Я уже делала торопливый шаг к стойке, чтобы никто не успел вклиниться впереди меня, а руки протягивали регистратору-фарну файл с документами, когда кто-то ловко меня подсек. Я ощутила подножку. Но находилась в таком положении, что предпринять что-либо уже просто не успевала. Осознавая, как ужасно и неуклюже все это выглядит со стороны, я полетела вперед. Прямо на фарна…
Стойка регистрации, как я поняла, была временной, созданной из обычного письменного стола. На его столешницу я и грохнулась плашмя, животом. Документы, которые я сжимала в правой руке, угодили прямо в лицо фарну. И, кажется, уголком попали тому в глаз. Левой рукой же я сшибла стоящий на столе графин с водой. Посудина опрокинулась, вода окатила все того же несчастного регистратора-фарна. В большом холле повторно наступила пронзительная тишина.
Согласно справочнику по расам, который я усиленно изучала, фарны – потомки инсектов, у них даже местами на теле сохраняется хитиновый слой. Из-за чего фарны практически полностью лишены мимики. Но сейчас, лежа на столе и глядя в фасеточные глаза регистратора, я вдруг с ужасом заметила зловещий прищур этих округлых глаз. А может быть, мне от страха всего лишь показалось…
Смотрели мы друг на друга, наверное, с минуту. А потом фарн с отвращением поинтересовался:
— Чего разлеглась? Это тебе не пляж! Здесь нормальные граждане Звездного Альянса подают заявки на прохождение испытаний по специальности «Пилот Звездного флота»!
Наверное, я бы проглотила этот упрек и молча сползла бы со стола. Тем более что, как ни крути, а я виновата: чуть не выбила регистратору глаз. Наверное. Но слово «нормальные» у фарна прозвучало так, будто я к этим нормальным не относилась. И я вскипела:
— А я, между прочим, тоже подаю заявку! И не виновата, что у некоторых здесь слишком длинные ноги! Кстати, с нестандартной длиной конечностей в пилоты не берут! — это я проговорила так, чтобы точно услышали те, кто устроил мне подляну. Чтобы поняли, что землянки так просто не сдаются!
— А если ты не заметила чужую конечность, — с отвращением выдал фарн, — то у тебя проблемы со зрением! И ты зря тратишь мое время и время других соискателей! Отойди и не мешай!
У меня внутри словно кислотой плеснули от обиды. Злые слезы закипели в глазах. И я, позабыв все матушкины наставления быть всегда безукоризненно вежливой, яростно прошипела фарну в лицо:
— А вы разве медик, чтобы ставить мне диагноз? Приемная комиссия, раз вправе отказать?
Фарн на мгновение замер. А потом почти вырвал из моей руки файл с документами так, что я повторно едва не упала обратно на стол.
— Давай сюда, ничтожество, — едва слышно рыкнул он, — но запомни: ты здесь учиться не будешь! Я, Стринилус Теарт, тебе это гарантирую!
Резкими, словно рублеными жестами, он ввел мою заявку в систему посредством переносного терминала и процедил:
— Группа П-113, расписание экзаменов придет на комм, во время сдачи экзаменов проживаешь в общежитии 25В. — И желчно добавил: — Надеюсь, недолго…
Это была моя маленькая победа. Первая из длинной череды, как позднее выяснилось. Но на тот момент я даже не подозревала, что меня ожидает впереди и просто радовалась, что смогла настоять на своем. Не испугалась. Стала абитуриентом. Ну а в том, что сумею хорошо сдать вступительные экзамены, я даже не сомневалась. Не зря же я столько занималась и по книгам, и спортом?
Академия по земным меркам была чудовищно огромной. Настоящий мегаполис. Десятки различных корпусов, полигонов и лабораторий, большая часть из которых сейчас была для меня закрытой. Но мне хотелось хоть одним глазком взглянуть на них уже сейчас. На время вступительных экзаменов, как я знала из рекламного буклета, для соискателей и абитуриентов открывалась самая старая часть академии: два корпуса казарм, мужская и женская отдельно, и небольшой учебный корпус, в котором и сдавали почти все экзамены. Кроме тех профильных, которые требовали специального оборудования. Например, я точно знала, что экзамен на профпригодность я буду сдавать в действующем корпусе академии, в котором в последствии, в случае успешной сдачи экзаменов, буду проходить обучение.
