя убить, — улыбнулась Мэгги.
Глава 4. Простых путей не ищем — слава небу!
Я много раз видела в интернете ролики, где люди под действием адреналина делают чудные вещи: поднимают машины, бегут быстрей Усейна Болта или высказывают начальнику в лицо все, что о нем действительно думают… Оказалось, я тоже не из робкого десятка.
Услышав слова Мэгги про то, что меня следует убить, я резво слетела с койки. Прыгнула ногами на соседнюю и, скача по кроватям, стоящим в ряд, с боевым воплем индейцев апачи рванула прочь.
— Э-э-э… — протянула Мэгги где-то сзади.
И отчаянно крикнула мне в спину:
— Да не бойся ты! Считай, что я пошутила!!!
Считай? Ага, конечно, очень убедительно!
Я не поверила этому. Я же попаданка — а я читала… ммм… ну не то чтобы много книг про попаданок, но много аннотаций к ним. Ржала, понимаете. Ухмылялась, задирала брови до линии роста волос и фыркала: «Ну что за восхитительная чушь!». Насколько я помню, большая часть сюжетов сводилась к двум крайностям: либо попаданку пытались уничтожить, либо соблазняли.
Соблазнять меня Мэгги вряд ли будет, а вот убить уже пообещала.
Так что пошутила она или нет, а я сваливаю!
Впрочем, далеко убежать не получилось.
Я домчалась до высоких резных дверей в конце зала и распахнула их. Впереди ждала воля, пахнущая книгами и стариной. Мной двигала безбашенная смелость человека, попавшего в сказку.
Кто ж знал, что в сказке будет порожек.
Незаметный.
Как в дурной комедии, я полетела вперед и вниз, морально готовясь второй раз за день встретиться с полом. Но нет. Дурная комедия вдруг превратилась в мелодраму — ну или в мистику, тут уж кому что ближе.
Кто-то бросился ко мне сбоку с невероятной скоростью, чьи-то руки успели подхватить меня и резко поставить в вертикальное положение, как скульптуру. Потом спаситель так же нечеловечески шустро сделал шаг назад и застыл с мрачной рожей, типа, и не было ничего. Вам показалось.
…И только в воздухе остался мерцающий серебристый след, признак свершившегося колдовства…
Оказалось, меня спас не кто иной, как Артур Ван Хофф Что-то Там.
Высокомерный франт и потенциальный злодей. Он стоял навытяжку, а рядом с ним горбился другой знакомый персонаж: крючконосый мастер Говерик.
Я посмотрела на них, вздрогнула и деловито-нагло кивнула:
— Спасибо! А теперь мне надо идти, — что бы это ни значило в моем положении.
После чего попробовала шагнуть прочь. Черта с два! Артур сверкнул глазами, протянул руку и схватил меня за плечо. Я и пискнуть не успела.
— Стой, — сказал он властно.
Это было необязательно: хватка парня — безболезненная, но неколебимая, — просто не оставила мне шансов.
— Окей, стою, — сглотнула я. Получилось так жалко, что я попробовала исправить ситуацию: гордо задрала подбородок.
Наши взгляды встретились…
Его глаза — лимон и мед. Патока и карамелька — замороженная. Тридцать тысяч тонн ледяной нуги, соблазнительной и будто обжигающей — так холодна.
Мои глаза… Хм. Серые?
Признаться, в какой-то момент я просто забыла, какого они у меня цвета. Не потому, что рассеянна по жизни (хотя и это тоже), а потому, что глаза Артура были чересчур хороши для того, чтобы нормально соображать при виде их.
И вот этот факт меня просто взбесил!
Он плохой, Вилка. В смысле, может, и не плохой, но точно и не хороший. А если и хороший для кого-то, то точно не для тебя. Тебе он пообещал проблемы или что-то вроде, разве нет?
Наши гляделки кончились, когда в дверях показалась запыхавшаяся, раскрасневшаяся Мэгги. Догнала-таки.
