психуют и уходят. Со мной этот номер не пройдет: к вынужденному ожиданию я привычна. В арбитраже, бывало, и по восемь часов кряду в коридорах торчала. Само собой, не без дела. Здесь же откровенно не знала, чем себя занять.
Отойдя к стене, с невозмутимым видом прислонилась к прохладной поверхности плечом. Нет, ну правда, граждане аферисты уже сильно наглеют. Или надеются, что я внезапно отрешусь от мирской суеты и прямо отсюда подамся в монастырь?
Кстати, а идея-то неплохая. Если, допустим, коллектив не женский, а мужской? Тогда должно быть интересно. Как объяснят мне умные красавцы-монахи термодинамику, как расскажут про всякие там электроны, протоны, нейтроны. М-м-м, красота! Жаль, в мужской монастырь меня не возьмут. А в женский как-то не хочется.
Я в очередной раз посмотрела на изученный вдоль и поперек информационный стенд, глянула на наблюдательный пункт охраны. Дежурный в белоснежной рубашке все так же сидел за большим окном.
Неожиданно охранник вскочил. Буквально через несколько секунд открылась неприметная дверь, и, уверенно печатая шаг, в мою сторону направился коренастый мужчина в пятнистой униформе.
Ух ты, и часа не прошло!
Я демонстративно достала из сумочки мобильный, невозмутимо наблюдая за приближающимся сотрудником охраны. А едва поймала его пренебрежительный взгляд, сработало профессиональное чутье: этот человек имеет непосредственное отношение к попытке завладеть моими деньгами. И, скорее всего, именно он наводил о Владиславе справки.
Подойдя ближе, мужчина цепко оглядел меня с ног до головы, а после безразличным тоном проговорил:
— Начальник охраны Императорской южной школы Роман Антонович Минаев. Слушаю вас.
Выдержав красноречивую паузу, я холодно ответила:
— Аристократка Владислава Юрьевна Метельская. Глава рода, студентка Императорской южной школы.
В глазах Минаева мелькнуло что-то очень похожее на недоумение. Однако уже через миг он сухо повторил:
— Слушаю вас, Владислава Юрьевна.
— Это я вас слушаю, Роман Антонович, — я многозначительно усмехнулась. Не зная местных законов, я больше полагалась на интуицию. Ну и на наглость. Ведь не зря говорят, что она — второе счастье.
Глубокая складка пролегла меж бровей начальника охраны. Он озадаченно кашлянул.
— Мне сообщили, что у вас проблемы.
— Разве? — поинтересовалась я бесстрастно.
— Не понимаю, о чем вы, — глухо пробормотал все сильнее хмурящийся мужчина.
Нарочито неторопливо крутя мобильный меж пальцев, я спокойно заявила:
— Странно, конечно, что вы не понимаете, но, так и быть, поясню. Ваша проблема в том, Роман Антонович, что, являясь студенткой данного учебного заведения, я не имею возможности пройти на его территорию. Причем никакого официального основания для этого не существует. Итак, я вас слушаю, господин Минаев.
В холле повисла звенящая тишина. Не спеша отвечать, начальник охраны, прищурившись, изучал мое лицо. Я же была собрана и хладнокровна. Уж не знаю, что послужило причиной — «Трип-серен» или профессионализм, — но факт оставался фактом: я не ощущала и намека на волнение. Даже стало интересно, а вдруг меня удивят, и придумают что-то эдакое?
Заметив, как на лице мужчины промелькнула легкая презрительная улыбка, вздохнула про себя. Нет, не удивят. Тут все очевидно.
Меж тем, расправив плечи, Роман Антонович с явным превосходством заявил:
— Без причины, Владислава Юрьевна, ничего не происходит. Я настоятельно рекомендую вам положить телефончик обратно в сумочку и прямо сейчас поехать домой, — в его голосе отчетливо слышалась угроза. Выдержав паузу, Минаев со значением добавил: — И завтра не утруждайтесь повторным визитом. Отдохните лучше дома. Для здоровья полезнее.
