старинный гардероб неизвестной дамы. Чего там только не оказалось! Сотни платьев, вышедших из моды, но совершенно чистых.
— В стазисе, — постановила юная магиня.
На радостях мы устроили показ мод. Были там и шляпки, и перчатки, и теплые вещи, и всякие женские мелочи от заколок до дорогих украшений. У нас глаза разбегались. Такие вылазки не только открывали перед нашими любопытными носами историю этого строения, еще мы все больше роднились с этими стенами. Словно дом признавал нас за своих, а мы принимали его и не только с ценными находками, но и с некоторыми постыдными тайнами.
На днях я нашла в одной из комнат на верхнем этаже небольшой тайник, а там шкатулку с письмами, отличающимися весьма фривольным и откровенным содержанием. Пришлось прятать от дочки, ей такое читать еще рано.
В суд мы прибыли, как свидетели, и все было хорошо, до тех пор, пока меня не вызвали ответить на вопросы.
Адвокат хорошо меня подготовил, я знала вопросы и ответы на них. Сегодня было открытое слушание для народа и журналистов. Закрытое расследование и мой допрос были три дня назад в присутствии трех адвокатов и мага-менталиста. К счастью, сына мэра мне видеть не пришлось.
А теперь стоило выйти к трибуне, как Аргор соскочил со своего места и бросился в мою сторону. Двое охранников не успели среагировать.
— Ах, ты сучка, как ты посмела снять мой браслет? Ты моя! Поняла? Замок будет нашим!
Я во все глаза смотрела на этого обезумевшего юнца и не могла пошевелиться. Словно загипнотизированная смотрела, как раскрывается его рот, искажаются в ненависти черты лица, как он вскидывает руки, на запястьях которых блокирующие магию браслеты. В последний момент отшатываюсь, но меня опережает лорд Дайтон. Он поставил подножку Аргору и тот, не успев добраться до меня какие-то сантиметры, падает перед трибуной носом об пол.
Мне кажется, или я, действительно, услышала хруст костей об каменные плиты? Парень поднял голову, и я наблюдала злобную окровавленную улыбку на некогда красивом лице. Сын мэра что-то сказал, глядя мне прямо в глаза, но я не расслышала. Отчего-то закружилась голова и пол куда-то поплыл.
Упасть ни на пол, ни в обморок не пришлось. Лорд Дайтон ловко подхватил меня и так посмотрел, что я забыла и где нахожусь, и с кем. Его ладонь ласково коснулась моего лица, убирая челку с глаз.
— Я рядом, не стоит его бояться. Даринка была права, ее темный дар имеет не только стихийную направленность, но и пророческую. А я не верил, сопротивлялся. Прости, что так долго не верил, все чего-то ждал.
Я слушала его тихие успокаивающие слова и не могла понять, о чем мужчина говорит, но ничего спросить не успела. Увидела, нависающего над нами одного из адвокатов и в этот момент на нас обрушились звуки зала, в котором неожиданно стало слишком шумно.
Журналисты и простые зеваки соскакивали со своих мест и что-то выкрикивали, судья стучала молоточком, второй обвиняемый, собственно мэр, боролся с охранниками. А его сына уносили из зала. Зря я туда посмотрела, парень не сводил с меня взгляда и мне казалось, что теперь буду видеть его окровавленное лицо в кошмарах. К счастью, обошлось, кошмары мне снились совсем про другого человека.
Этой ночью, после посиделок с дочкой допоздна, мне вновь снилась моя знакомая, практически тезка.
Ночь, едва трепещущий огонек пламени, маленькая комната, до боли знакомая. Именно в ней мы с дочкой жили, только попав в этот мир к черному магу. На полу начерчены то ли руны, то ли что-то еще, светящееся.
— Я, Алекса Эвери Лавер, призываю свой дар, жизнь и духа этого дома во свидетели.
Бледная, совершенно истощенная девушка с неестественным, при такой худобе, выпирающим животом, берет в руки свитки. В них она своей рукой написала о последних днях своей жизни в замке.
— Я проклинаю своего деда лорда Мортена Эвери Сольер за смерть своего ребенка.
Девушка вытирает слезы и гладит свой животик, знаки на полу светятся чуть ярче и словно маленький вихрь начинает закручивать одежду девушки, но она не обращает на это никакого внимания.
— Луна, звезды и, весь покинувший этот мир, род, да будут мне свидетелями, — настоящая Алекса начинает зачитывать вслух. — Три месяца назад ты, Мортен, приказал выйти замуж за своего друга, старого лорда Белрема. Он садист и насильник. В день помолвки попытался меня взять меня силой. За сопротивление другу и магическую подножку ты, лорд Мортен, выпил большую часть моей магии, пригрозив впредь забирать не только мою магию, но и ребенка. На размышления у меня был месяц, в течение которого вы срастили кости на ноге моего жениха.
За попытку побега я и мой ребенок подвергались регулярному магическому и энергетическому опустошению. Сегодня я почувствовала смерть малыша, он не выдержал этой пытки. Теперь ты, лорд Мортен, сам будешь постоянно терять магию и силы, пока не придет она, так похожая на меня, но сильнее. С ней придет твоя мучительная смерть.
Я вздрогнула на последнем слове, так она его произнесла, с силой, и вдруг повернула голову в мою сторону.
— Алекса, услышь мои слова сквозь время. Завещаю этот замок тебе и твоим потомкам. Дух этого дома примет тебя, смотри.
Девушка подошла к кровати, обхватила руками один из столбиков, открылся тайник.
— Кинжал для магических ритуалов передается по женской линии, передай его своей старшей дочери по окончании ею магической академии.
Холодное оружие легко заняло свое место, а Алекса взяла флягу.
— Просто памятный предмет обо мне, флакон для духов, сама изготовь аромат, который покорит тебя, и он никогда не закончится. В моей лаборатории найдешь все необходимое, — она вложила сосуд в тайник. — Кольцо надень на палец, как только откроешь этот тайник, оно подтвердит твое право владения всем имуществом некогда могущественного рода. Ой!
Бледная до синевы девушка посмотрела на свои ноги.
— Кровотечение началось. Прости за этот сон. Справиться с моим дедом будет непросто, но ты сможешь, я верю. Да поможет тебе мое проклятье и дух этого замка. Мне пора, — прошептали потрескавшиеся губы, когда-то очень красивой молодой леди.
Она методично стерла все символы, сожгла свитки и, босая, ступила в тайный ход, который вывел ее к морю. Намочив ступни, она обернулась, я увидела ее взгляд, словно мы стояли рядом.
— Будь счастлива за нас троих, — она погладила свой животик и пошатываясь, смело шла вперед, туда, где вода смывала кровавый след, туда, где океан
