— Снова ты, — заметил фигуру в черном плаще.
— А ты ждал кого-то другого? — усмехнулся Фернан.
— Нет.
Пьер действительно не ждал — давно понял, что Полли не придет и каким бы чудовищем ни стал Анри Вейран, он ей дороже, чем кто-либо в мире.
— Что-то ты не весел, приятель, — хмыкнул Кернер. — Как ведет себя пустота?
— После того, как Вейран перестал ее раздражать, потише.
Пустота действительно притихла, только Пьеру все время казалось, что она стоит за плечом. Оглянись — и увидишь. Жутко. Зачем? Зачем способность чувствовать вернулась? Без нее было намного проще и легче жить, а теперь бесстрашный магистр боится тени. Эйлеан чувствовал себя жалким. Настолько, что хотелось крушить все вокруг, лишь бы избавиться от этого ощущения.
— Вейран всех раздражает, — хмыкнул Фернан. — Мои люди донесли мне, что наш общий приятель всюду сует свой нос. Я терпел его, пока считал, что он сможет пробудить светлый артефакт. А теперь не вижу смысла позволять этому поганцу больше, чем следует.
— И что ты собираешься делать? — спросил Пьер. Перед глазами на миг будто встало лицо Полли. Если бы Анри не было, может быть, рано или поздно…
— Убрать его, — ответил Кернер. — Как думаешь?
— Предлагаю не действовать сгоряча, — сказал Эйлеан. — Понаблюдать немного. Кстати, я выяснил личность убийцы Таймуса, но понятия не имею, как его отыскать. Попробуешь?
— С удовольствием. — В глазах Фернана читался интерес. — И кто же он?
— Некий Андре Варне. Если верить слухам, внебрачный сын Виктора Вейрана. Скажи, Фернан, а твой учитель Тейнер обладал только темной магией? И не было ли в его темномагическом роду других примесей?
— Я ничего об этом не знаю, — пожал плечами Кернер. — Нужно поднимать архивы. Думаешь, отметилась королевская ветвь? И Андре на самом деле сын Тейнера?
— Я не исключаю такой возможности.
— Тогда стоит проверить, я подниму документы. И вообще, Эйлеан, я знаю, что ты терпеть меня не можешь, только пора объединиться, иначе плохи будут наши дела. Если хоть один из нас пострадает, Гарандии придет конец. Ты это понимаешь?
Кернер, который говорит об объединении? Это было любопытно. Но в кои-то веки темный магистр был прав. Это касалось и Андре, и Анри, и ситуации с магистром света.
— Хорошо, — протянул он руку коллеге и пожал горячую ладонь. — У меня тоже есть идея. Думаю, может сработать.
Филипп
После горячки последних дней напала апатия, и я, проснувшись, долго таращился в потолок, прежде чем встать. Несмотря на ранний час, в комнате уже было душно, и первым делом хотелось открыть окно. Увы, нельзя сказать, чтобы свежий воздух ворвался в комнату. Скорее стало еще жарче. Придется нанимать бытового мага, пока я не сошел с ума от жары.
— Жители Гарандии! — вдруг послышался зычный голос. — Слушайте указ магистрата от пятого июня сего года. Каждому светлому магу и магичке надлежит явиться в башню света в течение ближайшей недели, дабы пройти проверку на совместимость с артефактом света. Те же, кто откажется проходить проверку, будут заключены под стражу и привлечены к ней принудительно.
Похоже, магистрат совсем отчаялся. Ладно мужчины, но девушки-то зачем? Никогда магистром не становилась женщина. Однако даже аномальная жара показывает — магистр света необходим немедленно, иначе урожая и ожидать не стоит.
Умылся, и стало немного легче. Завтракать не хотелось, но зеркало говорило, что, если продолжу мало есть и много тренироваться, придется переквалифицироваться в стихийного мага, потому что будет сносить ветром. Спросил у Жерара, ушел ли Анри. Оказалось, что нет и они с Полли тоже еще не покидали комнату. Полинину комнату, так что можно было надеяться, что между ними воцарилось хрупкое перемирие. Хоть бы это было правдой!