Сверившись с картой в персональном комме, я нашла женский корпус общежития под литерой «В». Оставались сущие пустяки: получить постельное белье и заселиться в комнату, в которой мне выделили койку.
С бельем проблем не возникло. Не успела я войти и оглядеться, как меня окликнул ворчливый голос:
— Сюда иди! Чего рот разинула, казарму впервые видишь?
Повернув голову на голос, я увидела небольшую дверь слева от входа и женщину-шурфу в военной форме. «Наверное, комендант», промелькнуло в голове, и я уверенно приблизилась к окликнувшей меня шурфе:
— Добрый день! Простите, я вас сразу не заметила, не могу налюбоваться на Академию! И очень мечтаю…
— Будешь чирсов по сторонам ловить — только и останется что любоваться, — сварливо перебила меня шурфа. И припечатала: — В буклетах и на дисплеях терминалов!
Намек был более, чем прозрачен, и я смущенно опустила голову.
Комендант молча скрылась за дверью, у которой стояла. И спустя минут пять ожидания вынесла стопку вещей:
— Комплект постельного и два полотенца. Если замерзнешь – одеяло можно запросить с терминала, расположенного слева от входной двери. Это стандартное размещение умной системы для всех комнат. — Я кивнула в знак того, что все услышала и поняла. Но шурфа на меня даже не посмотрела: — Душевые общие, в северном конце коридоров. Предметы личной гигиены абитуриентам не положены. Обязана иметь свои. К какой группе приписана? — Шурфа впервые подняла на меня взгляд, и я вздрогнула: на меня смотрел неживой, электронный глаз. — Чего уставилась? Группа и имя! — резко рявкнула комендант, поймав мой ошарашенный взгляд. — Понаехало тут вас…
Не желая развивать и углублять конфликт, я выпрямилась и четко выдала:
— Маргарита Гейден, группа П-113!
— Пилоты?! — ошарашенно переспросила шурфа. А потом, подозрительно, окинув меня взглядом, недоверчиво уточнила: — Землянка, что ли? — Я кивнула. — Шурфа поджала губы: — Ну и дура! Мой тебе совет: переводись куда-нибудь, где полегче, пока не поздно! Все равно не сдашь!
Я не хотела конфликтовать с комендантом, но отреагировала на ее слова быстрее, чем поняла, что говорю и кому:
— С чего вы это взяли? Я готовилась!
— Все вы готовились… — Комендант принялась что-то быстро вбивать в терминал. — Знаешь, сколько вас здесь побывало после вашей знаменитой землячки? Да только требования к поступающим с тех пор существенно изменили! И ни одна из вас не поступила! У вас просто физической силы для поступления не хватает! Итог всегда один — в слезах и соплях уползаете к маменьке под юбку! — И шурфа презрительно фыркнула, будто ставя точку в нашем диалоге.
От обиды и несправедливости у меня потемнело в глазах. Вытянувшись во все свои метр семьдесят четыре, я с яростью отрезала:
— Сдохну, но поступлю и буду летать! Чего бы мне это ни стоило!
Единственный живой глаз шурфы с любопытством окинул меня взглядом. Комендант фыркнула, но уже без прежней желчи:
— Ну-ну… Только на вверенной мне территории сдыхать не вздумай. Ненавижу оформлять трупы.
Я невольно вздрогнула и ошарашенно уставилась на коменданта. Здесь и такое бывает?! Комендант молча смотрела на меня в ответ. И только секунд через тридцать до меня дошло, что это был просто юмор. Черствый, солдатский, но юмор. И я улыбнулась:
— Постараюсь вас не подвести. — И тут же как по наитию добавила: — Если у вас есть враги, уважаемая, говорите: постараюсь отравить жизнь им. Пусть вместо вас оформляют.
Шурфа фыркнула и покачала головой:
— Хорошая ты девчонка, Маргарита! Но в пилоты идешь зря. Я понимаю, романтика. Вот только не каждый мужик там выдерживает… — Видя, что я готова возразить, готова отстаивать свою точку зрения до последнего, быстро добавила: — Все! Все! Я с тобой не спорю! Кто я такая, чтобы подрезать крылья твоей мечте! Набивай свои шишки, девочка, это твое законное право. Но позволь дать совет: пройди тестирование на дополнительные возможности. Если у тебя что-то найдут, это будет твой дополнительный козырь в борьбе за мечту. А сейчас брысь отседова! Твоя койка в пятой казарме. Занимаешь любую свободную. Хватит мне тут очередь создавать!
