— Доброе утро! — вежливо поздоровалась я с ведьмой, которая вполне могла оказаться одной из моих коллег. — Рада с Вами познакомиться, я магистр зельеварения, Вельяна Игнисберг.
Ведьма оторвалась от своего занятия, повернулась ко мне, вздохнула и выдала совсем уж невероятную вещь:
— Магистр Игнисберг, вы-то мне и нужны. Я как раз ознакомился с описаниями некоторых Ваших зелий, и должен признать, что Вы гениальнейший зельевар. Можете сварить для меня зелье, которое излечивает вот такие магические недуги?
Я с минуту стояла и хлопала глазами, пытаясь понять, почему ведьма говорит о себе как о мужчине и просит у меня сварить зелье, а потом нерешительно уточнила:
— Магистр Визариус? Это Вы? Что с Вами произошло?
Да, это не ведьма надела костюм завкафа, это завкаф зачем-то с утра пораньше надел личину ведьмы. Мужчины в любом возрасте поистине загадочные существа.
— Вам же надо немедленно обратиться к целителям! — воскликнула я, всплеснув руками. — Почему вы решили придти на работу в таком состоянии?
— Да ничего такого особенно и нет в моем состоянии, — отмахнулся завкаф. — А к целителям обращаться я и не собираюсь. Вы же, наверное, знаете, что после принятия международного закона о дипломированных магах почти все целители ушли в свободные маги. И имеют право работать только на себя, уплачивая, конечно же, некоторый налог с прибыли, полученной от своей деятельности. Они в последнее время установили на свои услуги просто бессовестные цены! Как же жаль, что в нашей академии нет собственного целительского факультета.
— А лазарет? В академическом лазарете ведь есть собственный штатный целитель, — я не сдавалась и пыталась всеми путями найти для пожилого колдуна менее опасный способ выздоровления, чем мои зелья.
— Да какой из него целитель! Так, недоразумение! Задумайтесь, почему он до сих пор не ушел в свободные маги и не открыл частную практику? То-то и оно. Нет уж, я лучше с помощью Вашего гениального зелья вылечусь!
Пока он говорил, Персик по-хозяйски прошел вперёд и обошел вокруг колдуна, осмотрев его со всех сторон. И спросил с явным научно-исследовательским интересом:
— А что, собственно, с Вами произошло? Какие у Вас жалобы кроме изменения внешности? Что Вас беспокоит? Для начала необходимо поставить правильный диагноз. А потом уже зелье готовить.
Колдун очень засмущался:
— Да это просто мои внучки накануне вечером поиграли. Они у меня такие проказницы, настоящие маленькие ведьмочки. Вот опять нечаянно заколдовали любимого дедушку. А Вы, уважаемый кот, родились уже говорящим? Магистр Игнисберг, я и не знал, что у Вас есть такой замечательный разумный и очень грамотный фамильяр. Где же Вы с ним познакомились?
— Да, Персик родился говорящим, — ответила я. — Он сын магического говорящего фамильяра моей матушки. Мы с ним с детства вместе.
— А у фамильяра Вашей матушки есть ещё и другие дети? — очень заинтересовался завкаф.
— Полный за́мок, — ответил за меня Персик. — И дети, и внуки, и правнуки. Не знаем уже, куда их девать. И как от них избавиться. Они нашего коро… то есть папочку магистра Игнисберг скоро с ума сведут. И до седины доведут. А он у нас и так уже немного седой, после того, как матушка магистра чуть из-за проклятья не скончалась. К счастью, все в тот раз обошлось.
Магистр Визариус сначала задумался, а потом очень обрадовался неизвестно чему.
— Великолепно, — сказал он. — А Вы могли бы попросить Вашу матушку поговорить с этими чудесными магическими животными? Может быть, кто-то из них согласится стать фамильярами моих внучек?
— Может быть и согласятся, — задумчиво почесала я лоб, думая о том, как же теперь связаться с мамочкой без Вельки и её магического зеркальца-артефакта. — А сколько вам надо фамильяров? Сколько у Вас внучек?
— Всего-навсего восемь прекрасных юных ведьмочек от пяти до четырнадцати лет.
