было тише, более чинно и благородно. Хотя для соблюдения традиций меня все-таки отправили на кухню, чтобы я приготовила для собравшихся женщин блюда, считавшиеся обязательными. И я приготовила… напиток из плодов имшэ – насыщенно-бордовых ягод, имевших приятный кисловато-сладкий вкус. Имшэс я научилась делать лучше всего, потому что это было быстро, просто и весьма вкусно. Что до остального, то Сурхэм успела приготовить для меня всё, что требовалось, а я подала на стол.
На этом экзамене присутствовали матери невесты и жениха, которую заменила Сурхэм, подруга, и она у меня имелась – Ихсэн, с которой мы за прошедшие дни сблизились еще больше. А также родственницы из обоих семейств. С моей стороны выступила Эйшен – женщина, поддержавшая меня на курзыме в мое первое там появление, с ней мы тоже общались много и охотно, потому в моей просьбе она не отказала. А со стороны Танияра за столом сидела Тамалык – заклятая подруга Сурхэм, что и стало причиной ее появления, если, конечно, не считать любопытства. А еще… Эчиль. Да-да, вы поняли верно – Эчиль.
Со времени, когда прежний каан, ожидаемо освободил мать и бежал с ней из тагана, его первая жена стала чувствовать себя свободнее. Она начала выходить с подворья, охотно общалась с иртэгенцами, а главное, с Танияром и со мной. Ее дочери стали частыми гостьями на нашем подворье, и как-то само собой у меня появилась еще одна подруга. Правда, не скажу, что спешила всецело довериться жене Архама и дочери Налыка, но оставалась с ней неизменно приветливой и благожелательной, как и Танияр. Он вел себя похоже и в присутствии Эчиль не спешил обсуждать что-то важное.
Что до остальных жен Архама, то Хасиль сидела запершись в своих комнатах, а Мейлик хоть и продолжала жить на старом каанском подворье, но больше времени проводила у своей матери. Эчиль говорила, что между собой они общаются по вечерам, когда возвращаются в дом, вторая жена бывшего каана к ним не присоединялась. Поначалу она пыталась установить свои порядки, возомнив, что ее будут слушаться, как слушались Селек. Если мягкая Мейлик еще и могла пойти на поводу, то дочь Налыка сразу припомнила Хасиль метель и прочие выходки. Получив отповедь в ответ, вторая каанша уползла в свою нору и больше ни к кому не лезла.
– Но я за ней приглядываю, – сказала Эчиль. – Она глупая и злая, я ей не доверяю.
Но вернемся к брачным традициям. Помимо готовки, женщины проверяли и иные таланты, какими должна обладать жена. К моему прискорбию, и тут мне похвастать особо было нечем. Хотя носовые платки я все-таки вышила, на большее попросту не было времени. Между предложением Танияра и свадьбой прошла всего неделя. Хвала всем богам, как класть стежки, я помнила, а потому вышила на платках инициалы своих гостий в затейливых вензелях. Дамы полюбовались на мою работу, и Ашит подвела итог:
– Красивый узор.
– Да, – согласились с ней, и этот экзамен я тоже прошла.
Намывать полы меня заставлять не стали, оценили чистоту в доме, уже имевшуюся. Я похвалу приняла, скромно умолчав о том, что всё это дело рук Сурхэм. Последняя светилась довольной улыбкой. Еще бы! Даже Тамалык ела ее блюда и причмокивала от удовольствия, уверенная, что это дело моих рук. Как обстояли дела на самом деле, знали только сама прислужница и моя мама, но и они обе хвалили меня, придерживаясь легенды, хотя Сурхэм еще и лучилась довольством, получая вместе со мной комплименты.
Следующим испытанием должна была стать скотина, что заставляло нервничать, потому что с этой частью местной жизни я вообще еще не сталкивалась, да и сталкиваться не собиралась.
– Может, я на Ветре покажу? – с надеждой спросила я.
– Ветра не подоишь, – расстроила меня Сурхэм, и шаманка с ней согласилась. – Нужны мгизы.
– Они меня забодают, – обреченно решила я.
– Не забодают, – отмахнулась прислужница, – у них рогов нет.
– А лбом могут стену прошибить, – ядовито возразила я.
– Так не со лба же их доить будешь, – резонно заметила Сурхэм.
– Тогда затопчут, – узрела я новую опасность.
– Выберем тебе самую спокойную мгизу, – заверила прислужница. – Научу.
– Она кааншей будет, а не прислугой, – оборвала ее моя мать. – Ашити – моя дочь, а я ее иному учила.
– Так обряд же…
– Покажет себя как хозяйка в доме, и хватит, – подвела итог шаманка, а я поглядела на нее с обожанием. – У Ашити иные заботы будут, вот и посмотрим, как к ним готова.
Так что вместо дойки мгизов я показывала знание заветов Отца, после знание ирэ, затем законов тагана. Женщины пребывали в некотором недоумении, а Ашит слушала с интересом и важно кивала, и еще, пожалуй, Эчиль. Ихсэн просто принимала происходящее как должное. Сурхэм ждала, когда можно будет перейти дальше, а в глазах Тамалык и Эйшен явно читался вопрос: когда пойдем доить мгизов?! Но не дождались.
– А как же уход за скотиной? – не выдержала Тамалык.
– Своих дочерей учи за скотиной ходить, – отмахнулась Ашит.
– Они это получше многих умеют, – едко ответила женщина.
– Значит, будет кому каанше свежего каймыка поднести, – невозмутимо ответила шаманка, и Тамалык замолчала, более не осмеливаясь перечить моей матери.
Впрочем, каанши тоже проходили все традиционные испытания. Всякое могло случиться, а о семье заботиться должна уметь. Я умела говорить и писать на нескольких языках, могла рисовать в силу своих возможностей, танцевать, составлять тезисы и план предстоящих действий, могла составить законы, вести дискуссии, интриговать, но совершенно не умела заботиться о муже, как полагалось жене. Признаться, сознание этого удручало. Мне хотелось быть для своего супруга идеальной во всем. И пусть к мгизам подходить я не собиралась, но расширить свои познания в приготовлении некоторых блюд все-таки решила. Но потом, пока же продолжалось мое приготовление к свадьбе.
После проверки моих познаний и готовности к семейной жизни пришло время веселья. В отличие от мужчин мы не покидали дом, зато делали то, чего не делали они, – пили буртан. Немного, только для того, чтобы ощутить легкость и веселье. После этого вечер оживился. Я слушала рассказы женщин об их семейной жизни, о мужьях, о родах и детях. Вы спросите – и что же тут веселого? А то, что они вспоминали забавные моменты и, рассказывая их, заметно приукрашивали для красного словца. Выходило до крайности забавно, и наш смех должны были, наверное, слышать за пределами дома. И постепенно посиделки начали напоминать маленький праздник.
Настал черед песен и танцев. Оказалось, что Ихсэн умеет держать в руках не только иглу, но и
