равно это был кодекс. Кодекс Мака и Лероя состоял из одного предложения: делай все, что нужно Маку и Лерою. Не имело значения, кто пострадает. Не имело значения, что человеку, у которого они крали, станет хуже, или он может быть ранен или убит. Если бы этим утром был обнаружен наполовину съеденный труп Джордж, потому что она была убита по дороге домой, им бы было абсолютно наплевать. Их бы ничего не остановило.
Если бы они убили Эдуардо, то это должен был быть выстрел в голову серебряным патроном издалека. Они ни за что не смогли бы победить его в ближнем бою, и они это знали. Но если бы им каким-то образом это удалось, они бы забрали его машину и снаряжение, и нацепили бы его на себя, потому что были слишком глупы, чтобы что-то скрывать.
Я взглянула на Кэррана, он слегка покачал головой. От Лероя пахло кровью Эдуардо.
— Ты знаешь, что Гильдия делает с наемниками, которые крадут снаряжение у других наемников? — спросила я.
Мак покачал головой.
— Она штрафуют их. Десять штук. Браконьерство в зоне другого наемника — это еще десять тысяч. Итого сорок штук на двоих. Угадай, что я собираюсь сделать, когда вернусь в Гильдию?
— Никто тебя не знает, — выдавил Мак.
— Ошибаешься. Меня все знают, я девять лет в ней.
Лицо Мака обмякло.
— Итак, Мак, у тебя есть выбор. Ты можешь забрать своего двоюродного братца-идиота и свалить из города. Или вы можете вернуться и встретиться лицом к лицу с Гильдией и работать на нее сверхурочно в течение следующих пяти лет или около того. Но мы будем рядом, и я обещаю тебе, что сделаю твою жизнь настолько тяжелой, насколько смогу.
Я отпустила его руку. Кэрран небрежно бросил Лероя на тротуар. Лерой приземлился на задницу, вскочил и бросился на Кэррана. Кэрран подпустил его поближе и ударил наотмашь, почти запоздало, как прихлопывают муху. Удар пришелся по уху Лероя. Большой наемник, спотыкаясь, крутанулся, но Мак успел поймать его.
— Наше снаряжение в машине, — сказал Мак.
— Ты сможешь забрать его в Гильдии, — сказала я ему.
— Ты гребаная сука, ты знаешь это? — сказал Мак.
— Мне придется жить с самой собой.
— Это еще не конец! — Лерой ткнул пальцем в Кэррана. Вероятно, он хотел, чтобы это выглядело агрессивно, но его штормило.
— Именно, — сказал ему Кэрран. — Уходи, пока я не передумал.
Труп волчьего грифона задрожал. Плоть выперла в середине, как кроваво-красная опухоль, становясь все больше и больше.
— Что за черт? — зарычал Кэрран.
— Я не знаю. — Я вытащила «Саррат».
Опухоль лопнула.
МЫ С КЭРРАНОМ попятились. Трехфутовый, оранжево-коричневый шип вылетел из трупа грифона, отправившись в небо. Второй шип пронзил труп изнутри. Шипы согнулись, впиваясь в тротуар, каждый ощетинился жесткими волосками длиной в шесть дюймов. Труп содрогнулся, словно его засасывало что-то изнутри.
Шипы согнулись, и появилась огромная насекомоподобная голова, покрытая щетиной. Две пары темно-коричневых жвал торчали из нее, как две крабьи клешни размером с ятаганы. Темные, почти черные острые зубы выстилали внутреннюю сторону каждой клешни.
Святое дерьмо!
Существо продолжало вылезать из трупа грифона: две толстые хелицеры, поддерживающие жвала; большая круглая голова с шишкой в центре, увенчанная двумя черными глазами размером с бейсбольный мяч; ноги, еще больше ног, появляющихся сегмент за сегментом; грудная клетка; длинное сегментированное брюшко. Труп волчьего грифона, сдуваясь, съежился и исчез, втянутый в новое существо. На подъездной дорожке очутилось гигантское насекомое. Десять ног, первая пара огромных и длинных, остальные поменьше, торчали из его десятифутового тела и держались примерно в пяти футах от земли. Эта чертова штука была размером с «Эф Джи Крузер», припаркованного позади нас.
Гигантское насекомое сжало свои нижнечелюстные клешни. Пронзительный скрежет расколол тишину. Я поморщилась.
— Что это, черт возьми, такое? — зарычал Кэрран, двигаясь вправо.
— Я не знаю. — Я пошла влево. Оно выглядело так, будто скорпион и волосатый паук каким-то образом спарились, и их потомство выросло в пятьдесят раз по сравнению с нормальным размером. Я никогда не видела ничего подобного. Эти клешни с нижней челюстью выглядели так, словно могли разрезать кость, как масло. Мы не могли допустить, чтобы оно попало в дом. Оно разорвало бы всю семью на части.
Ноги были сплошь из хитина. Попытка прорезать их «Сарратом» просто сломала бы лезвие. Попытка вцепиться в них когтями тоже не принесла бы ничего хорошего. Его жирное брюшко было мягче, но добраться до него было непросто.
Низкий сухой голос прокатился по улице, настолько пропитанный магией, что почти отразился на моей коже.
— Умри.
За что мне это все?
— Мы не выполняем просьбы. Попробуй обратиться к кому-нибудь другому, может, они будут более сговорчивы. — Эй, папа, я нашла тебе прекрасный подарок на предстоящий День отца. Наслаждайся.
Насекомое указало на меня ногой.
— Умри.
Глаза Кэррана стали золотыми. Его одежда порвалась, падая клочьями на улицу, когда массивное слияние человека и льва вырвалось наружу.
— Давай посмотрим, как ты попробуешь это дерьмо на мне.
Насекомое бросилось на Кэррана с поразительной скоростью. Кэрран вскинул руки, поймав переднюю пару ног насекомого в свою хватку. Его ноги заскользили.
Святое дерьмо. Его ноги заскользили.
Я метнулась в сторону, пытаясь обойти существо слева. Нога полетела в меня, как копье. Я увернулась, и она прошлась по бетону там, где я стояла мгновение назад, выдолбив из него кусок. Другая нога замахнулась на меня. Я предвидела, что это произойдет, но ничего не могла с этим поделать. Она сбила меня с ног. Я полетела по траве. Я ударилась спиной обо что-то твердое, дерево треснуло с сухим хрустом — это я проломила забор.
Ой. Я вскочила на ноги.
Кэрран стоял посреди улицы, его руки все еще были сжаты на передней паре ног насекомого. Паук-скорпион бросался на него снова и снова, пытаясь схватить его своими клешнями. Если бы эти жвала сомкнулись на Кэрране, они бы отрубили ему руки.
О нет, ты этого не сделаешь.
Я атаковала паука. Ноги пытались вонзиться в меня. Я металась взад-вперед. Как, черт возьми, он вообще мог меня видеть? Нога приземлилась передо мной, я нырнула влево и увидела, как одно из черных глазных яблок повернулось, следуя за мной. Он мог смотреть назад и вперед одновременно.
Я вонзилась в незащищенное брюшко между двумя ногами. «Саррат» разрезал тело насекомого, и я отодвинула лезвие, раскрывая порез. Нога врезалась в меня, царапнув по спине и боку, когда я развернулась, чтобы избежать этого. Боль пронзила меня, и
