с тела. Осторожно иду в гардеробную и заглядываю в комнату Антонио. Его нигде не видно, но из кабинета слышны голоса. Наверно, еще со Скоттом предстоящую стройку обсуждают.
Проскальзываю в ванну и первым делом стираю белье, которое, как оказалось, привлекло внимание женской половины замка. Запора на двери нет, и потому я решаю приставить к двери стеллаж с полотенцами. Он, конечно, не заблокирует дверь, но хотя бы даст мне время выскочить из ванны и закутаться в полотенце. Полотенце я, кстати, тоже позаимствовала с этого самого стеллажа.
Теплая вода ласкала кожу. Мне очень не хватало мыльнянки, вернее концентрата, который я сделала из сока этого растения, и потому я с любопытством посмотрела на баночки, что стояли в рядок на полке. Может, в одной из них мыло? Надеюсь, Антонио не будет против, если я воспользуюсь. Баночки не подписаны, потому приходится определять содержимое по запаху и консистенции. Вроде нашла что-то похожее на шампунь и вылила содержимое на ладонь, вспенила и нанесла на волосы. Удивительно, но чем больше я вспенивала жидкость на волосах, тем больше пены образовывалось. Я уже несколько раз пыталась ее смыть, и у меня все никак не получалось.
— Да что это такое? Дверь заело, что ли? — слышу мужской голос от двери и понимаю, что Антонио и не подумал прекратить дергать дверь, наткнувшись на стеллаж. Он не привык, что ванная может быть кем-то занята, кроме него, и продолжает ломиться. У меня на голове пена, которая не желает смываться, и я голая лежу в ванне. Я выскакиваю из нее и хватаюсь за полотенце. Времени хватает, чтобы завернуться, когда стеллаж с полотенцами падает смертью храбрых. Мужчина стоит и пялится на меня в пене и в полотенце на голое тело.
— Что вы здесь делаете? — продолжает таращиться мужчина.
— Вы же сами разрешили мне пользоваться вашей ванной комнатой, — пытаюсь сделать шажок в сторону. На кой черт сама не поняла. Оказывается, пена не только у меня на голове, но и на ногах. В связи с чем они скользят, и я начинаю падать. Раскидываю руки в сторону, чтобы удержаться. Вот незадача: надо или полотенце на себе держать, или пытаться устоять на ногах. Антонио, видя, что я сейчас упаду и могу травмироваться, рванул в мою сторону и подхватил меня в самый последний момент, за мгновение до того, как моя голова встретилась бы с гранитной ванной. Но мыльная вода к этому моменту растеклась по полу, и потому Антонио тоже подскальзывается. Но он проворнее и просто крутит меня так, что я просто оказываюсь на нем сверху, а сам он лежит на полу, ничего себе особо и не повредив.
— Ты цела? — я чувствую, как его руки со спины перебазировались чуток пониже.
— Да, и проверять не нужно, — после моих слов мужчина сразу же понял, о чем я, и прекратил исследовательские действия.
— Давай я помогу с мыльным концентратом, — и Антонио кивнул на мою голову в пене. — Его нужно очень мало, иначе от пены не избавиться, — объясняет мне мужчина.
Меня отпускают, и я стыдливо прячу взгляд, так как невольно его притягивает то место, на которое невинной деве глазеть не полагается и которое радостно приободрилось от близости моего голого тельца. Я встала на ноги, и мужчина последовал моему примеру. Достал из шкафчика полотенце и бросил его на пол, чтобы я на него могла встать и не упасть снова. На плечи мне лег его банный халат, и я почувствовала себя более защищенной. Все же неловко стоять перед совершенно посторонним мужчиной в одном полотенце, под которым лишь костюм Евы. Я склонилась над ванной, и мужчина бережно начал поливать мне волосы теплой водой. Он промыл мне волосы и даже дал что-то вроде бальзама. Вернее, он мне же и нанес это средство на волосы и мягко распределил по всей длине.
— Смывай пену с тела и прополощи волосы, — командует Антонио и выходит из ванной комнаты, прикрыв плотно дверь. Вот что это такое сейчас было? Что за приступ заботы?
Выполняю указание мужчины и со своими вещами в охапке проскальзываю в свою коморку. У меня на кровати лежит ночная сорочка, и я удивленно приподнимаю брови. Неужели это Марта позаботилась? Переодеваюсь в сорочку и забираюсь под одеяло. Засыпаю я минут через пять и потому не вижу, как мужчина осторожно заглядывает в комнату и проверяет: сплю ли я.
Проснулась я довольно рано. От давней привычки за день не избавиться. У меня еще в моем мире были такие внутренние часы. Скажу себе вечером, что надо проснуться в пять утра, и без пяти минут пять я уже открываю глаза. Как это работает — не знаю, но работает.
Первое, что я увидела, — это новый комплект белья в нежно-розовый цветочек, что аккуратно лежал на стуле. Такая забота со стороны Марты меня тронула. Я встала и покрутила в руках комплект. Он был сшит значительно качественнее, чем я сама себе сшила, и даже кое-где кружево пришито для красоты. Под комплектом обнаружилась сложенная ночная сорочка из той же ткани. Вот, казалось бы, безделица, но на душе стало так приятно, что невольно слезы на глазах выступили.
Смахнула непрошенную влагу и, завернувшись в банный халат, что мне так щедро был выделен, я решила воспользоваться ванной комнатой. Проверять, что делает Антонио, было как-то неловко. Вдруг он спит в чем мать родила. Я б, конечно, на это взглянула, не буду лукавить. Мужик сложен шикарно: и бедра узкие, и плечи широкие, и на мордашку ничего так. Спеси и гонору только много, и характер тяжелый. Ох, о чем это я думаю с утра пораньше! Видимо, юношеские гормоны дают о себе знать.
Тряхнула головой и пошла в гардеробную, а затем и в ванную. Надеюсь, успею привести себя в порядок и ополоснуться перед довольно волнительным и тяжелым днем.
Открываю дверь ванной комнаты и замираю, удивленно глядя на Антонио. Глава Тайного отдела стоит спиной ко мне в каменной ванной и с упоением напевает что-то себе под нос. Тот самый подтянутый зад, о котором я только пять минут назад думала, предстал передо мной во всей красе. Судорожно сглатываю и смотрю, как пена скатывается с прокачанной
