— Боже мой, — выдыхаю я.
Я в окружении машин. Разных по форме и цветам, но я понимаю, что каждая из них безумно дорогая. Некоторые я точно видела в кино, вроде Астон Мартин как у Джеймса Бонда, или красной Порше с открытым верхом, как в американских клипах.
— Выбирай, — бурчит Роберт.
— Мне все равно, — говорю я заплетающимся голосом. — На твой выбор.
Роберт в ответ благодушно улыбается.
— Вот этого зверя обожаю, — говорит он и кивает на здоровенный черный джип. Насколько я понимаю в марках, это Роллс-Ройс. — У хозяина отменный вкус, и эту он купил как раз для наших с ним поездок.
Роберт подходит к машине и нежно гладит её дверь. Да, мужчины бывают очень странными.
— Почему ты называешь его хозяином? Он начальник, босс, но не хозяин. Это ведь… унизительно? Разве нет? — говорю я, пока Роберт открывает мне дверь его «любимого зверя».
— Он не просит об этом, если ты так думаешь. Я сам хочу его так называть, потому что быть его рабом — это высшая честь. Подчиняться ему, все равно, что быть самым сильным среди всех, кого ты знаешь в своем мирке.
— Потому что он не человек? — выпаливаю я и тут же ругаю себя за неосторожность.
— Да, слухи не врут, — кивает Роберт. И я только радуюсь тому, что он быстро нашел объяснение моим словам. — Скоро ты убедишься в том, что он сильнее и умнее любого человека. Так что, его предложение — это большая честь и большой шанс, который выпадает не каждому. Ты радоваться должна.
Я молча вскарабкиваюсь в машину, показывая, что разговор окончен. Роберт, добродушно захлопывает за мной дверь. Садится за водительское кресло, включает радио и находит там ретро-волну.
Слегка подвывая мелодии глем-рока 80-ых годов, он заводит «зверя» и мы уезжаем навстречу вечернему городу.
* * *
Роберт, по моей просьбе, высаживает меня через дорогу от моего дома. Не хочу, чтобы отец видел такую машину у себя под окнами.
Выхожу и медленно плетусь к родным стенам. Интересно, мои братья, которые оставили меня чуть ли не на растерзание монстру, уже тут, попивают чай с моим отцом? И что они придумали, чтобы оправдать себя?
Сердце начинает переполнять бессильная злоба, даже руки непроизвольно сжимаются в кулаки, но это чувство резко пропадает.
Так же резко как меня хватают за руку, и родной дом мгновенно исчезает из виду. Так как я оказываюсь лежащей на рыхлой и влажной земле. Чувствую ссадину на запястье и поднимаю глаза, чтобы увидеть, кто на меня напал.
Крэхи, конечно же. Эти подобия людей, чья звериная форма выдает их только змеиными глазами, и грубой, отдающей зеленью кожей. Их одежда всегда из грубых тканей, серая, грязная и потертая, ведь они чаще передвигаются, лазая по стенам, как ящерицы.
Передо мной двое, один крупнее и явно злее.
— Какая птичка к нам залетела! — присвистывает он. Наклоняется ближе ко мне, и я чувствую вонь из его рта. Дешевый алкоголь, дешевый табак и будто копченное мясо полное приправ и специй.
— Отстаньте от меня, — произношу я тихо. — Я была у Георга, мы решили вопрос.
— О, ты пошла «решать вопрос»?! — скалиться крэх. — А покажешь, как ты это сделала? Что такого интересного можно сделать этими губками, чтобы замять весь долг?
Он хватает меня за подбородок и сильно сжимает. Я стискиваю зубы от боли.
Хочется вырваться, кричать, ударить его, но я понимаю, что любое мое движение только раззадорит его, приблизит неизбежное. Я не знаю, как себе помочь.
Слышу голос другого крэха словно из дымной завесы, тихий, слегка беспокойный и будто не совсем могу осознать, что он говорит. Тот, что держит меня оглядывается на напарника с сильной злостью, и тут слышу другой голос, похожий на гром.
Голос Роберта
— Она под защитой Георга Ваара. Как и я вся её семья, — говорит он.
— Роб, не обламывай кайф! — протестует крэх. — Смотри какая куколка, скажешь хозяину что опоздал, а мы её и для тебя подержим. Как тебе идея?
— Она под защитой Георга Ваара, и моей, — рычит Роберт.
