Интуиция подсказывала: Сильху чужда подобная мелочность. Он придумает что-то поинтереснее тотального игнора. К тому же он знает, что я не страдаю от одиночества, а наслаждаюсь им.
Я вообще не видела повода для печали. Мне досталась просторная уютная комната на третьем этаже, правда, с окнами, выходящими на кладбище. Будто подобное соседство могло меня опечалить. Шумно точно не будет. Конечно, пейзаж навевал тоску, но будем честны: любой пейзаж вокруг академии после буйства зелени в Холмах навевал тоску. Конечно, осень добавляла красок, но я знала, насколько они недолговечны. Скоро мир окрасится в серый. Как Сильх это выносит? Ведь он чистокровный фейри, ему нужна связь с природой. Где он ее черпает? Из плошки с геранью?
Я разобрала вещи, расставила свои пузыречки с благовониями и мыльными растворами на полочке в ванной, поставила на подоконник лампу с ароматической свечой, и комната наполнилась чарующим запахом жасмина, который цвел под моим окном в Холмах. Так я могла чувствовать себя почти дома.
Тут была не такая широкая и удобная кровать, на полу – жесткий ковер, а не ласкающая ступни молодая трава. Стены замка давили, но здесь можно жить. И именно это место следующие четыре года будет моим домом, а значит, нужно приложить все усилия, чтобы его полюбить. С видом из окна на кладбище, с каменными стенами, с гамом, людьми и зимой, которая неминуемо наступит меньше чем через пару месяцев это сделать непросто. Но мне есть с чем сравнивать, а значит, я справлюсь.
На общем собрании я позорно уснула. Сказались тяжелая дорога и моя невнимательность. Очнулась, только когда толкал речь ректор – мужик видный, больше похожий на вояку, чем на ученого мужа. А еще он казался смутно знакомым, правда, я так и не вспомнила, где его видела.
Старшекурсников на собрании не было. И я прекрасно понимала почему. Я в следующем году тоже не пойду. Первокурсники со мной знакомиться не торопились. Они активно сбивались в кучки и обходили меня, как прокаженную, поэтому я сладко подремала и отправилась к себе – коротать время до ужина. Я не хотела забивать голову тем, как собираюсь выживать в академии. У меня будет на это время. Что-что, а отпор давать я умела прекрасно. Воевать в одиночку против толпы сложно, но я справлюсь. Думаю, меня просто станут сторониться. Попробуют пару раз задеть, получат отпор, и на этом все закончится. Меня даже Сабрина не пугала. Только Сильх. Потому что с ним мне воевать нельзя, а он считает иначе.
В комнате меня поджидал сюрприз: открытая дверь. Я тряхнула руками, позволяя магии проскользнуть на кончики пальцев, и шагнула внутрь, удерживая между ладонями пылающий шар.
– Ой!.. – испуганно вскрикнула пухленькая симпатичная девушка, которая напомнила мне аппетитную булочку с корицей, к которым я питала необъяснимую слабость. – Я что, комнаты перепутала?
– Вполне возможно, – согласилась я, но магию погасила. Нежданная гостья походила на боевого мага меньше, чем я. Вся мягкая, с плавными изгибами фигуры и оленьими ореховыми глазами. Она сломается на первом же занятии по физо, если до него дойдет. У нее на лбу крупными буквами написано «жертва». «А на твоем – «стерва»», – ответила я сама себе. У всех свои причины учиться здесь.
– Н-но-о мне сказали, что я тут живу, – отмерла моя потенциальная соседка.
– Ну, живи. – Я пожала плечами, закрыла дверь и прошла к облюбованной кровати. Лежа на ней можно было смотреть в окно на макушки деревьев. Если не знать, что они растут на кладбище, вообще прекрасно. Конечно, прекраснее было бы делать это одной. Но кто мне мешает притвориться, будто так все и есть? Если игнорировать раздражающий фактор, можно поверить, что его нет.
Сильх
Солнце уже не так хорошо грело, как летом. Я кожей чувствовал дыхание осени и пытался насладиться последними теплыми днями. Получалось, правда, не очень. Особенно в свете последних событий. Сегодня справиться с раздражением не помогала даже крыша. Хотя средство безотказное. Ветер в лицо и баланс. Парапет был слишком широкий и за два года изученный до каждой ямочки и трещинки. Я приходил сюда восстанавливать душевное равновесие. Мне было хорошо между небом и землей, но в последнее время исчезла острота, и ощущения притупились.
