адепта.
— Знаешь, обычно девушки плачут из-за меня, а не у меня.
— Хотите, уйду и буду плакать у забора? — словно вспомнив о пыльце снаружи, Анастасия чихнула, а затем снова всхлипнула.
— Нет, тогда соседи решат, что я бью жену. А у меня и жены-то нет. Представляешь, как им будет обидно ошибиться?
— Ну что вы опять… — хныкнула адептка. — Мне что, пореветь нельзя?
— А я сказал, что нельзя?
— Вы всем видом выражаете.
— Это я по привычке. Но на самом деле, хватит плакать. Рано или поздно что-то такое произошло бы. Ты не можешь скрываться вечно. Все равно бы все узнали. Или на какой-нибудь паре, или твой этот бывший бы разболтал. Что ты так на меня смотришь? Я знаю, что ты была девушкой этого… гм… здесь мы опустим непедагогичные метафоры. Вы же обнимались на всех углах. И то, что он бросил тебя, когда появились рога, тоже догадался. Вариант с троллем, который всех повеселил, лучше, чем с обиженным бывшим. Что взять с тупой зверушки? А вот Ося, в отличие от нее, обаятельный.
Анастасия прерывисто вздохнула и вытерла слезы тыльной стороной ладони. Правда, они тут же хлынули снова, и Малкольм прибегнул к запрещенному приему: притянул девицу к себе и обнял.
— Хватит плакать.
— Я просто хотела не так.
— А как? Ты сама не знаешь, как хотела. Но понимаешь, что скрывать вечно не смогла бы. И клубок лжи рос и рос, пока не распутался. С гораздо более серьезными потерями. А так ты просто скажешь, что скрывала рожки, потому что они ещё маленькие и хрупкие.
— Ма-а-аленькие? — провыла адептка. — А какие они вырастут?
— Ну.
Малкольм скосил глаза на ее макушку и осторожно почесал примерно посередине.
— Закруглятся вот до сюда. Ну или чуть поменьше.
— Бо-о-ги!
— Тебе придется с этим жить. Отпилить их нельзя, будет очень больно. Спрятать не получится. Спрятаться тебе? Забиться в самый дальний угол страны, чтобы не вызывать ни у кого возмущения? А зачем тогда учиться?
Анастасия притихла. Еще сопела и всхлипывала, но уже заметно прислушивалась. Малкольм владел буквально всем арсеналом педагогов: мог говорить так, что от страха перед экзаменом тряслись коленки, а мог практически убаюкивать монотонным бубнежом.
По покрывалу на постель, ловко цепляясь коротенькими лапками, взобрался Ося. Вид имел крайне виноватый, грустный и поникший.
— Ну вот, смотри, как он извиняется. Он не хотел. Не хотел?
Тролль тяжело вздохнул.
— Не хотел.
Малкольм потрепал Осю по холке.
— Он очень хочет с тобой дружить. Страдает, бедолага. Может, влюбился.
Тролль осторожно приблизился, ткнулся носом в Асину ногу и проникновенно посмотрел снизу вверх огромными глазами. Она неуверенно протянула руку и коснулась мягкой шерсти, а тролль от удовольствия закатил глаза — и адептка сдавленно хихикнула.
В доме магистра Кригана вновь воцарились мир, дружба и спокойствие.
Надолго ли?
Как оказалось — до утра.
Он сам не заметил, как отключился, пригревшись на чужой постели. И как свернувшиеся в два клубочка питомцы прикорнули рядом, тоже не помнил. Лишь одна мысль впечаталась в память прежде, чем Малкольм уснул: скоро полнолуние. Придется ночевать в академии, и еще неизвестно, как зверь внутри него отреагирует на пыльцу. Чихающий волк — вот посмешище-то.
Подумав, что он и сам сейчас напоминает Анастасию, Малкольм твердо решил справляться с проблемами по мере их появления. Ну а они не заставили себя ждать.
— Боги милостивые!
«Чпок!».
Вообще, просыпаясь в одной постели с юной привлекательной особой, он обычно слышал что-то вроде «доброе утро» или «я приготовила завтрак». Но это же адептка Драйвер. Она, может, и приготовила завтрак, но вместе с ним явно приготовила что-то еще.
Он с трудом разлепил глаза. За окном только-только рассвело, и все существо буквально умоляло о еще паре часов сна. Существо мохнатое, с утра пораньше засунувшее в задницу нос, думало явно о том же.
А вот Анастасия крутилась у зеркала, как щенок, гоняющийся за собственным хвостом.
Малкольм улыбнулся — ассоциация показалась забавной.
Но в следующую секунду, когда проснулся мозг, улыбка мгновенно сошла с его лица.
— Только не говори, что ты не знала, что у демонов есть хвосты.
— Знала! — огрызнулась Анастасия. — Но не думала, что вырастет у меня!
Пока адептка не сообразила спрятать тоненький аккуратный хвостик со стрелочкой на конце, Малкольм беззастенчиво ее рассматривал. В приличном обществе пялиться на чужой хвост, выглядывающий из-под длинной рубашки, считалось неприличным, но в этом доме с хвостами у всех какие-то беды. У одного он превращается в нос, у второй внезапно вырос, у самого Малкольма вырастет на днях и покроется густой шелковистой шерстью.
С хвостом, рожками и совершенной сонной растерянностью Анастасия была хороша. Она еще не стала демоном в полной мере, и вряд ли осознавала собственную притягательность, но уже приковывала взгляд. Стройная, звонкая, улыбчивая и талантливая — как бы ни было тяжело признавать, Анастасия обладала определенными способностями в магии.
— До какого размера он вырастет?! — Малкольм, задумавшись, почти забыл об адептке.
Очень захотелось спошлить, но он мужественно сдержался.
— Сложно сказать. Обычно метра полтора в длину. Но ты миниатюрная, может и покороче. Кстати, это хороший вопрос: зависит ли длина хвоста от комплекции демона.
— Напишите диссертацию, — буркнула адептка.
Немного подумав, Малкольм решил, что такое утро ему не нравится, и надо его переспать заново. Там, глядишь, утро станет добрым, и соседка подобреет вместе с ним.
Но так как комната была все же Асина — сам выделил, никто за хвост не тянул — то волей-неволей пришлось лежать и слушать негромкое бормотание. Анастасия, конечно, удалилась рассматривать хвост в ванную, но перед полнолунием слух всегда обострялся в разы, и Малкольм отлично все слышал. Судя по тому, как Ося шевелил ушами — не только он один.
— Ай… острый!
Ося не то фыркнул, не то чихнул, и Малкольм против воли улыбнулся.
— Да как тобой управлять… ой!
Бздынь! Бабах!
— Бо-о-оги!
Кажется, с непривычки Ася разбила пару стаканов в ванной, но с такого расстояния Малкольм не смог бы сказать точнее.
Потом последовали несколько минут тишины, увенчавшиеся обреченно-усталым:
— Ладно. Хвост спрятать проще.
Затем хлопнула дверь, и вскоре звуки донеслись уже с кухни — хвостатое чудо принялось готовить завтрак.
— Интересно, да? — хмыкнул магистр, рассеянно почесывая Осю. — Ее расстраивает не сам факт рогов, а невозможность их спрятать. Понимаешь? То, что она демон, волнует ее меньше, чем то, что подумают об этом окружающие.
Он пока не понял, что с этим выводом делать. Зато понял, что при первом же удобном случае задаст Братису много вопросов. На четверть демон,