Я представила, как бедного завкафа заколдовывают восемь несовершеннолетних необученных ведьм, и невольно содрогнулась. И осознала непреложную истину, которую сразу и озвучила.
— Боюсь, мое зелье вряд ли поможет Вам… Не жалейте денег на целителя… — осторожно начала я.
— Поможет, поможет, — уверенно возразил мне завкаф. — Предыдущая магистр зельеварения всегда создавала средства, которые очень эффективно помогали! Внучки же таким образом балуются не в первый раз. Поэтому зельям я доверяю намного больше, чем целителям! Даже самым дорогим. Особенно, дорогим. Потому что доверять целителям — никакой магистерской зарплаты не хватит. К тому же я знаю, что Вы должны были сегодня получить огромное количество свежих ингредиентов.
На лекцию к очередным колдунам и ведьмам (к какому-то из средних курсов) я шла порядком загруженная новой отнюдь не тривиальной задачей. Всю дорогу я размышляла о том, как сварить такое зелье, которое, если даже не поможет расколдоваться нашему завкафу, то хотя бы не укокошит его. Все же у него дети. То есть внуки. Они же вовсе не обрадуются, если я отравлю их любимого дедушку. Да и ректор снова будет ругаться.
Боюсь, что если я подсуну завкафу простую воду или даже какой-нибудь мудреный компот, опытный колдун, выхлебавший уже немало лечебных зелий, обязательно почует подвох.
С другой стороны, магистр Визариус говорил, если повторить его слова почти дословно, что "моя деятельность не должна вредить адептам". О себе любимом он в тот раз и слова не сказал.
Означает ли это то, что этим самым он разрешил мне проводить на нем любые эксперименты? Наверное, все же нет. В любом случае лучше сделать наверняка безопасное средство. Пожалуй, в этот раз я не буду изобретать никакой отсебятины. Мы с Персиком поступим просто — найдем в записях моей сестры какое-нибудь хорошее лекарство и сделаем всё строго по рецепту!
Ободренная такими здравыми и разумными мыслями, я входила в двери аудитории.
Персик, к слову, пожелал остаться на кафедре. Мой фамильяр и Магистр Визариус очень быстро нашли общий язык и захотели поболтать друг с другом о том, о сем. В основном, о Персиковых бесчисленных родственниках. Завкаф им уж очень заинтересовался. Кот, за все эти дни истосковавшийся по нормальному общению, с удовольствием решил составить компанию завкафу, у которого с утра было "окно" в занятиях. А пораньше он в академию пришел, наверное, для того, чтобы не пугать столичных прохожих своим внешним видом. Ведь в такую рань, очевидно, прохожих на улицах было поменьше.
Когда я вошла в лекционный зал, заполненный юными ведьмами и колдунами, три какие-то ужасно знакомые на вид адептки, сидевшие за первой партой, принялись очень неподчительно перешептываться.
— Это она? — спросила первая.
— Точно она! — сказала вторая
— Неужели она на самом магистр? — удивилась третья.
— Похоже на то, — заключила первая.
Я прошла к преподавательскому столу и представилась.
Три адептки продолжили свои перешептывания, раздражая меня и очень мешая сосредоточиться, и я их наконец-то вспомнила. Это их я видела в тот раз коридоре около кабинета коменданта.
— Адептки! — обратилась я к ним. — Это очень похвально, что вы смыли с себя свой боевой раскрас и перестали быть похожими на дикарей, а стали похожи на нормальных ведьм. Но всё равно все свои беседы вы будете проводить после лекции. На лекциях посторонние разговоры не допускаются! Ещё один звук от вашей компании, и я расскажу вас по разным углам, как маленьких детей!
В аудитории раздались смешки. Означенные адептки надулись, как упитанные индюшки. Но хотя бы замолчали. Только иногда недовольно посматривали на меня. Но в любом случае бо́льшую часть времени прилежно записывали конспекты о свойствах каких-то очередных магических трав.
А я уже совсем освоилась в роли магистра. Только вот следующее занятие у меня планировалось с группой Криса, и я очень переживала, не представляя, как буду смотреть ему в глаза. Как же так я, такая благовоспитанная и благородная леди, могла наговорить дракону столько таких неприличных намёков? Что же он теперь обо мне подумает?! Нашу преподавательницу хороших манер точно удар бы хватил.