— Да всё уже, пошли-пошли. Мы поняли, — говорит другой крэх, бросив на Роберта заискивающий взгляд, берет под руку напарника, и они уходят.
Роберт молча подходит и дает мне руку, чтобы я встала.
— Видишь, что может сделать одно его имя?!
В словах Роберта я слышу такое раболепие и такое искреннее восхищение Георгом что не решаюсь ничего ответить. В мой разум дятлом стучится мысль. То, что сказал один из крэхов.
Я вспоминаю его фразу, и будто земля уходит из-под ног.
— О Боже, — выдыхаю я.
— Что такое? — бурчит Роб.
— Он сказал… один из крэхов сказал дословно «нас наняли только чтобы напугать». Ты понимаешь?! Это неслучайно, они по чьему-то заказу стали издеваться над нами, шантажировать, подожгли наш дом и сейчас… Они сделали это по чьему-то заказу!
— Тогда вам тем более нужна защита Георга, — ответил Роб после недолгой паузы, и я вынуждена понять, что он прав. — Он сильнее любого вашего врага, кем бы тот ни был.
— Да, — киваю я. — Но скажи мне, кто, черт возьми, способен на такое? И главное — зачем ему это нужно?
Часть 4
Месяц проходит суетливо и глупо. Братья пытаются оправдаться за свой поступок, но я их не слушаю. Отец печальный, будто осунувшийся, мать словно постарела за одну ночь. Я решаю не говорить им что кто-то нанял крэхов против нас. Незачем им волноваться еще больше. Увольняюсь с работы, прощаюсь с друзьями и в последний день собираю вещи.
На следующее утро, уже с самого рассвета у дома ждет «зверь» и рядом скучающий Роберт. Мать обнимает напоследок, отец ничего не говорит, братья так и не выходят попрощаться. Выхожу из дома и чувствую привычную уже оторопь. Роберт берет мой чемодан и складывает в багажник, пока я бросаю последний взгляд на прежний дом и прежнюю жизнь.
Чувствую прохладный августовский ветер и вдруг теплую ладонь на плече.
— Ну что, едем? — гром голоса Роберта.
— Конечно. — отвечаю я.
* * *
Весь день я не вижу Георга, а Роберт проводит мне экскурсию по дому. Тот оказывается еще большим. Три этажа связанных огромной, широкой лестницей, какой-то готический, темный стиль, мало солнечного света, но много старомодных канделябров, картин на стенах. Кабинет Георга на первом этаже, там же рядом его спальня.
Моя же спальня оказывается на втором этаже. Кровать, туалетный столик, шкаф и отдельная небольшая ванная комната.
Весь день я провожу в суете и раздумьях, а ночью сниться очередной странный и пошлый сон, о том, как я занимаюсь любовью с Георгом. Ну или сон о том, как он имеет меня в своем кабинете. Это уж как назвать. Такие, странные, пошлые сны о нем, о его поцелуях, касаниях я видела еще дома, но решила не думать об этом.
Но здесь, когда Георг рядом и может быть даже в соседней комнате, видеть их весьма… неловко.
Я снова засыпаю, беспокойным сном, и утром меня будит стук в дверь. Разлепляю глаза и вижу низкую, полноватую брюнетку в серой униформе, похожей на спортивный костюм.
— Хозяин просит вас спуститься в столовую для завтрака.
«Отлично. Живу теперь по его расписанию», — фыркаю я мысленно.
— Конечно, — бурчу я сонно и киваю для пущей убедительности.
— И оденьтесь, приличнее, — добавляет она,
— Кто бы говорил, — фыркаю я ей.
Девушка, не ответив, уходит.
Я же качаю головой, посещаю ванную, привожу себя в порядок и ныряю в шкаф с привычным женским «что надеть».
Решаю выбрать тот деловой костюм, который носила на работе. Темные брюки, пиджак застегиваю на все пуговицы, под ним светлая блузка. Закалываю светлые, кучерявые волосы в высокий пучок шпильками и наношу легкий макияж.
Столовую я нахожу скорее не по вчерашней экскурсии Роба, а по запаху. Пахнет пряностями и жаренным мясом с томатами. Оказавшись в столовой вижу Георга, сидящего на одном краю длинного, покрытого белой скатертью стола.
Он так же неотразим, как в тот раз, и даже завтракает в темном костюме. Я подхожу ближе.
