– Мы не будем этого проверять, – Орлов не смог сдержать улыбки при виде того, как изменилось лицо очарованной зрелищем Ксении. – И мы не будем ей мешать.
– Но мы бы могли всё поменять, – нездешняя улыбка озарила лицо девушки, – понимаете… один выстрел. Если мы сделаем его, едва зародившаяся на этой планете жизнь не умрёт. Не придётся ждать ещё сотни веков.
– Или наоборот. Мы помешаем тем, кто должен родиться после нас.
– Но…
– Ничего нельзя изменить, Ксения. Мы слишком мало знаем об окружающих нас мирах, чтобы вмешиваться в их судьбу.
– Но что вы предлагаете? Оставлять всё как есть?
– Просто жить. И пользоваться тем, что есть у нас.
Ксения развернулась, намереваясь возразить, и почти что столкнулась с графом, стоящим у неё за спиной. Голова графа качнулась чуточку вперёд, и губы прильнули к нежным губам девушки.
Когда далеко за стеклом чёрный камень гибнущей кометы врезался в толщу молодого мира, и лица двоих людей, пришедших, чтобы запечатлеть в памяти это мгновенье, озарили отблески света, Ксения не заметила толком, что произошёл взрыв.
Настоящий взрыв происходил в эту секунду внутри неё, и осколки её разума разлетались по глубокому космосу разноцветным дождём.
Её тело дрожало и выгибалось в умелых руках Орлова, которые внезапно оказались у неё на спине. Она силилась прижаться к мужчине плотней и с покорностью принимала его властный, уверенный поцелуй. Ксения и сама обняла Орлова – но даже не заметила, как это произошло. Всё её тело пылало огнём пожара, бушевавшего в ней, и когда капитан, продолжая удерживать в ладонях её лицо, отстранился чуть-чуть, заглядывая девушке в глаза, Ксения испустила разочарованный стон.
– Ты такая нежная… – прошептал Орлов, – такая хрупкая… Как едва распустившийся цветок.
– Вам не нравится?.. – Ксения затуманенным взглядом смотрела на него, но видела только отблески недавнего взрыва в затопивших её вселенную чёрных глазах.
– Я боюсь, что ты сломаешься в моих руках.
– Я крепче, чем вы думаете, капитан, – Ксения в эту секунду не слышала слов, и ей было всё равно, какое значение они могли бы принять, – я люблю вас, люблю уже давно. Ничего хуже уже не может случиться со мной. Видеть вас каждый день и быть только тенью для вас – с этим не может сравниться ни одна боль.
Орлов не ответил. Лишь склонил голову и снова коснулся поцелуем опухших влажных губ. Ксения подалась навстречу. В крови её бушевал огонь, и ещё больший жар исходил от тела Орлова, которое она сейчас чувствовала невыносимо близко от себя. Она вжималась в капитана изо всех сил, но, казалось, тот снова ускользает от неё – и спустя всего несколько секунд Ксения обнаружила, что снова осталась в бесконечности собственного космоса абсолютно одна. Она обхватила себя руками и попыталась собрать осколки мыслей, когда капитан вдруг указал за стекло.
– Смотрите. Быстрей.
Ксения с трудом заставила себя выполнить приказ.
Флотилия длинных, с загнутым носом, похожих скорее на земные триремы, чем на звездолёты, космических кораблей скользила между звёздами, удаляясь от них.
– Развернуть корабль, – уже командовал по внутренней связи Орлов, – семнадцать градусов влево и столько же вверх.
Он бросился в рубку, и Ксении не оставалось ничего, кроме как последовать за ним.
ГЛАВА 13
Корабли стремительно удалялись. Орлов едва успел включить двигатели и выстрелить маячками, укрепившимися на чужаках. Как оказалось, корабли не оставляли за собой ионного следа – и потому в какой-то момент капитану показалось, что они так и исчезнут с радара, а «Варяг» останется плыть в бесконечном просторе космоса, как делал это все прошедшие дни. С неудовольствием граф подумал о том, что корабли эти куда быстрее, чем тот, который вёл он, а значит, в случае прямого столкновения у неизвестной расы были все шансы победить ромеев.
Через некоторое время, впрочем, Орлов понял, что никакой особой технологией неизвестные не обладают – они всего лишь шли, развернув собственные, предназначенные для скольжения по Ветрам, паруса, установленные так, чтобы ловить мельчайшие всполохи энергии разбегавшихся постоянно от Ветров лёгких волн. Никакого особого преимущества это им дать не могло, тем более, что корабли противника имели куда меньше мачт, чем «Варяг».
