После мы возвращались в академию, где специально для Дьена вместе с друзьями активно повторяли все зимние забавы, которые обычно остаются в детстве. Когда Зак с Льюром узнали, что Дьеналь никогда не играл в снежки, не лепил снежную бабу, не строил крепость, то сначала испытали глубокий шок, а после столь же глубокое сочувствие его несчастному безрадостному детству. И тут же закидали снежками.
Наши снежные бои затягивали все больше студентов с разных курсов и потоков. Для начала мы выстроили снежные крепости, усилив их магией, и теперь они по свойствам не сильно уступали каменным. Даже не знаю, растают ли по весне или будут стоять, пока ректору не надоест? Затем принялись играть из них в снежки. На этом надо остановиться подробнее, поскольку снежки магов – это немного не те снежки, в которые играет детвора на улице. Тут каждый был кто во что горазд. Снежки встречались и самонаводящиеся, преследующие свою цель через всю академию, если нужно. И с таким резким ускорением, что от них при всем желании не убежишь и не увернешься. И настолько прозрачные, что замечаешь их только тогда, когда они в тебя врезались. А еще встречались такие, которые отскакивали ото всего и ото всех, как мячики, и могли долго прыгать по вражеской крепости, пока их не поймают и не развеют.
В общем, было весело.
Как-то мы устроили денежный конкурс на самого высокого снеговика: все участники внесли небольшой задаток, а забрать его должен был победитель.
К сожалению, выявить лучшего не удалось. Все при помощи магии принялись ставить огромные шары друг на друга. Снег на территории академии быстро закончился, и его начали приносить из-за забора. Иногда случалось так, что одни приносили, а другие перехватывали для своего снеговика. Высота же снеговиков стала такой, что одному в команде приходилось магически его придерживать и не давать покоситься, потому что на полноценное затвердевание и усиление времени не было – конкуренты не дремлют и вовсю строят дальше. А снега уже и вокруг академии все меньше…
Игра закончилась, когда снеговики выросли до последнего, к слову, пятого этажа академии, где в одном из залов, к несчастью, выходящих окнами к нам, заседал ректор и ученый совет. И стоило в окне показаться странным белым колоннам, как маги заинтересовались их происхождением и природой. Особенно ректор, который представил, что случится, если такие махины в два обхвата и заледеневшие для большей прочности, рухнут на крышу.
В итоге, к разочарованию студентов, снеговиков заставили деструктурировать, лишний снег убрать, а на призовые деньги парни купили ящик пунша, который тут же разогрели и распили. Было весело.
Под вечер Дьеналь вместе с Заком, Льюром и Кайлусом шли тренироваться в зал для магических боев. К счастью или к несчастью, их уличил в этом наш “любимый” преподаватель боевой магии, магистр Тирас, и быстро решил, что тренируются парни спустя рукава и надо взять это дело под контроль. Раз уж студенты изъявили подобное желание в неурочное время. И так не полюбившегося ему с самого начала эльфа он, разумеется, гонял с удвоенной силой. Зак как-то обмолвился, что ему немного жаль Дьена, может, не стоит им заниматься с магистром, а продолжить тренировки где-нибудь тайком? На что Дьеналь лишь отмахнулся только что вправленной в лазарете рукой и заявил, что ему все нравится и он желает продолжать.
Мы тогда переглянулись, а Кайлус после проговорился нам с Ники, что в целом эльф показывает себя весьма неплохо на тренировках. Пожалуй, слишком неплохо, чем вдвойне злит Тираса.
Так что тренировки их стали еще насыщеннее и продуктивнее. Дьен буквально приползал после них к ночи, принимал душ и шел спать. Даже на книги у него не всегда сил хватало, хотя читать мой эльф очень любил.
В предпоследний день каникул мы с Ники, наконец, выбрались в город за покупками – нам выдали стипендию, половину которой нужно было срочно потратить на традиционных новогодних распродажах. Шанс купить что-нибудь этакое по минимальной цене не появится еще год. Так что мы вдоволь нагулялись по лавкам, накупили разных вещей и безделушек и довольные, пусть и продрогшие, вернулись в академию.
