У неё чуть сердце из груди не выпрыгнуло: а что если малыш свалится? Яна подскочила к подоконнику, подхватила ребёнка и втянула в комнату. Нарушителем спокойствия оказалась хорошенькая девочка лет пяти.
Удивлению не было предела.
— Ты кто? — спросила Яна, разглядывая малышку. Она не похожа была на сорванца и хулиганку. Такое милое веснушчатое личико, весёлые кудряшки. — Почему лазаешь по деревьям, когда на дворе ночь?
— Я Жанетт, — ответила малышка. — Вы мне поможете? — спросила доверчиво.
— Конечно, помогу, — даже не зная о чём речь, пообещала Яна. Как можно отказать такому ангелу? — Но давай сначала я отведу тебя домой. Знаешь, как расстроятся мама и папа, если не увидят тебя в кроватке?
— Никто не расстроится. Я из приюта. Матушка Изидора крепко спит. Я проверила. Я успею вернуться назад, пока она не проснётся, — поведала малышка и перешла на заговорщицкий полушёпот: — Я специально убежала ночью. Днём бы меня в вашу лавку никто не отпустил.
Естественно. Кто же пустит ребёнка туда, куда взрослые и то боятся нос сунуть.
А у Жанетт всё же было немного от сорванца. Когда рассказывала о побеге, её зелёные глазки озорно блеснули.
— Я слышала, что раньше здесь жил самый сильный артефактор в мире, — с нотками восхищения выдала малышка. — А сегодня узнала, что лавка снова не пустует. Вы же мне поможете? Мне нужен самый-самый сильный артефакт.
— Зачем? — Яна взяла маленькие ручки Жанетт в свои. Чувствовалось, что девочка очень волнуется.
— На мне проклятие, — грустно вздохнула малышка. — Ужасное проклятие. Самое ужасное в мире. Я снюсь разным людям. Не знаю, что я говорю им в их снах, но это очень неприятные сны. В нашем городе не осталось, наверное, ни одного человека, которому бы я не приснилась. Меня все избегают и не любят, — малышка прикусила губу. — Даже матушка Изидора. Ей я тоже снюсь. А несколько дней назад со мной перестал дружить Кристоф, — совсем сникла малышка. — Кристоф — мой самый лучший в мире друг. Наверное, я и ему приснилась… Вы же мне поможете?
Глава 21. Может, и не проклятие
Моррис знал самые короткие тропы, которые ведут к землям дамарийцев, но всё равно дорога заняла несколько часов. Он прискакал к подножию Саульской пещеры в середине ночи. Однако у него ещё оставалось немного времени в запасе — третьего предвестника он ещё не ощутил.
Моррис спешился, привязал к дереву коня, но не стал сразу заходить внутрь. Он стоял, запрокинув голову вверх, прислушиваясь к звукам. Ему с детства нравилось это место. Тут всегда особая тишина — красивая и величественная. Звёзды безмолвно льют свой холодный свет на деревья-исполины, подпирающие кронами небо. Рядом есть ручей, но почему-то даже он не решается нарушить тишину журчанием. И воздух здесь особый — горный, чуточку хмельной.
Вдосталь насытившись тишиной, Моррис подошёл ко входу и положил ладони на обсидиановый монолит. Он ждал, когда ему позволят войти. Даже он не мог переступить порог пещеры без разрешения.
Среди людей графства ходят слухи, что Саульская пещера — это пристанище богини дамарийцев — страшной свирепой колдуньи, пьющей людские души. Правда в этих слухах только в том, что здесь действительно живёт женщина.
Моррис ощутил, что поверхность монолита стала тёплой — это означало, что ему позволено войти.
Прежде чем переступить порог, он снял с запястья браслет. Хозяйка пещеры не станет с ним говорить, пока он под защитой родового амулета. Она работает только с обнажёнными душами. Ты должен быть перед ней весь на виду.
В пещере ярко пылал костёр. Зулу сидела рядом — грелась. На самом деле хозяйку пещеры зовут не так. Но она никому не открывает своего настоящего имени. Говорят, обратишься к ней по имени — навсегда останешься в пещере. Может, это пустые выдумки, но пока никто не решился проверить.
— Доброй ночи, — поприветствовал хозяйку Моррис.
— Была бы ночь доброй, ты бы не пришёл, — усмехнулась Зулу.