– Поднять паруса, – приказал Орлов, – Троекурова, вы поняли, что я хочу сделать?
Ксения судорожно кивнула и бросилась к пульту. Она тоже догадалась, что нужно лишь уловить колебания ветров. Однако сделать это, подняв все паруса, было невозможно – нужно было развернуть их под определённым углом.
Некоторое время Орлов пристально вглядывался в лобовое стекло, а Ксения пыталась нащупать нужный угол расположения мачт. Постепенно расстояние между кораблями стало уменьшаться, а ещё через несколько минут на пульте связи замерцал сигнал.
– Соединить, – приказал капитан, лицо его было сурово, как никогда, а глаза прищурены – потому что он не знал пока что, чего ожидать.
На экране появилось человеческое лицо с раскосыми карими глазами, обрамленное каштановыми волосами, собранными в высокую причёску из переплетённых между собой кос и пучков. Зазвучал язык, которого никто из присутствующих не знал.
Чего-то подобного Орлов ожидал и потому, дослушав долгую речь до конца, коротко сообщил:
– С вами говорит адмирал Орлов. Я представляю Империю Ромеев. Мы хотим вступить в контакт.
Слова значения не имели, только представление и тон. Замолкнув, он сопроводил их несколькими жестами, которые некогда позволили ромеям завести разговор с кочевниками, а ещё раньше были заимствованы у Захватчиков.
Внимательно проследив за его движениями, собеседник подал ответный сигнал.
«Чего вы хотите?» – спрашивал он.
«Торговать», – ответил так же жестами Орлов.
Какое-то время царила тишина, и не происходило ничего. Затем собеседник Орлова просигнализировал:
«Следуйте за нами», – а ещё через секунду два корабля зашли к галеону с боков и дали предупредительный залп.
– Отлично, – сказал Орлов вполголоса.
– Открыть орудия, капитан? – спросил старший канонир.
– Нет. Пока что всё хорошо. Лейтенант Троекуров, соберите отряд бойцов и поставьте у входа в шлюз.
Ксения кивнула и бесшумно бросилась исполнять приказ. Через десять минут два десятка Крылатых стояли у выхода в ангар, однако никто не спешил высаживаться на корабль.
Орлов оставался в рубке. Какое-то время корабли сопровождения вели их вперёд, а затем капитан увидел через лобовое стекло огромный, затянутый сиреневой дымкой шар планеты, окружённой наклонённым под углом к плоскости эклиптики кольцом.
Планета стремительно приближалась, и при виде завитушек облаков, скользивших над поверхностью планеты, он с удивлением обнаружил вдруг, как сжимается у него внутри. Одни двигались быстрее, другие медленнее, некоторые ускорялись, и сама планета выглядела живым существом. Давно уже Орлов, как казалось ему, не испытывал ничего – никаких сильных чувств. А сейчас какая-то, как казалось ему, давно атрофировавшаяся жилка дрогнула вдруг в груди, и он ощутил себя живым.
Уже в следующий миг тяжестью десятка атмосфер на него снова навалилась реальность.
– Господин капитан, нас ненавязчиво просят снизить обороты.
– Планета ведь ещё далеко?
– Именно так.
– Хорошо, идите на снижение. Посмотрим, чего они хотят, – Орлов нажал кнопку связи и произнёс: – В ангаре, приготовиться принять бой.
– Да, господин капитан, – прозвучал звонкий голос Ксении, и Орлов с трудом сдержал улыбку.
Через несколько минут они вошли в атмосферу спутника, к которому подталкивал их конвой, и пошли на снижение.
Под завесой облаков скрывалась земля, на которую ни Орлов, ни любой другой экипаж корабля предпочёл бы никогда не ступать.
Высоко над горизонтом светились огромные кольца планеты, рассекающие небо словно молнии. Колыхались оранжево-красные лучи, отражавшиеся в сотнях и сотнях озёр, заполненных очень чистой, прозрачной жидкостью – и только к вечеру первого дня пребывания на спутнике химический анализ показал, что это не вода, а метан. Далеко на горизонте вулканы выбрасывали ввысь фонтаны воды и сероватого газа. Закрывая их, проносились по безжизненной пустыне смерчи.