А мне надо подумать, как сломать защиту одного конкретного учебного заведения, раз уж брат не торопится сдержать слово. Поэтому я направился в тренировочный зал. Стоит попытаться воссоздать те слои защиты, которые стоят на «Черной звезде». Я ведь соприкасался с ними, должно получиться. Нужно лишь немного терпения и везения. Но мне решительно не везло, потому что, как только я призвал первый щит, в дверь постучали. Тьма!
— Месье Филипп, вас желает видеть Роберт Гейлен, — доложил Жерар. — Я пытался сказать, что вы заняты…
Только я уже не слушал. Роб? Здесь? Откуда? Эх, я снова не вышел на связь! Но было не до того. А я уже летел вниз по лестнице через две ступеньки, чтобы увидеть в гостиной знакомую фигуру в черном.
— Роб!
Никогда не думал, что буду так рад видеть Гейлена. Но сейчас едва не лопался от счастья. Похлопал по плечу, не обращая внимания на мрачную, недовольную физиономию. Роберт есть Роберт, его не изменишь.
— Надо же, ты жив, Вейран, — язвительно заметил он. — Вчера даже ночью на связь не вышел. Или передумал искать Лиз?
— Прости, — затараторил я. — Ты просто не представляешь, какой дурдом тут творится! Идем лучше в мою гостиную, расскажу.
И потащил Роберта наверх, чтобы нам уж точно никто не помешал поговорить. Навесил на дверь парочку заклинаний для верности, и мы расселись в креслах. Я даже забыл предложить ему угощение. Да и Роб явно не за этим пришел.
— Так почему ты здесь? — спросил я, едва убедился, что никто не станет нас беспокоить. — Очередной сюрприз от начальства?
— Если бы. Исключили меня, Вейран, — мрачно ответил Роб. — Так что ситуация скверная на самом деле.
— Исключили? За что? — Я не верил своим ушам.
— Атаковал магией одного придурка, не сдержался. Но, думаю, его специально ко мне подослал Рейдес, когда понял, что я ищу его тайник.
— Роб, но как же так! Ты не мог сдержаться?
— Он бы нашел другой способ. Понимаешь?
И Роб с силой ударил по подлокотнику, а кресло жалобно запело.
— И что тебе сказали дома? — спросил, уже предполагая ответ.
— Я туда еще не дошел, — признался Роберт. — Трусость, конечно, но как подумаю, что придется выслушать от отца, так и идти никуда не хочется. Оставил вещи на постоялом дворе. Сначала решу, что буду делать дальше, а потом уже осчастливлю родителей своим возвращением.
— Так оставался бы у меня. Места много.
— Ага! — Роберт едва не подскочил с кресла. — Хуже, чем новость об исключении, папаша воспримет только то, что я с тобой общаюсь, а не закопал на ближайшем кладбище. Но я пришел не жаловаться на судьбу, конечно. Вот.
Он протянул мне небольшой листок, явно вырванный из тетради, — всего лишь уголок страницы. Я развернул его и прочитал рваные, торопливые, но настолько знакомые буквы:
«Люблю тебя, Фил. Очень-очень! Береги себя».
Сердце будто остановилось. Это писала Лиз, сомнений быть не может. Стало тяжело дышать. Наверное, я побледнел, потому что Роберт встревожился:
— Эй, Вейран, похоже, воздух свободы не пошел тебе на пользу!
— Ты все-таки нашел тайник, да? — спросил я.
— Нашел, — приосанился Роб. — И снял защиту. Так что видел я твою Лиз, правда, всего минутку, папаша бдит. Она в порядке, все глаза проревела и грозит родителю немыслимыми карами, но он дочурку не слушает и не выпускает. Занимаются с ней, как я понял, индивидуально, так что часть профессоров знает, и больше никто.
— Нам надо проникнуть в гимназию, — подскочил я и заметался по комнате. — Как можно скорее!
— Фил, защита тайника — это одно, но всей гимназии? Ты не справишься.
— Я — нет. А вот вместе с братом можно попробовать.
— Кстати, ты собирался мне что-то рассказать.
— Да…
Уж не знаю, что на меня нашло. Наверное, хотелось с кем-то поделиться всем, что накипело на душе, а в голове царил хаос, и я не знал, как с ним справиться. Поэтому выложил все: о возвращении Анри, об Андре Варне и темном магистре. Стоит отдать Роберту должное — он не перебивал. Только взгляд становился стальным, будто он решил для себя что-то и теперь собирается последовать своему решению.
