особняк в полном объёме, используя пространственную магию.
— Обалдеть. А я, здесь зачем? — спросила у него, понимая, как это звучит абсурдно.
— А вы наследница всего этого, — передёрнул плечами скелет, словно что-то скидывал, — все инструкции я передам вам завтра, а сегодня у вас отдых, если умеете готовить, возможно, ужин.
— Отлично! Что же веди туда, где я буду жить, — ответила ему и спросила, — а имя у тебя есть?
— Нет, вы его должны сами мне дать. Идёмте, спальни на втором этаже, выберете то, что вам нравится.
— Ну, тогда веди Василий, — стоило произнести эту фразу вслух, как, между нами, словно взорвалась молния, которая отпечаталась на моей руке, — что это?
— Привязка завершена, теперь я с вами до самого конца, что бы ни случилось, — если бы скелеты могли улыбаться, я, наверное, сейчас наблюдала картину, счастливый оскал, не иначе, в тридцать два зуба.
— Таких странных снов у меня не было уже очень давно, — вздохнула я, — а так я бы в ужасе от тебя убегала Вася.
— Зачем? — он даже остановился с занесённой ногой или что там у него.
— Ну, понимаешь, в моём мире скелеты живыми и разумными не бывают, а всё, что связано со смертью это страшно, — ответила ему.
— Какие глупости, вы совсем ничего не понимаете в смерти и жизни после неё. И я не буду на вас обижаться, я понимаю, что вам нужно время на осмысление и принятие, здесь для вас будет и без меня хватит шокирующих моментов.
Мы продолжили подъём наверх. В холле второго этажа было много дверей, решили их осматривать с правого крыла. И уже при осмотре второй комнаты, оформленной в мягких пастельных тонах мятного цвета, решила дальше не искать.
— А почему здесь нет пыли и всё в таком отличном состоянии? — поинтересовалась у Васи.
— Стазис, — ответил он коротко.
— А, ну да, понятно, — вздохнула, голова кружилась, слабость была во всех мышцах, — а можно я спать без ужина лягу?
— Вам можно всё. Отдыхайте хозяйка, — он поклонился мне и хотел уже выйти, но я остановила, — называй меня Лера, Валерия, мне так привычнее.
— Да, хозяйка Лера, — и вышел.
Махнула на него рукой, странный сон продолжался, а я в нём собиралась спать. Разделась на голых рефлексах, аккуратно сложила вещи и легла в кровать. Впервые я спала без сновидений и страха, зато теперь я летала. Это было так завораживающее прекрасно, но, когда решила спуститься и постоять на скале, обнаружила вместо ног огромные лапы в белых чешуйках, любопытство и ужас от увиденного переполняли, так что меня выбросило в реальность. Мокрая и взволнованная озиралась по сторонам, я так и была в незнакомой мне спальне из сна или это не сон? Страх и непонимание, заполнили каждую клеточку.
«Где я?» билось в мозгу и «Что происходит?» Осмотревшись, встала, на стуле лежала грязная одежда, в которой я вчера плутала по лесу. На мне было только бельё. Комната оказалась просторной, кроме входной, в ней были ещё двери, решила в них заглянуть. Одна была ванной комнатой со всеми удобствами, а вторая гардеробной забитой одеждой. Посмотрела, всё новое и словно специально приготовленное для меня. Выбора у меня немного, решила воспользоваться предложенным, надеясь, что посыл поняла верно.
Полотенца нашла в шкафу ванной. Наполнив чашу, с удовольствием опустилась в воду. В цельном куске камня было специально выдолблено углубление, но чем такое можно сделать, добившись идеальной гладкости, не понимала. Вспомнила о том, что вчера видела скелет и даже дала ему имя, усмехнулась, своему воображению и прикрыла глаза наслаждаясь. Старалась занять себя привычными действиями, чтобы не думать, но мысли так просто не желали покидать мою голову.
За дверью послышался шорох, я напряглась, от расслабленного состояния не осталось и следа. Осторожно поднялась из воды, потянулась за полотенцем.
— Это Вася, я заправил кровать и забрал грязную одежду, хозяйка Лера, спускайтесь к завтраку, когда будете готовы.
Я только и могла что хлопать глазами, прижимая к себе полотенце. Вася не привиделся, как я подумала. Да и при упоминании завтрака желудок радостно заурчал, что его покормят. Что же странности продолжаются, посмотрим, что принесёт мне этот день или мой бесконечный сон.
Привела себя в порядок и застыла у зеркала, словно знакомясь с собой новой. Я вся светилась, кожа, ногти, волосы. Внутренней силой и красотой. Это было так необычно. Я словно не узнавала сама себя, впрочем, я всегда следила и ухаживала за своей внешностью, для моей работы было важным выглядеть на отлично, но и без этого я, как кошка любила приводить свою шкурку в порядок.
Густая копна каштановых волос, спускалась до середины спины, миндалевидные глаза редкого фиалкового оттенка, чуть вздёрнутый курносый носик и пухлые от природы губы, высокие скулы и лоб, на овальном личике. Так любила меня описывать моя мама, когда была ещё жива. В это время у неё был всегда такой взгляд, словно она видит не меня, а какого-то далёкого и бесконечно дорогого. Отца я не знала, на все мои вопросы она всегда мне отвечала, что он уехал и однажды к нам обязательно вернётся. Я не понимала её такой верности, но не спорила, оставляя ей её грёзы.
Повзрослеть пришлось слишком рано и заботиться не только о себе, но и о маме, последние годы в школе были самыми сложными. У единственного мне близкого и родного человека, обнаружили рассеянный склероз. Мне приходилось скрывать это от всех, чтобы не попасть в детский дом. Иногда я не спала сутками и пропускала школу, приходилось искать заплутавшую мать и забирать её из совершенно неожиданных мест, куда она забредала в своём состоянии.
Финансово тоже было непросто, хорошо ещё что наши знакомые пристроили меня мыть полы в офисе, утром перед школой я бежала убирать, потом шла на занятия, соседи приглядывали за мамой, пока меня не было, но она хитростью, которая ей несвойственна в нормальном состоянии, сбегала. На этот случай у неё всегда был телефон, простой кнопочный, который я каждый день проверяла наличие заряда. Когда приступ отпускал, она сама пугалась того, где могла быть в этот момент. Однажды проснулась совершенно раздетая, хорошо было лето, на свежей могиле, не так давно похороненного человека, вся в грязи. Был случай с верёвкой и мылом в руках, на дереве, с которого не могла слезть, посреди леса.
И вот, когда мне исполнилось восемнадцать, я смогла оформить опеку-уход за инвалидом, но продлилось это ровно три месяца. Мама
