Это я тебя убила - Екатерина Звонцова

Надеюсь, никогда больше – или хотя бы в ближайшее время – мне не придется пользоваться ничем из этого. Хотя когти есть у меня самого. Появятся, если только будут нужны.

Я киваю, и мы идем вниз. Люди заняли все скамьи, первые два ряда отданы делегациям – в этот раз их больше, чем было в прошлый, и они просто не уместились на одном. Сидящая с краю Клио, Ардон и Рикус машут нам; Плиниус, явно пренебрегший своим местом на возвышении ради их компании, – тоже. Я киваю, глубоко вздыхаю – и поднимаю голову к трибуне.

Мы немного опоздали, поэтому патриции, безымянный верховный жрец, послушники и Орфо уже там. Жрец держит ларь, Орфо стоит рядом, и венец королевы сияет в ее темных прядях. На плечах лениво покоится то, что можно было бы принять за меховой ворот накидки. Меховой ворот накидки широко зевает и открывает лукавый желтый глаз.

Жрец кивает. Под звук рогов-труб над Глизеей повисает тишина, гулкая и дрожащая любопытством. Люди смотрят. Кто-то все еще прижимает к груди мандариновые ветви и цветы.

Орфо ждет меня, смотря неотрывно и спокойно, чуть заметно улыбаясь уголками губ. Кир Мористеос и остальные смотрят тоже, и в их глазах ни тени того, что я так боялся встретить, чего ждал и к чему был готов. Ни презрения – «почему он?», ни досады – «она могла найти кого-то получше», ни неверия до последней секунды – «она ведь передумает, правда?». Только надежда и ожидание. Они смотрят почти тепло. И пожалуй, я их понимаю.

Они устали, очень устали от всего того, из чего Гирия окончательно выбралась только в последние месяцы. От потрясений. От фантомов и теней. От монстров, которых нельзя усмирить. От руин и отчужденности.

Они уже хотят двадцать лет спокойствия, просто двадцать лет спокойствия и мира – как и все вокруг. И мы с Орфо должны им это дать.

Я делаю первый шаг на ступени, чтобы подняться, произнести все нужные клятвы и сказать ей:

«Я доверяю тебе свою судьбу. Я доверяю тебе все».

По ее губам я читаю то, что заставляет прибавить шагу, расправить плечи, улыбнуться.

«Королева-Волшебница и ее Король-Монстр. На веки вечные».

Торакс – античный корпусный доспех.

Токсоты – название полиции и городской стражи в Афинах.

Гоплит – название воинов в Древней Греции.

Целеры – название личной стражи правителя в Древнем Риме.

Целерион – начальник королевской охраны.

Экседра – гостиная.

Эпистаты – чиновники.

Эдилы – в Древней Греции и Риме – чиновники, обязанные следить за санитарной обстановкой.

Иатрия – здесь: маленькое помещение, где хранятся лекарства и есть кушетка для оказания базовой медицинской помощи.

Эстес – здесь: помещение, соединяющее черты гардеробной и будуара.

Эранос – древнегреческий аналог пикника, дословно означает «трапеза вскладчину».

Damnatio memoriae (с лат. – «проклятие памяти») – особая форма посмертного наказания, применявшаяся в Древнем Риме к государственным преступникам – узурпаторам власти, участникам заговоров, к запятнавшим себя императорам. Любые материальные свидетельства о существовании преступника – статуи, настенные и надгробные надписи, упоминания в законах и летописях – подлежали уничтожению, чтобы стереть память об умершем.

Герилья – партизанская война.

Дифр – античный легкий табурет.

Триклиний – столовая.

Притан – начальник.