— И не смотри на меня так! Ну как тебе откажешь! Хорошо, неси сюда гильзы. Рада, что ты меня ещё на кладбище не потащила со своими ритуалами. — Сказала я и запнулась на последнем слове. Потащит же! Но обошлось. Она уже успела начертить огромным циркулем круг (Вот где раздобыла!?) и начала распаковывать свечи.
— Фея, расставляй свечи по кругу, ровно через семнадцать сантиметров, не нарушая, а я чертить знаки начну.
Да-да, так меня и зовут! Улыбается? А мне нисколечко, а от полного имени так плакать хочется. Я конечно люблю своих родителей, но в восемнадцать лет со скандалом чуть имя в паспорте не сменила. Мама тогда оскорбилась! Конечно, назвала свою дочь в честь любимого автора, а дочь, засранка, не ценит. А ничего, что он мужчина был, этот автор? Ну не могу я маму обижать. Сама не выдерживаю первая, — смирилась. Пришлось так и остаться по паспорту Феодосией, еще и прощения вымаливать, называя себя наиболее литературными словами, другого мама, как литературовед с пожизненным стажем, не терпит. Мои мысли прервала одна наглая оккультная дамочка с наивным выражением лица, тфу…, а люблю её!
— Смотри, я подставила в формулу имена моих родителей, может крови ещё на нее капнуть, для убедительности? Все же на кладбище не пошли.
— Вот что бы ты понимала! Детский сад страшная группа, — сладкоежку вызываем! Ты ещё шоколадкой помажь. Ну чтобы и кровь, и десерт!
— Может уже прекратишь? А то из-за тебя не получится. — Мьяна на меня так посмотрела, как будто не мы духов вызывать будем, а меня к ним отправят…
Чтобы вдруг не ПОЛУЧИЛОСЬ из-за МЕНЯ, я решила взять свой язык в руки, если понадобится и буквально… и приниматься за работу. Теперь сломя голову, насколько это возможно, отмеряю каждые семнадцать сантиметров по кругу. Уфф… А круг-то большой!
Долго ли коротко мы мерились, ставились, решались на каком языке читать, а вопросов и нестыковок не убавлялось. Книга на Словенском, — перевод на русском. В итоге Мьяна решила читать на гордом русском! Тут был шанс перековеркать слова только от волнения. А вот изначальную версю, не зная произношения Словенского, — шансов совсем никаких. Так умозаключила Мьяна. Причем символы и надписи она начертила точно по книге. Первозданно, так сказать, — без перевода на русский! Скажите, все КН такие логичные или только моя? В это время я усиленно кивала, до боли закусив язык, аж слезы выступили. Хнык… Мьяна решила, что я прониклась серьёзностью процесса и даже успокаивающе похлопала меня по спине. Мамочка, родная, тебя бы сюда! Наверное, долго бы над нами смеялась.
Мы встали по разные стороны круга она на юг, а я на север. Не спрашивайте почему так. Свечи зажгли предварительно в две зажигалки чтобы зажжённые в первую очередь не успели прогореть. Ну и стоим…
Я стою с напускным атмосферным видом. Дай боже не рассмеяться… От серьезности момента пробило на хи-хи. Сдерживаюсь, что есть сил. "Кашлянула" в руку, — получила строгий, но заботливый взгляд. Держусь дальше… Она поднимает левую руку вверх и начинает!
Две с половиной страницы текста пролетели достаточно быстро, — ну, почти пролетели. Я уже поймала предвкушающий взгляд подруги, но на последних её словах какая-то пакость защекотала ногу.
— Ой, паук! Далее последовал хлопок ладошкой по ноге, трехэтажный речевой оборот, который хорошим девочкам знать бы не следовало, а я и не знала, — я на ходу сочинила. Как-то обстановка, расположила. И тут нежданьчик меня посетил… Может паук галлюциногенный укусить успел перед окончанием своей паучьей жизни?
— Зачем его в круг? Ты же жертву принесла! — Успела услышать я возмущенный голос Мьяны. Который резко оборвался на каком-то полуслове. Да я и не слышала уже ничего пытаясь сморгнуть дымку на глазах.