Она поворошила палкой поленья и кивнула на низкий топчан у костра:
— Садись.
Моррис принял приглашение.
Зулу не торопилась расспрашивать гостя о цели визита. Они немного посидели молча — смотрели на пляску языков пламени.
— Заварю-ка я тебе чай из листьев чёрной брусники, — нарушила молчание Зулу. — Он уймёт боль.
В ожидании третьего предвестника тело действительно ломило.
— В этот раз хуже, чем обычно, — поделился Моррис. — Почему?
— Оно и будет хуже, пока ты один, — Зулу повесила над костром котелок.
— Но ты уверена, что Вивьен — именно та девушка, которая мне нужна? Что-то не сходится. Она помечена.
Для этого Моррис и заглянул к Зулу. Хотел убедиться, что она не ошиблась. Последние дни он много думал об этом. Вивьен — необычная девушка, но та ли?
— Помечена? — Зулу насыпала в котелок сухих листьев и залила водой. — С чего ты взял? Разве у тебя была возможность проверить?
— Конечно нет, — с досадой ответил Моррис, — но знающие люди рассказали.
Как бы он проверил, если седьмая церемония не была завершена и теперь ещё неизвестно, когда брачный процесс возобновится.
— Что, девушка с характером? — усмехнулась Зулу. — Хотел бы кого-то попокладистей? Восточная стена судьбы моей пещеры всё время обновляет имена. Могу помедитировать и, может, отыщется тебе другая амайо, которая подойдёт не меньше, чем Вивьен. Приходи через восемь дней.
Моррис и так знал, что Вивьен не единственная, кто может решить его проблему. Но с ней всё сошлось, как ему показалось вначале. Он полагал, что брак будет взаимовыгодным. Она сирота, которая нуждается в покровителе, а он нуждается в ней, как в амайо. Кто ж знал, что девчонка создаст столько проблем? Зулу предлагает простое решение — другую девушку, которая может оказаться куда менее проблематичной, но Моррис чувствовал стойкое и не совсем объяснимое желание добиться брака именно с Вивьен. Видимо, дело в привычке, он уже привык думать, что она станет его женой.
Жидкость в котелке закипела. Большим ковшом Зулу зачерпнула варево и наполнила кружку Морриса.
— Не нужно медитировать, — он сделал несколько глотков кисловатого чая. — Я только хотел убедиться, что ты не ошиблась насчёт Вивьен.
— Я никогда не ошибаюсь, — без гордости, просто как факт, сообщила Зулу. — Но тебе придётся запастись терпением, если ты решил остановиться на ней.
— Я уже понял, — усмехнулся Моррис.
У него исчезла уверенность, что Вивьен даст согласие возобновить брачную церемонию через пару дней. Потребуется неделя, не меньше. Но, к счастью, время у него есть. В последние месяцы его шахты работали, как часовой механизм. Всё было продумано и отлажено. Теперь со всеми делами прекрасно справлялись управляющие. Вмешательство Морриса практически и не требовалось.
— Наши уже готовятся к ритуалу. Скоро новая луна, — напомнила Зулу, когда его кружка опустела. — Тебя ждут.
Это был намёк, что гостю пора.
— Вы же мне поможете?
У Яны было чувство, как будто она первый раз встала на коньки, ещё и на ногах держаться не очень получается, а уже нужно сделать тройной тулуп и четверной аксель. Как она может помочь Жанетт, если пока все её способности к артефакторному делу заключались в том, что ей понравился некий ничем не примечательный камень? Яна понимала, что выполнить просьбу малышки — для неё непосильная задача. Но как она может отказать, если Жанетт смотрит на неё с такой надеждой?
— Я никогда не делала артефактов, — призналась Яна. — И совсем не знаю, как их правильно делать.
Плечики малышки поникли.
— Но я попробую. Только мне нужна помощь. Ты мне поможешь?
Надо было видеть, каким восторгом вспыхнули глаза Жанетт.
— Конечно! Я буду очень-очень стараться!
— Во-первых, ты должна мне пообещать, что больше не будешь сбегать из приюта. Я сама буду к тебе приходить. Хорошо? Прямо завтра и приду. А ты за это время найди среди своих вещей самую-самую старую. Такую, которая служила кому-нибудь ещё до тебя. Сможешь?
