Когда я подалась вниз, чтобы обернуть свою руку вокруг него, он поймал ее.
— Позволь посмотреть на тебя.
Страсть понизила его голос. Клыки были выпущены, а глаза горели зеленью. Он стянул мой пеньюар через голову, прежде чем дать ему упасть. Когда он снова заговорил, его голос был хриплым.
— Иногда мне кажется, что ты мне снишься. Или что я умер, а ты мой рай.
Я погладила его по щеке. — Или твой ад, но я не хочу это обсуждать. Я хочу, чтобы ты был внутри меня.
— Да. — это было шипение.
Его тело накрыло мое, прижимая. Мои ноги колыбелью обернули его, когда он взял меня за руки, растягивая их над головой. Затем вся тяжесть и полнота его чувств сотрясли меня. Я напряглась, желая нетерпеливо захватить и почувствовать его, пробивающегося в меня.
— Сейчас, Кости.
Его глаза засверкали ярче, на мои задыхающиеся слова.
— Еще…нет.
Он скользнул вниз, его губы обосновались между моих ног. Долго, медленно облизывая, Кости заставил меня вскрикнуть, затем он начал чувственно углубляться, после отставив меня гореть от желания.
— Такая сладкая, — он прорычал. — У тебя вкус смятых цветов, и мне нужно еще.
Его язык скользнул глубже, заставляя меня биться в конвульсиях. Полосы удовольствия потянулись в живот, сердце стучало, и каждый сантиметр меня был как в огне.
— Кости, сейчас!
На мое настойчивое требование он ответил тем, что потянул мои бедра на плечи, продолжая свою эротическую атаку. Я схватила его за голову, все мои слова сменились стонами. Он попробовал каждый миллиметр меня, пока я не сотряслась в экстазе. Внутри все напряглось, когда он начал сосать мой клитор, его клыки терлись, а не прокалывали. Все это усилило взрыв огненной вспышки во мне, внутренняя пульсация прорвалась так быстро, что я не успела вскрикнуть.
Кости застонал, лаская мои бедра, в то время как меня бросило в дрожь от кульминации. Потом томное тепло заполнило меня, вызывая сонные звуки, тогда как я была далеко-далеко от сна.
— Твой рот, это что-то убийственное, ты знаешь это?
Смех щекотал меня, и он в последний раз лизнул, прежде чем ответить.
— Я наслаждался этим так сильно, что почти кончил вместе с тобой.
Я поцеловала его, когда он скользнул вверх, обернув свои руки вокруг его шеи.
— Еще нет, — я вздохнула, когда он схватил меня за бедра, и двинулся между ними.
— Нет? — спросил он приглушенно. — Слишком быстро?
Я толкнула его достаточно, чтобы быть подвижной. — Нет, но сначала…
Моя голова была в районе его живота, когда он остановил меня железной хваткой.
— Нет.
Его категорический отказ удивил меня.
— Почему нет?
Что-то таилось в его глазах, исчезнув в одно мгновение. Если бы не знала его так хорошо, даже не задумалась бы об этом.
— Не сейчас. — Он подвинулся ко мне и улыбнулся. — Я себя почти не контролирую, и хочу успеть в оставшееся время. Чтобы не получилось так же позорно быстро, как в машине.
— Кости. — Я завладела его взглядом. — Я не спрашиваю, и не останавливай меня снова.
Я скользнула вниз на кровати, он держался абсолютно неподвижно. Это поразило меня, потому что я поняла, в чем заключалась настоящая проблема. Боль и стыд мелькнули в его глазах. Память о том, что произошло с Каннель, кажется, беспокоила его также сильно, как и меня.
Я потерлась щекой о его живот, ощущая его мягкость. — Я люблю твою кожу. Это как наркотик. Когда я нахожусь рядом с тобой, я должна чувствовать тебя, и я также хочу тебя попробовать…
Я слегка щелкнула языком в складке его бедра, и напряженность ослабла. Он не мог этого видеть, но я улыбнулась. В отношении этого я была уверена в себе. Когда-то, он показал мне все свои слабые стороны.