В круге начал сгущаться туман. Секунд тридцать, я не могла осознать паучьи глюки, — или же просто глюки, которые явно набирают обороты. Из тумана, с занесенным над головой мечем, выбежала гора мышц… Ага, гора! Всхлип… Темно…
Глава 2
Похоже, я долго не хотела просыпаться, поскольку уже слышала поминальные завывания Мьяны над своей начинающей соображать головушкой. Плачет, — значит жива! Значит всё-таки паучок…
Открыла глаза. Лежала там, где положилась. Только под головой подушка, а над головой лицо, — улыбается… Вроде как радостно, но не добро. Поворачиваю голову…
— Мамочка! — Подскакиваю, чуть не наградив шишкой на лбу слишком сильно склонившуюся подругу и неосознанно, продолжая сидеть, включаю заднюю скорость. Меч лежит передо мной, а за ним… А за ним, пристёгнутый наручниками к батарее, сидит ОН! Та самая привидевшаяся гора мышц. Я удивленно открываю и закрываю рот, и впервые не нахожу что сказать. Уж не спрашивать же подругу, ее ли это папа материализовался? Вроде и так очевидно… Продолжаю молчать, уже не специально. И вдруг весёлый такой голосок надо мной:
— Видишь!!! А ты не в цыганку ни в книжку не верила! Да ещё смеялась, что я электрошокер мощнецкий с собой всегда таскаю. А помнишь, ты ещё говорила, что я им воспользоваться даже не успею! Принимай результат моих тренировок! — Вот расщебеталась! Господи, сколько гордости-то!
— Закончила с победоносной речью? — Я прочистила горло немного покашляв, но голос был не мой. Во рту Кара-Кум, только не конфеты, а пустыня. Впечатление, что даже песок на зубах скрипит. — Дай попить… — Мне протянули, видимо уже заготовленный стакан, и я мгновенно с ним разделалась, не отрывая опасливого взгляда от Нежданчика. — А ничего, что этот очнется?
— Не очнется! — С такой уверенностью заявила воительница, что я заподозрила неладное. Нет, вроде дышит. Может в подругу дух-воитель какой-то успел вселиться? Ну и мысли, а вроде головой не билась. Ладно, больше позитива и прорвёмся! Я встала на ноги.
— Хммм… — выдала я многозначительную фразу, подойдя почти вплотную к пленнику батареи. Даже лица толком не разберешь, чумазый весь. Волосы черные, может от грязи. Еще и голый. Только одно место шкурой прикрыто.
— Не бойся, — забавляясь надо мной, смеясь, сказала Мьяна, — я ему львиную долю успокоительного вколола, пока он от шокера отходил. Сутки дрыхнуть будет, а проснется ещё и дезориентация будет.
— Да ты! Ты его как котенка скрутила! — Посмотрела я на счастливую воительницу! Ростом на голову ниже меня, ниже 160 см, худенькая, миниатюрная настолько, что грудь первого размера смотрится волне органично. В школе ее Дюймовочкой звали. Ещё и робкая, необщительная была, только книжки и нас с родителями пропускала в френдзону. А тут в ней Амазонка проснулась? Ну, я конечно рада! А что мне жизнь спасла эта Амазонка, так в вдвойне! — А откуда у человека науки наручники и такой занятный кляп?
— Ну понимаешь…, - опять это шорканье ножкой по полу, ну сама невинность, даже краснеет. Дите контраста.
— Так, все! Ваши дела с Рином… Это ваши, в общем… — Теперь смутилась я и старалась не показать вида. Все же я почти на семь лет младше Мьяны и с парнем-то серьезно не встречалась. Все силы на учебу и диплом. — Так что с этим мужиком делать будем?
— Давай его осмотрим?!
— Что? — закричала я как никогда!
— Ты чего? Тише… Это чисто научный эксперимент.
— А мне кажется это чисто научная проблема. Не боишься подходить так близко? Ай! Только не трогай его!
— И не собиралась, — шикнули на меня, — где перчатки? Его продезинфицировать надо, а потом трогать. Мало ли откуда он и с какой заразой. Может даже из ада, на ангела явно непохож.
— Да и на демона тоже. Выглядит как человек. Здоровенный спартанец или пещерный человек, грязный вонючий и потный.
— Только спартанцы такой тёплой шкуркой не прикрывались. Тут смотри, даже головы с стеклянными глазами висят. Вот модник! И длинна…
— Ага, хотя тут даже на мини-мини юбку не тянет, скорее на пояс. Только-только прикрывает!
— Не говори, тут и в более приличной юбке бабульки засудят.
— А мы с тобой как те бабульки сейчас! — Мы нервно захихикали, уже сидя на корточках с двух сторон от обсуждаемого объекта исследования.
