Они только переехали в «исторический» арендованный дом на скотоводческой ферме. Гринмантл, который неплохо разбирался в истории, сомневался в претензии дома на историческую ценность, но всё же тот был довольно очарователен. Ему нравилась сама идея о земледелии; в самом основном лингвистическом смысле теперь он был фермером.
— Они придут в пятницу за твоей кровью, — откликнулась Пайпер.
Коровы мычали с любопытством. Гринмантл экспериментально показал им средний палец; выражение их морд не изменилось.
— Они уже здесь.
— Не коровы. Я оформляю страхование жизни для тебя, и им нужна твоя кровь. В пятницу. Будь здесь.
Он нырнул обратно в дом и, скрипя полом, прошёл на кухню. Пайпер стояла у стола в розовом бюстгальтере и трусиках, разделывая манго. Её светлые волосы были закручены вокруг головы. Она не подняла взгляд.
— У меня в пятницу лекции, — сказал он. — Подумай о детях. Какая ещё страховка нам понадобилась?
— У меня есть определённые стандарты жизни, и я хочу их сохранить, если с тобой неожиданно посреди ночи что-то случится. - Она ткнула в него ножом, когда он стащил кусочек манго. Он избежал ранения только благодаря своей реакции, а не из-за отсутствия у неё намерения. - Просто приди вовремя после занятий. Не распыляйся на мелочи, как ты это любишь.
— Я не распыляюсь, — возразил Гринмантл. — Я довольно целеустремлённый.
— Да, мне известно, отомстить, имея яйца, и всякое такое.
— Ты можешь помочь, если хочешь. Ты гораздо лучше в направлениях и предметах.
Она не сумела достаточно хорошо скрыть, что её эго было польщено.
— Я не могу до воскресенья. В среду у меня брови. В четверг депиляция зоны бикини. Не приходи домой в субботу. В субботу я худею. И я пригласила людей почистить в доме энергию.
Гринмантл стащил ещё один кусочек манго; на этот раз нож прошел чуть ближе.
— Что это значит?
— Я увидела флаер. Как избавиться от плохой энергии в помещении. Этот дом кишит ею.
— Это всего лишь ты.
Она сунула нож в раковину, где он бы жил, пока бы не умер. Пайпер была не очень-то по части работы по дому. У неё был очень узкий набор навыков. Она поплыла в сторону спальни, по пути в ванную или вздремнуть, или начать войну.
— Не доводи до нашего убийства.
— Никто не собирается нас убивать, — с уверенностью заявил Гринмантл. — Серый Человек знает правила. А остальные...
Он помыл нож и вернул его в подставку для ножей.
— Остальные что?
Он не осознавал, что она всё ещё была в комнате.
— О, я просто подумал о том, как видел сегодня одного из сыновей Найла Линча.
— Он тоже ублюдок? — спросила Пайпер. Найл Линч был в ответе за семь умеренно неприятных и четыре крайне неприятных месяцев их совместной жизни.
— Возможно. Боже, он выглядел просто как подонок. Не могу дождаться, когда завалю его. Интересно, он знает, кто я. И интересно, должен ли я ему это сообщить.
— Ты такой садист, — беспечно сообщила она.
Он постучал костяшками пальцев по столешне.
— Пойду посмотрю, на какой челюсти у этих коров зубы.
— На нижней. Я видела по Энимал Пленет[21].
— Я всё равно схожу посмотрю.
Он попытался вспомнить, которая дверь вела в прихожую, и слышал, как она ему что-то сказала, но не разобрал, что именно. Он уже набрал номер бельгийской контакта, который, как предполагалось, изучал застёжку пояса пятнадцатого века, которую отдал владелец дурных снов. Тому парню понадобилась вечность, чтобы её настигнуть. Паршиво, что он не мог нанять для этого Серого Человека; тот был лучшим.
Вплоть до момента, разумеется, когда он предал Гринмантла.
Гринмантл задавался вопросом, как много времени потребуется Серому Человеку на то, чтобы заявиться к нему.
Глава 11
Когда Гэнси и Ронан прибыли на Фокс Вей 300 после школы, Кайла в гостиной подвергалась нападению мужчины, одетого полностью в серое. Блу, Персефона и мебель притаились у стен. Мужчина стоял в совершенно атакующей позе, ноги расставлены немного шире плеч, одна чуть впереди. Он крепко сжимал одну из ее рук. В другой руке Кайла держала Манхеттен, который старалась не пролить.
Серый Человек деликатно улыбался. У него были удивительные зубы.
Парни вошли без стука, фамильярно, и теперь Гэнси опустил свою сумку, которую носил через плечо, на старые изогнутые половицы и стоял в дверном проёме гостиной. Он не был уверен, что ситуация требует вмешательства. Серый Человек был (возможно, в отставке) наемным убийцей. Не повод для шуток.
Но, тем не менее, если бы Кайла хотела, чтобы ей помогли, она бы, безусловно, поставила свой напиток. И конечно, Блу бы не просто ела йогурт.
— Покажи снова, — сказала Кайла. — Я не видела. Не думаю.
— Я сделаю немного сильнее, — ответил мистер Грей, — но я не хочу фактически сломать тебе руку.
— Ты даже не близко, — заверила она. — Привлеки спину.
Она отхлебнула свой Манхеттен. Он снова сжал её запястье, его кожа бледнела против её, и быстро провернул всю её руку. Её плечо резко наклонилось вниз, она ухватилась за напиток и хихикнула:
— Вот это я почувствовала.
— Теперь сделай так мне, — велел мистер Грей. — Я подержу твой коктейль.
Убрав руки в карманы, Гэнси облокотился на дверной косяк и наблюдал. Он инстинктивно знал, что ужасные новости, которые он принес, были своего рода бременем, ставшим бы только тяжелее, если им поделиться. Он дал себе мгновение перед бурей, позволив атмосфере дома привычно себя окутать. В отличие от Фабрики Монмаут, Фокс Вей 300 был связан с посторонними людьми и причудливыми объектами. Дом гудел от разговоров, музыки, телефонов, старых устройств. Было невозможно забыть, что все эти женщины были вовлечены в прошлое и присоединены к будущему, связаны со всем в мире и друг с другом.
Гэнси не так много наносил визиты, как впитывал.
Ему нравилось. Он хотел быть частью этого мира, даже если и понимал, что есть множество причин, почему ему этой частью не быть. Блу была естественным результатом такого дома, как этот: смелая, странная, доверчивая, любопытная. И был он: нервный, запутанный, результат чего-то совершенно иного.
— Что ещё? — спросила Кайла.
— Могу показать, как выбить мне челюсть, если хочешь, — любезно предложил мистер Грей.
— О, да, это... ну, вот Ричард Гэнси III, — сказала Кайла, заметив гостей. — И змея. Где Кока-Кола?
— Работает, — произнёс Гэнси. — Он не смог уйти.
Персефона махнула из-за большого светло-розового напитка. Блу не махнула. Она видела выражение лица Гэнси.
