— Стекло, это стекольная мастерская, а металлическая пластина, на которую ты указываешь, скорее всего, нужна для изготовления листового стекла. Обратил внимание, какая ровная и эти валики? Возможно, стекло плавилось в горшке и переносилось на этот стол, где его заливали через пару роликов. Кажется, это называлось — прокатка, и такой метод уменьшал количество шлифования и делал лист плоским, — пояснила свои догадки, продолжая осматриваться.
Кахир же молчал и время от времени поглядывал в мою сторону, он давно для себя решил, что все знания у меня от Богов и поэтому не вмешивался, а принимал, как, само собой, разумеющее. Лиам был ещё молод и не особо задумывался на тему, откуда я это знаю.
— Ты видела когда-нибудь такие печи? — парнишка почти полностью залез в одну из них и его голос раздавался глухо.
— Нет, — ответила и зачем-то покачала головой, — точно не видела, но слышала, что они для плавки стекла. Там ещё осталась застывшая масса, можно разжечь огонь и расплавить.
Рассматривая печи, я лихорадочно копалась у себя в голове в поисках информации. По-моему, стекло в древности варили в двух стадиях. На первой стадии появлялась обильная пена на поверхности расплава, когда выделяется множество газовых пузырьков и всплывают на поверхность загрязняющие примеси. Потом, после первой стадии варки стекла, полученная масса остужалась, разбивалась на части и отсортировывалась с отбором кусков, в которых стекло было проварено наилучшим образом, освобождено от пены и содержало возможно меньше пузырей. Это отсортированное стекло проходило вторую, окончательную стадию варки, в течение которой оно должно было хорошо провариться, приобрести возможно высокую степень прозрачности и освободиться от пузырей и свилей.
— На стенках печи прилипло стекло жёлтого и зелёного цвета, — сообщил Лиам, сразу, как только высунул голову из печи. Она была двухъярусная, сложенная из кирпича, обожжённого докрасна, и покрыта слоем стекловидной массы. Рядом стояли две ванночки прямоугольной формы с округлёнными углами. А вокруг печи в ямах лежала зола, шлаки, обломок от стены этой печи и стеклянный бой.
— Значит, мы можем начать делать стекло? Ровное, как на окнах? И чашки? Такие же, как у тётушки Орсы в шкафу стоят?
— Мы попробуем, Лиам. Я совершенно не помню пропорции, всё, что знаю — это нужна высокая температура, песок, известь и сода. Придётся опытным путём проверять, а пока надо восстановить печь, подлатать кровлю и найти необходимые ингредиенты.
— Разберёмся, — важно кивнул парнишка, — я Раяна с собой возьму, а ещё Кирка, Берана и вернусь.
— Хорошо, — подтвердила, сразу, как только увидела чуть заметный кивок Кахира. Всё же работа предстоит сложная и небезопасная и лучше всего, кто будет её выполнять, распределит Кахир.
— Возвращаемся?
— Да, уже темнеет.
К замку ехали, слушая грандиозные планы Лиама, он с воодушевлением рассказывал, что в первую очередь сделает из стекла. Сколько необходимо стеклянных бутылок, чтобы построить большую башню с высоким забором вокруг пустоши. С каждым предложением планы становились все масштабнее, Кахир тихонько посмеивался над размечтавшимся парнишкой, а я радовалась, ведь именно с мечты всё начинается.
Подъезжая к замку, я невольно поёжилась, ночь была звёздной, и возвышавшиеся со всех сторон горы казались тёмными великанами. А холодный влажный ветер и начавшийся мелкий противный дождик, усугублял, итак мрачное настроение. С приходом темноты, мысли вновь вернулись к Анрэю и даже не прекращающая болтовня Лиама, не помогла отвлечься.
— Мы уже стали волноваться, — пробурчала Мерин, внимательно нас осматривая, — промокли все, идите переодеваться и на кухню возвращайтесь. Супчик Орса приготовила наваристый, да пироги с мясом и грибами.
— Слушаюсь, — разом отрапортовали я и Лиам, чем рассмешили собравшийся народ в холле. Мерин, Киру, Агну, Орсу, Кора и многих других, что поселились в замке. Самые близкие и ставшие родными, люди. Глядя на их обеспокоенные лица, на душе разлилось тепло и защемило в сердце, приятно возвращаться в дом, где тебя ждут и любят.
