Уже почти год одно и тоже изо дня в день. Но привыкнуть никак не получается. Как и завести хоть какие-то знакомства.
Кажется, я хорошо переношу одиночество?..
Потребности сблизиться с кем-то, даже просто поговорить — нет и в помине. Больше всего мое состояние напоминает сон. И он обязательно завершится, когда я проснусь.
А пока… с сигналом призыва, знаменующим утро, я подобно всем послушницам покидаю свою крошечную келью и спешу провести день в тумане забытья поглотившей наши тела силы. И так же возвращаюсь в свою безликую и темную опочивальню с наступлением вечера. В утробе Альдис о смене времени суток можно догадаться лишь по яркости голубоватого свечения, что излучают тела его обитательниц.
Все это так нереально, так не похоже на прежнюю жизнь… Поверить в окружающую действительность никак не получается. Все кажется сном, и длится он с того момента, как я впервые увидела неймарца. Всякий раз, оставаясь одна в этой комнате, устраиваясь на кровать, что едва вмещает мое тело, закрываю глаза, прячась от мягко рассеивающего тьму помещения света, что излучает мое тело, и погружаюсь в воспоминания. Ночь за ночью прокручиваю в памяти каждый миг с момента встречи. Это мой сон во сне. И, кажется, это единственное, что хоть как-то трогает мою душу.
В тот день я вышла из душа, собираясь покинуть лечебный центр после завершения рабочей смены. Хотя, называть работой это было преждевременно, скорее практикой.
«Арианна, немедленно вернись домой»
Сообщение от отца пришло на зум, когда я, убрав в стерилизатор комплект формы, натягивала повседневный прогулочный наряд. Забыв обо всех планах, я рванула из здания центра к парковке флаеров, гадая о причине спешки.
Прежде отец лишь однажды обращался ко мне полным именем. Оно его крайне раздражало! Не представляю, как мама добилась моей регистрации под ним. И тогда я очень провинилась, о-о-очень!
Опять же, категоричность и авторитарная манера поведения моему отцу — человеку мягкому и добродушному, не свойственна. А значит — дома случилось нечто чрезвычайное. И сердце подсказывало, что моя догадка верна. Оно тревожно покалывало и ускоренно стучало, предвещая… что?
— Арианна! — отец вскочил с дивана, на котором сидел при моем появлении, и непривычно нервным движением оправил полы рубашки.
Тоже странность. Диван — для гостей. Отца же привычнее было видеть за сенсорным конструктором, моделирующим новые технологичные атрибуты. Он многие годы проработал конструктором сервисных систем земных звездолетов.
И снова мое полное имя?..
— Что случилось?!
— Дочка… — он замялся, явно сам пребывая в растерянности, — я должен сказать тебе… сообщить… надо спросить…
— Папа?
— Видишь ли… у нас гость! — при этом его взгляд невольно метнулся к окну.
Я тоже оглянулась и в шоке застыла.
Неймарец!
На Земле. Более того — у нас дома! Что за чудо?..
Но ошибаться я не могла. Слишком характерные и приметные черты: отливающие красным волосы, высокая и словно совершенная фигура, бесстрастное лицо и… алые же глаза. Знакомые глаза! На миг, потрясенно застыв, ощущая ауру его подавляющего присутствия, его пронзительный взгляд, похолодела. Это не к добру…
Тем более, это уже случалось со мной однажды. Давно. В четырнадцать лет. Именно тогда я встретила этого юношу. Или мужчину? Нам сложно определить на взгляд их возраст. Что тогда — восемь лет назад, что сейчас он выглядел одинаково. Одинаково прекрасно, холодно и отстраненно. И этим до чертиков пугал меня! Пусть и спас тогда… невольно.
Хотя, о чем я? Такое близкое присутствие представителя их расы вызывает инстинктивный страх в любом живом существе. Словно холодом обдает от одного взгляда, но при этом на лбу проступает испарина, а паника накрывает сознание. Каким-то неведомым инстинктом любой из нас — землян, распознает угрозу, сокрытую за их отрешенным видом. Вот и я тогда, оторопев, нервно, скорее подчиняясь внутреннему животному страху — зачем он у нас дома сегодня? — низко поклонилась мужчине.
