Глаза начальника снабжения по мере выдачи и моей странной покладистости стали подозрительно округляться. Он явно взял меня на заметку и несколько человек из хозвзвода наверняка будут следить за каждым моим шагом. Будто я не знаю о наказании за бездарную порчу продовольствия?
- Смотри мне, кашевар. За выброшенное без дела платить будешь в тройном размере. У меня все до последней граммулечки записано.
- Все в дело пойдет. Не беспокойтесь уважаемый. Если захотите я и рыбкой просоленной поделюсь. К пиву небось качественная закуска выйдет.
- Ну-ну... к пиву, - буркнул недоверчиво гном. - И откуда прознал только?
Как не прознать, если про пиво, что везут в больших бочках на отдельной крытой повозке вместе с имуществом хозвзвода, возчики, глотая слюну, мне рассказали еще от города отъехать не успели. И про норму — три литра в день — употребляемую гномом неукоснительно, словно рассвет на востоке, рассказали тоже.
После того, как везде, где надо, расписался к полному удовольствию начальника снабжения, я умудрился выпросить у него для лучшего засола малую фляжку гномьего самогона.
- Ну, парень! Если у тебя рыба не получится, лучше бы тебе сразу бежать лесом, полем и оврагами, а в горы не соваться. Найду, и в самой глухой шахте навечно замурую.
- Будет рыба, уважаемый, обязательно будет.
Потом конечно было много работы, варить кашу, жарить мясо, печь лепешки, филеровать рыбу, потом натирать ее кашицей из смеси соли со специями, смоченной самогоном, потом укладывать в тару для просолки.
Но мне такие хлопоты только в радость. Соскучился по любимому делу.
Командир взвода полевой разведки при главном полководце королевства Норстоун, едущий с половиной своих людей под видом простых кирасир, нахмурился и выругался про себя. Задание, можно считать, практически выполнено. Дороги, места стоянок караванов, колодцы, ручьи и речки, мосты, броды, населенные пункты и другие важные особенности местности вдоль пути обоза разведаны и нанесены на секретную карту, которую потом на родине внимательно изучат, сравнят с данными других отрядов и зафиксируют документально. Как говорит их командир, начальник разведслужбы при главном полководце: «Врага надо знать в лицо, а друга еще и с... тыла!». Думается, есть в охране обоза такие же «кирасиры», но уже галсорские, и едут они в Норстоун с теми же целями. Такова жизнь. Мы к ним — они к нам.
Настроение командира портила мысль о том, что опять его люди лягут спать голодными, но, к сожалению, от них ничего не зависело. Угораздило же по жребию попасть к самому непутевому кашевару из всего обоза. Где только достали? Липкое и противное на вид месиво, к тому же холодное, — продукт кашеварского искусства этого алкаша со стажем - ни у кого из бойцов не вызывало ни единого признака аппетита.
Командир подозревал, что с этой жеребьевкой что-то нечисто. Впрочем, и не удивительно, если такой результат подстроен специально. Не очень-то дружелюбно относилось начальство всех рангов к его отряду. Столь «нежная» любовь объяснялась довольно просто - слишком уж независимое поведение и едва уловимое, но все-таки пренебрежение чинопочитанием демонстрировали начальникам разного рода он сам и его подчиненные. Даже самый последний боец взвода — не по уважению, а по росту и стажу в отряде — на вопросы старшего по званию, но из другого подразделения, отвечает всегда вполне вежливо и корректно. Однако, смотрит при этом столь снисходительно, будто перед ним ошибка военной канцелярии, а не командир, получивший право командовать за настоящие заслуги.
Так что на дружеские отношения с другими офицерами охраны обоза командир разведчиков не рассчитывал и даже не пытался их как-то наладить. В ответ им пакостили, где только можно. Причем по-мелочи. По-крупному боялись из-за высокой вероятности адекватного, а то и асимметричного, ответа.