— Идите уже, а то двойную порцию отвара дам выпить, — угроза из уст травницы, заставила нас с Лиамом, быстро рвануть в свои комнаты.
Через полчаса умытые, переодетые и голодные мы уже сидели на кухне и уплетали горячий рыбный супчик вприкуску с мясным пирогом. Да, мои предпочтения в еде давно изменились исходя из местных реалий, скажи мне несколько месяцев назад, что я уху буду заедать с мясом, я бы рассмеялась. А сейчас, нормально — лопаю и вкусно же.
— На берегу стекло делали, там даже в большом глиняном горшке осталась застывшее, Куинн сказала, можно огонь разжечь, и оно расплавится, — в промежутках между жеванием, делился увиденным Лиам.
— И ты знаешь, как его изготовить? — воскликнула Мейв, требовательно уставившись на парнишку.
— Нет, опытным путём выясним, — отмахнулся Лиам, судя по бубнившему голосу, он добрался до сладкого пирога.
— Я с тобой, — заявила девчонка и посмотрела на него таким взглядом, что Лиам поперхнулся и отказываться не рискнул.
Я же, откинувшись на спинку стула, прихлёбывала вкусный ягодный компот, наблюдала за их противостоянием. Мейв так и не отставала от Лиама, ходила за ним хвостиком и даже втихую, стоило нам прибыть в долину и немного устроиться, принялась за производство бумаги, собрав возле себя такого же возраста девчонок. У них уже накопилась внушительная стопочка жёлто-зелёного рыхлого картона.
Уверена, эта малышка далеко пойдёт, упорства и стремления ей не занимать, направить бы её энергию, да в нужное русло. Ведь бумагу пока изготавливали ручным способом, а это довольно тяжело, но я ещё не придумала занятие для этой компании.
«А вообще, надо бы школу открыть, но не учить же мне всю ребятню, может, старших девочек и парочку женщин, сначала научить, если, конечно, пожелают. А уж они пусть обучают мелочь… а ещё бы учебники, написать, всё, что помню из школьной программы, правда, не так уж и много. Хотя бы начальную математику, чтение… Хм… на их алфавите букварик сделать? История? У них своя, её записать? География, так я местную и не знаю. Ботаника? Кара больше меня ведает значение местных трав. Ладно, это чуть позже, сначала нужна бумага, хорошие чернила и типография, кошмар! Столько всего, я не знаю за что взяться», — мысленно простонала я.
Встряхнув головой, пытаясь отогнать не прекращающие мысли о благоустройстве нашей долины, я огляделась. Кухня. За столом, жмурив глаза от удовольствия, Лиам ел ягодный пирог, шумно запивая его горячим отваром, в промежутках рассказывая о мастерской. Мейв и Орса, устроились рядом и с чуть приоткрытым ртом с упоением слушали парнишку. Дядька Кор, ворошил поленья в печи и отблеск пламени яркими пятнышками осветил его морщинистое лицо, на котором застыла счастливая улыбка. Кара что-то перетирала в ступке, делая это на удивление тихо, от неизвестной мне травы, шёл чуть сладковатый аромат.
Мне было хорошо, по-домашнему уютно и спокойно, покидать кухню не хотелось, стоит мне только уйти, как злобные монстры (мысли) снова нападут и будут, мучить пока я не усну. «Где же ты»? мысленно спросила я, всё же поднимаясь из-за стола, был риск заснуть прям за ним.
— Всем приятных снов.
— И тебе Куинн.
Утро было недобрым. На протяжении всей ночи я несколько раз просыпалась и вскакивала от жутких образов, что стали посещать меня всё чаще. И чем дольше отсутствовал Анрэй, тем страшнее они становились, а осознание совершенной ошибки сжимало в тиски моё сердце, но я, к сожалению, не могла её уже исправить.
И не понимала, как успела за столь короткий период прикипеть душой к Анрэю. Я, которой всегда было необходимо время: узнать лучше, привыкнуть, чувствовать рядом с мужчиной уверенность в завтрашнем дне и понимать, что можно рассчитывать на поддержку. Возможно, потому, что он просто много не говорил, а делал. Эта ненавязчивая забота в мелочах: вовремя поданная рука, подложенный в тарелку лакомый кусочек, укрывание одеялом прохладной ночью, а ещё взгляд полный нежности и любви.