«Глупая!» — тут же захотелось пнуть себя. Что за подобострастие, что за невольное желание угодить… — «Не зря они нас презирают!»
Но аура гостя словно давила, заставляя ощущать себя кем-то… незначительным и робким. Тьфу ты!
Неймарец с небольшой заминкой, стоило мне поспешно вздернуть подбородок и с опаской вновь взглянуть на него, плавно слегка склонил голову, отвечая мне взаимным… поклоном? Растерянно сглотнув, перевела взгляд на отца. И поразилась ужасу в его взгляде.
— Арианна…
Опять!
— Доченька, — голос отца надломился, он слегка пошатнулся. — Позволь представить тебе…
— Леакрэ Тьер-Тенг, — перебила я, стремясь поддержать явно также пораженного визитом родителя и удивившись тому, как легко в памяти всплыло имя неймарца. А я слышала его лишь однажды, когда он сам представился мне в нашу первую встречу. — Я помню!
Спасительная мысль, объясняющая появление невероятного гостя, принесла облегчение. Конечно же, это всего лишь визит вежливости в память о том случае, когда он помог мне. Это же нормально, поинтересоваться судьбой своей подопечной?
Отец побледнел. Потом открыл рот и… снова его закрыл. И обессиленно осел на диван, неосознанным жестом поднеся руку ко лбу.
— Позвольте мне? — голос, как и помнилось мне, бесстрастием не уступал выражению лица. — Я могу объяснить вам причину своего присутствия?
Он шагнул ближе. Чертами лица инопланетник напоминал совершенную статую, приковав мой взгляд к себе. Чувствуя, что его предложение самое разумное, я кивнула — отец настолько смущен, что не справляется с обязанностями хозяина дома.
Сама, пребывая под сильнейшим впечатлением от гостя, я могла лишь завороженно наблюдать, пытаясь увериться, что все это действительно происходит с нами. Для землян каждый визит представителя их расы — это потрясение. И далеко не приятное. Но всегда сокрушительное!
После того как наша соотечественница стала супругой одного из неймарцев — событие сверхсенсационное и единственное в своем роде, по рассказам отца все информационные ресурсы планеты почти год голосили об этом ежедневно — наметился прогресс во взаимоотношениях наших рас. Но многовековой страх и пропитавшая наше сознание вера в их сверхъестественную природу и опасные возможности в один миг не исчезнет. Да и неймарцы в прошлом не отличались дружелюбием, обращаясь с нами так, словно имеют незыблемое право повелевать всей вселенной, что уж говорить о Земле.
— Да, — сдерживая подспудный страх и напряженно ожидая пояснений, кивнула в ответ.
— Ваш отец, — и рука мужчины, за которой я проследила взглядом, указала на моего родителя. Лицо папы при этом приобрело чуть сероватый оттенок! — Он дал мне право… ухаживать за вами.
— Зачем?
Вопрос вырвался из горла вместе с дыханием.
— Чтобы иметь возможность проверить мои брачные намерения в отношении вас.
Мои глаза против воли широко распахнулись, а грудь сдавило неведомой силой, мешая дышать. Что он такое говорит?!
И говорит так спокойно, словно описывает погоду за окном. Ни толики эмоций в тоне голоса или в выражении лица.
Уже я пошатнулась, прижав ладонь к груди. И мгновенно неймарец придвинулся ближе с явным намерением поддержать.
Шарахнувшись в сторону, я рухнула на диван рядом с отцом. Он с невменяемым видом тер рукой грудь. Действительно, не мог же наш гость сказать то, что он сказал? Меня подвел слух? Это же просто… невозможно.
— Возможно, я использовал неверные понятия, — с задумчивым видом возвышаясь над нами, предположил гость.
В душе вспыхнуло облегчение: конечно! Он неправильно выразился — наш всепланетарный уж точно не родной ему. Потому что подразумевать сказанное, он не может. Я же жительница Земли А он — неймарец!
— Мы какое-то время будем тесно общаться, я поживу у вас. Или вы у меня? Признаться, я предпочел бы второй вариант, но предвижу, что вы не решитесь. Это позволит понять… почувствовать… узнать и… принять друг друга. Надо доподлинно осознать подходящие ли мы супруги, — последующие слова гостя меня поразили.