Дьеналя, разумеется, не было дома, у него тренировка в самом разгаре. Лучшее время, чтобы залезть под горячий душ, отогреться и сразу помыться. В ванной я с трудом смогла защелкнуть лишь кончик задвижки. То ли дверь чуть разбухла, то ли петли повело, но закрываться нормально шпингалет не желал.
Ладно, я быстро, эльфа все равно нет, и возвращается он обычно поздно.
Скинув с себя одежду, я задернула шторку и включила душ.
***
Дьеналь с трудом переставлял ноги, кажется, у него даже уши болели – такая интенсивная, пусть и короткая выдалась тренировка. Руки подрагивали от напряжения: столько заклинаний Дьен давно не создавал. А еще не уставал поражаться тому, что у людей нашлось чему поучиться. Это радовало и наполняло смыслом его пребывание в академии.
Он сосредоточился на том, чтобы нормально провернуть ключ в замке, а для начала хотя бы попасть в скважину. Хотелось в душ и спать. Эти желания бились в черепной коробке, оттеснив все остальные мысли и чувства на задний план. Он с трудом стащил сапоги, оперевшись о стену, и решительно потянул отчего-то не сразу поддавшуюся дверь в ванную.
От увиденного эльф замер, не в силах сделать шаг ни вперед, ни назад, что было бы правильнее, вернув дверь на место.
Виолетта мылась в душе, напевая какую-то легкую мелодию. Из лейки текла вода, а сама девушка стояла за шторкой, не прозрачной, но позволяющей четко разглядеть ее силуэт.
Мокрые волосы падали на спину, вились по плечам, ложились на высокую грудь, от которой Дьен с трудом оторвал взгляд исключительно для того, чтобы скользнуть ниже. Тонкая талия, красивый изгиб бедер и длинные стройные ноги. Одну она поставила на бортик и гладила мочалкой. Девушка-статуэтка с мягкими и плавными линиями женственного тела.
Дьеналь судорожно сглотнул, бесшумно прикрыл дверь, зашел в свою комнату и тяжело сполз по стене на пол. Сон как рукой сняло, напротив, стоило зажмуриться, как перед глазами снова появлялся темный силуэт за светлой шторкой. И если раньше Дьен никогда бы не воспринял такую тонкую преграду всерьез, то сейчас шторка душа казалась нерушимой стеной. Сможет ли он когда-нибудь взять и отодвинуть ее?
Коварное воображение дорисовывало картины, как он мог бы снять с себя одежду и шагнуть к ней в ванну, места бы хватило на двоих, пусть и пришлось бы стоять почти вплотную. Стоять и смотреть, как стекают капли по чуть смуглой коже, как липнут волосы к ее телу. Касаться пальцами, повторяя бег воды…
Дьен с силой ударил кулаком по полу, а потом еще приложился головой о стену для верности.
Он не сможет так сделать, и не стоит обманываться. Лета выбрала его в мужья, но почти не смотрела в его сторону, старательно избегая. Даже о прикосновениях речи не шло, всякий раз, когда он пытался дотронуться, она напрягалась и быстро ускользала от него. Да она с Заком общалась куда милее и свободнее, чем с ним. Это неожиданно злило и раздражало.
Дьен прислушался, он все же эльф, его чувства острее человеческих. Шум воды за стеной прекратился, дверь ванной едва скрипнула.
А потом в его комнату постучали.
– Дьеналь, ты здесь? – голос Леты отдавал беспокойством.
– Да, – отозвался он, сам удивившись, насколько тяжело дался ему ответ и как хрипло прозвучал.
– У тебя все хорошо? Мне показалось, я слышала какой-то стук…
– Все хорошо, – быстро прокашлявшись, ответил Дьен.
– Если что, я освободила ванную комнату, – сообщила девушка.
– Спасибо.
А дальше с легким скрипом закрылась ее дверь.
Дьеналь поднялся с пола и вышел. Он же хотел помыться, наверное, холодный душ придется как нельзя кстати. В ванной все еще клубился пар, зеркало запотело, в воздухе витал легкий цветочный аромат ее мыла.
Эльф прикрыл глаза, проклиная те самые чувства, которыми гордился буквально минуту назад. А на шторку посмотрел почти с ненавистью. Как здесь мыться после нее и не вспоминать точеную фигуру и мелодию, которую Лета напевала? Как скользила сохнущая сейчас на крючке мочалка по ее нежной коже…