В этот раз кашевар явно нарвался и нарвался как раз по-крупному. Как иначе можно понимать такую картину - у котлов с выражением полного равнодушия на лице стоит совсем молодой парнишка. Уже из юности шагнул, но в мужество и зрелость не вступил. Явно родственник приснопамятного кашевара и такой же «мастер», если не хуже. Эвон стоит у котла с половником в углу палатки, отведенном артели номер девять, куда приписан отряд. Напротив него сидят артельщики с пустыми(!) мисками и сверлят кашевара напряженными взглядами. Обычно возчики, пользуясь тем, что им не приходится «тянуть службу», первыми занимают места у котла и, не торопясь, ужинают. В этот раз происходило нечто непонятное, но вывод напрашивался однозначный — никто не ел стряпню этого, с позволения сказать, кашевара. Просто выбросили в мусор и теперь коллективно придумывают ему казнь.
Ну уж не-е-е-ет! Хватит! Терпение лопнуло! Сейчас командир развернется и пойдет закатит командованию обоза скандал, но сначала набьет морду кашевару... Да, точно. Кашевару! Потом всем, кто под руку подвернется, и - на прорыв! В Норстоун!
Мечты-мечты.
Конечно же, разведчик сдержался. Несдержанные служат в пехоте или в легкоконных полках, но никак не в разведке, где терпение и сдержанность — профессионально-необходимые качества. Но кроме собственной сдержанности остановило командира изумление, вызванное словами артельщика:
- Ты, пацан, быстро, тить, позабыл, кто тя взял с собой. Пошто супротив обчества прешь. Тя ласково просят — дай добавочки! А ты, тить, што творишь?
- Мне еще пятнадцать здоровых лосей кормить. Останется что, так я со всей душой, а пока не могу защитников голодными оставить.
- Э-э-эх-х-хэ, тить! Чё с тобой лясы без толку точить? А эвон и лоси твои тута, как тута. Т-тить-этить! Корми давай. Пошли мужики — ослобоняй места-то.
Возчики отошли от столов, но недалеко и остались стоять рядышком, сверкая голодными глазами, будто стая отощавших зимних волков.
Хм, а парень-то похоже готовить умеет, раз привычные ко всему возчики терпеливо стоят в сторонке и ждут добавки! Добавки ждут! Одна-а-а-ако!
Через пятнадцать минут командир, едва удержавшись, чтобы не облизать свою ложку еще раз, принял решение — сделать все возможное, но заполучить этого повара к себе во взвод.
[ctr][gry]- Конец фрагмента -[/][/]
Лень 2 - Глава 3
- Ну я пойду, там... это... небось, пора уже и мне... - робко залепетал я, поставив на пустой бочонок малую кружку, объемом примерно в один и две десятых литра, из походного набора гнома Шахтиштрека, начальника снабжения обоза.
- Сиде-еть! - грозно рыкнул гном, сердито отобрал у меня емкость и собственноручно наполнил ее из бочонка. Шапка мелкой-мелкой пены залихватски, словно берет разгильдяя, сдвинулась на левый бок, но не потекла. - Не успели они еще все твои распоряжения выполнить. А если успели, подождут малость! Ты мне еще не успел сказать, что тебе надобно еще для засола рыбы и сколько бочек ты сможешь засолить и прокоптить по своим рецептам? Ты пей-пей давай. Не стесняйся. Бочка не последняя, а пиво отменное. Или ты не согласен? Хотя... с тебя станется. Может ты и пиво можешь варить не хуже нашего, гномьего? Стоп! Молчи! А то мне, понимаешь, захочется проверить, и ты сваришь пиво, а оно мне понравится, но потом ты уедешь, а запас кончится... и что я буду делать? Тебя по всему миру разыскивать? А-а?! То-то же. Не считай меня глупым гномом. Я уже и так всю голову себе поломал и плешь проел. Скоро остатки мозгов совсем скукожатся. А кто виноват? Ты и виноват! Может все-таки согласишься вступить в армию? Пойдем к вербовщикам вместе — я тебя там же от них заберу и в свой хозвзод штатным кашеваром определю?.. А? У меня очень даже хватит и власти и влияния, - с немалой гордостью сообщил гном. - Ни в какой регулярный полк маршировать по бездорожью тебя не запихнут и в сортир по команде ходить не заставят. Я обещаю! Опять нет?! Вот упертый! Э-э-эх-х-х! Ну что ты такой несговорчивый? Ведь ты у меня, как оладушек в меду купаться будешь! Сыт-пьян... девки все твои. Они ж бабы, что вэрини, что служанки, на форму, знаешь как западают?! Все-все-все! Молчи и пей! Обещай подумать. Хорошо? Ну вот и замечательно. Значит, давай вернемся к рыбе.
