— Король здесь? — наконец нашлась она.
Айриэл оглянулся.
— Ниалла… сейчас нет.
В голосе бывшего короля звучала грусть, но он умел сдерживать свои чувства. Вокруг него двигались тени, цепляясь за стены и взбираясь на них, однако его призрачные стражи бездны не появлялись.
— Дурак он, — сказала Эни.
Тени ее пугали, но она выдержала взгляд Айриэла.
— Нет, — почти прошептал Айриэл. — Он готов прощать больше, чем я того заслуживаю.
Эни хорошо знала комнату, в которой они оказались. Однажды в этой самой комнате Айриэл утешал ее, а она упорно пыталась не разреветься, побывав в болезненных объятиях чертополошника. Тогда Айриэл сумел ее успокоить. После экспериментов он всегда оставался с ней и терпеливо ждал момента, когда у нее пропадет желание плакать или кричать.
Но сегодня Айриэл держался на расстоянии. Войдя в комнату, он сразу прошел к элегантной книжной полке из красного дерева, заставленной растрепанными книгами в мягких обложках. Он водил рукой по читаным-перечитаным книжкам, опуская стену вокруг своих чувств и обнажая печаль и тоску. Однако он стоял к Эни спиной, пряча свое лицо и эмоции.
Она оглядела комнату. Радость прошедшего вечера, казавшаяся такой яркой и удивительной, теперь померкла, но нервы оставались напряженными, и Эни не сиделось на месте. Она не выдержала и подошла к Айриэлу.
Он обернулся.
Эни осторожно обняла его за шею.
— Габриэл знает, что ты мне помогаешь. Мы могли бы поддержать друг друга.
Айриэл не шевельнулся. Эни придвинулась еще ближе. Она не впервые целовала его, но сейчас ее поцелуй был связан с намерением получить нечто большее. Даже у Габриэла хватит ума не перечить Айриэлу, если бывшему Темному королю захочется с ней переспать.
Айриэл быстро поцеловал ее в затылок, но когда она прижалась к нему, взял за плечи и отстранил от себя, сопроводив неодобрительным взглядом. Этот взгляд все еще заставлял многих обитателей двора Тьмы трепетать и вжимать головы в плечи.
— То, чего ты хочешь… этого не будет, Эни.
— У нас получилось бы. Разреши, я попробую…
Она по-прежнему ощущала горьковатый вкус шоколада на его губах. В воздухе пахло дымом — курился какой-то мох. У Айриэла был вкус греха, и Эни сейчас хотелось напитаться грехом.
— Нет.
Айриэл сел на диван и забарабанил пальцами по средней подушке.
Эни уселась на другой край, вытянула ноги, уложив одну ступню ему на колени. Айриэл несколько удивился, но не сдвинулся с места.
— Ты никак дал обет безбрачия или что-то в этом роде?
Эни откинулась на подушку и свесила руку через подлокотник.
— Я не давал обета безбрачия, но не потащу в постель дочь Габриэла.
Он приподнял ее ступню и большими пальцами стал водить по пятке. От одного этого Эни была готова растаять.
— Я послушная девочка и стараюсь не нарушать правила. Никто не смеет затащить дочь Габриэла в постель. Выполняется. — Она стала загибать пальцы. — Мне нельзя одновременно касаться смертных и питаться их эмоциями. Выполняется. В отношении фэйри — тоже. Никакого секса, пока я не буду уверена, что никого не убью. Никаких стычек с гончими, чтобы они не убили меня. Сплошные «нет», «нельзя», «не смей». Что прикажешь делать?
— Ты спрашиваешь совета?
Сейчас перед ней сидел совершенно другой Айриэл. Нежный и заботливый. Эту часть себя он не показывал при дворе. Но Эни видела его таким, когда болела или была слаба. Эту сторону любили в нем и Лесли, и Ниалл. Для тех, кто ему дорог, Айриэл был готов сделать что угодно; особенно теперь, когда на нем не было бремени королевских обязанностей. Такая любовь бывает один раз в жизни; такая любовь сметает все преграды. Эни это понимала, даже если ее смертная подруга Лесли и новый Темный король были слишком безрассудны и не могли разглядеть потаенную сторону Айриэла.
У Эни не укладывалось в голове, как кто-то может отказать Айриэлу. Он ведь был совершенством. Ну, не совсем, но близко к тому. Конечно, это не относится к жутким экспериментам над ней, но в остальном он почти идеален.
Восхищение сменилось нарастающей досадой.
«Ну что, убудет от него?»
Он ведь был Темным королем — чудовищем, которого боялись даже кошмары. При дворе с ним могли сравниться только Габриэл и Бананак.
— Если совет — это все, что я получу, пусть будет совет.
Эни убрала ногу и подставила ему другую.
— Мне плохо при дворе. Не жизнь, а сплошные страдания.
Она вздернула подбородок, закатила глаза и позволила Айриэлу созерцать выплеск ее дурного настроения.
— Девочка, меня надутыми губками не возьмешь.
Он принялся массировать ей вторую пятку.
— Раньше срабатывало.
— Нет. Я знал: тебе приятно думать, будто ты можешь играть мною. Я и не лишал тебя этой иллюзии.
Он провел кончиками пальцев по ее ступне, мучая Эни своей нежностью. Она отдернула ногу, подтянув колени к груди.
— Айриэл, но ведь это смешно.
— Меры предосторожности нередко выглядят смешными. Но Габриэл действительно заботится о твоей безопасности.
Он потянулся и сжал ей лодыжку.
— Вилы отнесли последние образцы крови в лабораторию, где занимаются биологией таких, как мы. Если удастся определить, в чем твоя уникальность, многое выяснится, и тогда…
— Ты мне уже который месяц это говоришь, — перебила его Эни. — Возьми образец моей крови и используй для магической татуировки. Я вполне смертная, чтобы быть с кем-то связанной, и вполне фэйри, которой требуется питание. Не трать время на дворовые интриги. Сделай мою кровь основой чернил. Проверь, вдруг это сработает. Тогда…
— Нет.
Айриэл еще сильнее стиснул ее лодыжку. Эни поморщилась от боли.
— Ниалл против этого. Сейчас время раздоров между дворами. Наш двор получает достаточно питания. Если все остальное провалится, то мое присутствие при Темном дворе, злость Ниалла на короля Лета и досада от выходок Бананак породят в нем достаточно эмоций. Конечно, это временное решение, но время нам очень пригодится.
Эни выпучила глаза. Эмоциональный король был весьма полезен фэйри, кормившимся чувствами. Это обстоятельство и стычки между дворами Лета и Зимы обеспечивали Темный двор питанием. Скудным, если честно. Выжить можно, но особо не пошикуешь. И такое положение вещей не способствовало удовлетворению другой потребности Эни.
— Айриэл, мне этого мало. Мне нужно больше.
— А ты умеешь питаться, не ослабляя свои «кормушки»? Не убивая их? Не раскрывая себя? Не подвергая себя опасности?
Мягкость Айриэла исчезала на глазах.
— Скажи, что тебе хватит самообладания на все это.