Даже если встать на руки, меняется только взгляд на мир. Адреналин не бурлит в крови. Скучно.
Сегодня в академии появилась она. Заноза. Та, от кого я сбежал, та, что способна одним своим присутствием довести до нервного тика. Зачем она здесь? Флави ничего не делает просто так.
Никогда бы не подумал, что она захочет покинуть Холмы. Еще две недели назад, когда я уезжал из дома в короткое дружеское путешествие, она развлекалась в привычной обстановке и не собиралась никуда ехать. Правда, мы не общались. Мы не общаемся уже давно. Академия – моя территория, Холмы – ее. И я предпочитаю ничего не менять.
Флави нельзя подпускать к себе, она умудряется портить все, до чего дотягивается. И делает это с удовольствием. Я не знаю, что ей нужно в академии, и не хочу узнавать. Успокоюсь, только когда она вернется обратно в Холмы. Как ее отпустили сюда?
– Ну конечно же, ты тут! Изволишь печалиться? – раздалось от входа на крышу, и я нехотя повернулся. Рина – моя давняя подруга, с которой однажды нас чуть не поженили по великому недоразумению, стояла, уперев руки в бока. Она до сих пор, даже спустя два года учебы в боевой академии, походила на гламурную куклу, а не на боевого мага. Но этот вид был очень обманчивым. За хорошенькой внешностью, дорогими нарядами и идеальной укладкой скрывалась… другая Рина. Сильный стихийный маг с характером железной леди.
Отвечать я ей не стал. Просто пожал плечами, сел на парапет и, уцепившись ногами за балясину, отклонился назад и повис вниз головой. Мелкие пацаны любят так висеть на турнике, цепляясь за него одними коленями. На крыше интереснее.
– Хм… все даже хуже, чем я предполагала. – Рина подошла ближе и оперлась на перила рядом с моими ногами, заглядывая вниз и пытаясь поймать мой взгляд. Но чтобы смотреть на нее, приходилось напрягать шею. Этого делать не хотелось, поэтому я просто висел.
– Сильх, ты принц фейри, а не летучая мышь.
– Я не знаю, кто я…
– А-а-а… то есть депрессия?
– Чего ты от меня хочешь? – Я рывком подтянулся, принимая сидячее положение, и хмуро уставился на Рину. Если она хотела поговорить, скрыться было нереально. Проще выслушать и верить, что после этого она отстанет.
– Скажи, когда мы будем собирать птенцов? В этом году будут индивидуальные состязания или групповые? Или, может, устроим публичные состязания? У меня есть прекрасная идея. Я уверена, Нат разрешит. Пора бы решать.
– Как хочешь. В этом году я – пас.
– Это из-за черноволосой, да?
– Ты откуда?…
– Ну, во-первых, о вашей стычке не болтает только ленивый, а Сабрина не ленива. Она кипит, как чайник, поносит эту Флави… Она даже в прошлом году дочку мэрша Сансуна так не поносила, а Пенелопа приехала в платье, которое не успела купить Сабрина. Во-вторых, я не страдаю плохой памятью и видела ее с твоим отцом и его женой. Кто она?
– Сестра, – выплюнул я и спрыгнул на крышу, чтобы уйти.
– Эй! – завопила мне вслед Рина. – Рассказать поподробнее не хочешь?
– Очевидно же, нет!
– Не кажется, что устраивать травлю сестре – это слишком?
– Не кажется. Тебе не говорили разве, что сводные друг друга не выносят?
Флави
Потолок был белый, самый обычный. Разглядывать его стало неинтересно уже через пять минут. Немного покачивающиеся, пока еще зеленые кроны деревьев за окном – и того раньше. Стоило признать, мне было скучно. Книжка, прихваченная для такого случая в ближайшем магазине, совершенно не шла. Я уже тосковала по Холмам. Здесь мне было тошно. Как Сильх согласился променять вечнозеленые долины, залитые солнцем, на все вот это?
Ответ был простым. Так же, как и я. Только меня вынудили обстоятельства, а его – одна дрянная девчонка, которая сейчас сожалеет о содеянном.