Затем я лизнула вдоль обеих складок его бедер, позволяя только моему дыханию падать на его твердую длину, которая пульсировала около моей щеки, когда мой язык задел чувствительную кожу его мошонки, он вздрогнул.
Он выпрямился, потянувшись ко мне. — Кэтрин, позволь мне…
— Нет. — Я оттолкнула его руки. — Только ты.
Он слегка неуверенно рассмеялся. — Почему у меня чувство, что я в беде?
Я встретилась с ним взглядом, облизав его член по всей длине. — Потому что так и есть.
Через несколько минут он кончил с таким криком, что кто-нибудь точно вызвал полицию, если бы мы вернулись на автостоянку.
— Ты думаешь, что мой рот убийственный? — его голос был напряженный, когда он потянул меня к себе. — Ты показала мне, каково быть любителем.
Я хрипло рассмеялась. — Если ты пытаешься быть любезным, то благодари себя. Ты научил меня тому, что нужно делать.
— Значит, я молодец. — Кости захватил мой рот глубоким, долгим поцелуем, что возбуждало меня также как его крики удовольствия. Я переместилась, садясь на него сверху.
— Слишком быстро? — Дразнилась я.
Жесткая плоть пронзила меня, заменив мой смех на длительный стон. О, я чувствовала его! Двигаясь медленно, но сильно, увеличивая темп. Я балансировала на его плечах, пока он не сел держа меня мертвой хваткой. Затем его рот перешел к моей груди, посасывая с эротической интенсивностью, пока не погрузил в нее клыки.
Это был не глубокий укус. Только для того чтобы доставить мне сильнейшее удовольствие от сока в его клыках. Мой сосок пульсировал и когда он сосал и кусал другой, все мои возражения отпали.
— Я люблю тебя.
Я не смогла сдержаться, хотя логика подсказывала мне, что говорить это было слишком рано. Мой разум готов был помутиться, однако, я старалась держать эмоции под контролем. Губы Кости застыли на моей груди, как будто я щелкнула выключателем.
Внезапно я занервничала. — Я имею в виду, я люблю это…
— Даже не думай. — Его руки покинули мое тело, чтобы взять лицо. — Скажи это снова.
— Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя обязанным…
— Никогда больше не говори мне этого.
Он все еще был внутри меня, но больше не двигался. Возвращаясь к воссоединению, я призналась Кости, что люблю его, но я не хотела говорить это снова. Теперь, близость наших тел была слишком мощной, вытесняя слова, которых я боялась и хотела сдержать.
— Я люблю тебя, Кости. Я люблю тебя так сильно, Боже, очень, очень сильно.
— Ты знаешь, как это действует на меня? — он прошептал. — Было много вещей за последние два столетия, но мне не было ведомо счастье, до этого момента. Я не знаю, старые это чувства или новые, да меня это и не волнует. Пожалуйста, Кэтрин. Пожалуйста. Скажи это снова.
Он поцеловал меня, как будто его морили голодом, затем любил меня с такой интенсивностью, что слезы текли по моим щекам. Я забыла, что он не спал. Забыла советы Аннет, о том какие хитрости нужно использовать. Я забыла все, кроме его последней просьбы, и каждый раз вздыхая, я говорила, что люблю его.
Это конец альтернативной середины «На Дне Могилы». Остальная часть истории почти совпадает с печатной версией, в которой Кэт становиться вампиром, а Грегор насильно обращает ее мать. Я планировала вернуть Кости память во время кульминационной схватки с Грегором, которая описана в конце книги. В ней, Грегор решил тайно использовать нож, наполненный его кровью, рассчитывая на то, что убьет Кости, когда на него обрушиться его вернувшаяся память. Реакция Кэт была такой же, она взорвала голову Грегора, когда поняла, что Кости умрет. Кэт также почти была наказана за прерывание дуэли, как и в печатной версии, позже Веритас изучила нож и обнаружила его секрет, подтвердив, что Грегор жульничал. Кэт подтвердила, что память Кости вернулась, как только он вновь назвал ее Котенком.
Спасибо вам.
Джанин Фрост.