С задумчивым видом постукивая мобильным по ладони, я зацепила краем глаза вошедших в холл студентов. Громко переговариваясь и не спеша проходить сквозь рамки, они что-то бурно обсуждали.
Похоже, у нашего диалога появились свидетели.
Мысленно усмехнувшись, невозмутимо поинтересовалась:
— Роман Антонович, а на стенде возле охраны информация актуальная?
— Разумеется, — машинально ответил Минаев, тоже обратив внимание на шумных студентов. Затем пристально посмотрел мне в глаза и леденящим душу голосом приказал: — Езжайте домой, Владислава Юрьевна.
Не реагируя на его слова, я набрала обнаруженный на стенде номер, нажала на вызов, а потом включила громкую связь. Буквально сразу раздались гудки, и через пару секунд на весь холл прозвучало бесстрастное:
— Полиция. Говорите.
Демонстративно держа телефон на уровне груди, я громко произнесла:
— Аристократка Владислава Юрьевна Метельская, глава рода, студентка Императорской южной школы. В настоящий момент я нахожусь возле центрального входа в школу. В ответ на законную просьбу пропустить меня на территорию от начальника охраны Минаева Романа Антоновича поступил отказ, а также устная угроза моей жизни и здоровью. Прошу выслать наряд.
— Группа выехала. Ожидайте, — сообщил дежурный полицейский.
— Спасибо, — я нажала на отбой и бесстрастно посмотрела на окаменевшее лицо начальника охраны.
В повисшей тишине отчетливо прозвучал удивленный юношеский голос:
— Удачно мы опоздали.
— Есть такое дело, — с нескрываемым интересом подтвердил его друг.
В этот же миг Минаев в один широкий шаг оказался прямо передо мной и презрительно прошептал:
— Здесь глушилки. Записать наш разговор на телефон ты не смогла, а эти, — он едва заметно качнул головой, указывая на студентов, — вряд ли что-то слышали. Ничего не докажешь.
— И не собиралась, Роман Антонович, — я широко улыбнулась.
Пораженный моим заявлением, Минаев шагнул назад. Казалось, он потерял дар речи.
В этот момент в холл стремительно влетели пятеро мужчин в боевой экипировке. Через удар сердца они стояли между мной и начальником охраны.
— Быстро вы, — произнесла я с искренним уважением.
Ближайший ко мне полицейский сквозь ткань черной маски глухо пояснил:
— Императорская школа на особом контроле.
Неожиданно откуда-то из-за спины послышался строгий мужской голос:
— Владислава Юрьевна Метельская?
Быстро обернувшись, я увидела мужчину, одетого в темно-синюю форму. Заметив мой кивок, офицер подошел ближе.
— Я дежурный дознаватель Степан Иванович Трегубов. Вы находитесь в полной безопасности. Прошу сообщить, какие выдвигаете обвинения против начальника охраны Императорской южной школы Романа Антоновича Минаева.
— Обвинения? — переспросила я, задумчиво почесав бровь. — Я не сильна в юриспруденции, но, как глава рода, знаю, что подобные заявления необходимо подтверждать фактами. Увы, наличие угроз жизни и здоровью доказать не смогу. Господин Минаев сообщил, что аудиозапись нашего разговора, сделанную мной на мобильный, прослушать нельзя, так как здесь стоят глушилки.
— В холле действительно установлена подобная техника? — быстро поинтересовался дознаватель у начальника охраны.
Раздувшись от важности, тот самодовольно ответил:
— Трегубов, вы же офицер, и должны знать, что сотрудники полиции не имеют права задавать вопросы о существующей системе охраны Императорской южной школы. Обратитесь с официальным запросом, — он ехидно оскалился. — Если забыли, то на всякий случай напомню: без подтвержденного документально разрешения вы не имеет права входить на территорию школы и проводить любые осмотры.
Заметив, как на скулах дознавателя заиграли желваки, я мысленно
