пошла к остановке.
– Куда это ты собралась на ночь глядя? – крикнул он ей вслед. – Уж не на свидание ли?
– Может быть, – Сона обернулась и, хитро прищурившись, помахала ему на прощание.
Еще раз внимательно посмотрев на карту, она увидела, что автобус останавливается довольно далеко от дома шаманки, и до него придется идти как минимум двадцать минут. Это была окраина Хамдока, где она никогда не была, и плутать по темноте непонятно где совсем не хотелось. Поэтому Сона заглянула в кошелек и, вздохнув, все-таки вызвала такси.
Она еще сильнее разволновалась, когда авто, петляя по узким улочкам, высадило ее у старого, обшарпанного ханока. Возле деревянных, покосившихся ворот не было ни единого фонаря. Кивнув водителю, который напоследок бросил на нее недоуменный взгляд, она в нерешительности остановилась посреди безлюдной темной улицы, слыша перетявкивания соседских собак и не решаясь постучать. Ей стало не по себе. Сона оглянулась в поисках камер наблюдения и, конечно, ни одной из них не обнаружила. Это был старый район, который давно уже требовал изменений, но из-за невыгодного месторасположения власти откладывали его реконструкцию. «Чем там папочка Ухена занимается, сидя в своем мэрском кресле?» – сердито подумала Сона. Ей было страшно, а когда она чего-то боялась, то всегда злилась. Поежившись, она сделала глубокий вдох, отгоняя сомнения, и три раза стукнула костяшками пальцев по деревянным воротам, надеясь, что хозяйка ее услышит. Сона боялась всего мистического и очень не хотела заходить внутрь, но другого выхода не оставалось: привычными способами проблему было не решить.
Во дворе послышались шаркающие шаги, по которым она сразу же определила, что шаманка уже в преклонном возрасте. Лязгнул дверной замок, и деревянная створка с тягучим скрипом отворилась, но хозяйка почему-то не вышла. Чувствуя, как участилось сердцебиение, Сона осторожно заглянула внутрь и в ужасе отшатнулась: на нее смотрели два белых незрячих глаза, которые, казалось, светились в темноте маленького двора. Бабушка не предупредила, что шаманка – пансу [12]. Сжимая в руках ремешок сумочки, Сона чуть не бросилась обратно, но старуха проскрипела дребезжащим голосом:
– Ну, чего застыли, заходите, раз пришли.
Сона невольно оглянулась, не понимая, почему она обратилась к ней во множественном числе. Хоть бабушка и говорила, что шаманка больше не принимает посетителей, но, возможно, она кого-то ждала и не знала, что пришла именно Сона. Выглянув из-за плеча старушки, девушка бегло осмотрела ничем не примечательный двор и нерешительно сделала шаг вперед. Замок за ее спиной защелкнулся с тем же устрашающим лязгом, и шаманка довольно бодро, будто была зрячей, направилась к дому, приподняв рукой чхиму [13]. Шаманы обычно надевали традиционную одежду во время кута [14], но Сона не знала, что и в повседневной жизни некоторые из них носят ханбок [15].
«Черт меня дернул сюда приехать! – ругала себя Сона, идя следом за ней по крошке гравия. – Может, мне вообще все померещилось?» Но, вспомнив жуткий сон и мокрую одежду, она отругала себя за попытку самообмана. Хотя бы с самой собой нужно быть честной и признать, что в ее жизни происходит нечто необъяснимое.
Красно-желтый свет лился из открытой двери, чуть освещая погруженный в темноту двор. Старуха вошла в комнату и тяжело опустилась на пол за низкий деревянный стол, махнув рукой, чтобы гостья села напротив. Сона послушалась, украдкой рассматривая уставленный свечами алтарь за спиной шаманки, который и служил источником света. В комнате пахло шалфеем и терпкими благовониями, от которых защипало в носу. Шаманка, не оборачиваясь, протянула руку, сняла с алтаря барабан чхангу [16] и положила его на колени, не отрывая от Сона незрячих белых глаз.
– Твоя бабушка сегодня заходила. Сказала, что ты придешь, – протянула старуха, легонько постукивая по натянутой коже барабана с обеих сторон ладонями.
– Бабушка? Зачем? – изумилась Сона.
Мерные удары шаманки отвлекали и раздражали, мешая мыслить ясно. Но она знала, что это один из способов связаться с миром духов, поэтому постаралась сосредоточиться на разговоре, игнорируя странные вибрации в районе грудной клетки.
– Тебе не талисман на удачу нужен, – констатировала старуха, не отвечая на вопрос.
– Да… – неуверенно протянула Сона, быстро перебирая в уме предположения, почему бабуля приходила к шаманке. Возможно, хотела предупредить о посещении внучки? Телефона-то у бабушки нет.
Старуха отклонилась вправо, будто рассматривая кого-то за спиной девушки. Это было жутко. В комнате стало вдруг очень холодно, и сердце сжали липкие щупальца страха, воскрешая в памяти увиденный сон. Сона инстинктивно обернулась, но позади никого не было, и она зло посмотрела на шаманку, которая будто специально пугала ее. Старуха молчала, ничего не спрашивала, не говорила, и Сона решила сразу все рассказать, чтобы поскорее уйти из этого неприятного места.
– Я недавно вернулась на Чеджу. И с тех пор, как приехала, со мной стали происходить странные вещи, – неловко начала Сона, чувствуя себя на приеме у психотерапевта, которому должна, не таясь, рассказать все как есть. – Мне снятся странные сны, я вижу то, чего не видят другие, и мне кажется, что… рядом со мной все время кто-то есть.
– За тобой кто-то ходит. Дай руку, – хрипло сказала шаманка, отставив барабан в сторону.
«Кто-то ходит? Господи, что это значит?» – ледяная паника скрутила внутренности. Поколебавшись мгновение, Сона протянула женщине дрожащую руку.
Палец больно укололо, и на подушечке выступила большая красная капля. Сона едва сдержалась, чтобы не закричать. Шаманка медленно растерла каплю по ладони и наклонилась, глубоко втягивая носом воздух.
– Кровная связь… холодно… горло… горло… душит… вода… холодно… Сона… девочка моя… – Старуха резко выпрямилась и бессвязно забормотала, раскачиваясь из стороны в сторону. Старческие скрипучие нотки исчезли, и душную комнату наполнил молодой и чистый женский голос. Сона окаменела и словно приросла к полу, не в состоянии даже шевельнуться. От контраста старого сморщенного лица и чужого юного голоса у нее на голове зашевелились волосы. Это не было похоже на спектакль.
– Это твоя мать, – наконец, шаманка вернулась в себя и отпустила ее руку.
– Ч-что? – просипела Сона, плохо расслышав из-за грохотавшего в ушах пульса.
– Душа твоей матери рядом с тобой. Она хочет тебе что-то сказать. – Шаманка подняла голову, глядя на потрясенную девушку слепыми глазами.
– Моя мама?.. – шепотом повторила она, вглядываясь в старое лицо.
– Она кричит, ей больно. Я чую обман, насилие и холодную воду.
– Она… утонула, – еле выдавила Сона. Ее трясло от только что пережитого шока. – Корабль, на котором плыли мои родители, потерпел крушение, они оба погибли.
– Это было возмездие. Откат за прошлое, – без эмоций произнесла шаманка.
– Возмездие? За что? – Голос дрожал,
