Морфин сидел в кресле, огонь в очаге едва тлел и в доме было холодно. Оглянувшись по сторонам, Том понял, что мебель и обстановку в комнате столько раз чинили заклинаниями, что магия на них больше не работает. Вот и сидит его дядя в холодном доме, не в силах даже привести его в порядок.
— Добрый день, — Том сел в кресло напротив, стараясь не показывать своего отвращения к явному запустению вокруг.
— О, родственничек явился, — Морфин же, напротив, сморщился, словно его племянник был ему противнее обстановки вокруг.
— Я пришел поговорить.
— О чем мне говорить с сыном магла? — почти выплюнул Морфин.
— Я полукровка, — согласился Том, — но недавно я получил медальон Слизерина. Судя по всему, моя мама выпила это зелье. Иначе откуда у полукровки все таланты?
— Потаскуха, — выругался в адрес сестры Морфин.
— Женщина, которая подарила вашему роду возможность вернуть былую славу, — Том тоже начинал злиться.
Он не любил, когда оскорбляли его мать. Она умерла и только он имеет право на нее злиться. А уж говорить про нее в таком ключе вообще никто не может. И он был рожден в браке: даже магловское свидетельство о браке имелось. Как и магическое.
— Мама заключила магический брак, я проверил в министерстве, — все еще злясь, продолжил Том, — поэтому я являюсь единственным наследником Мраксов. И ты, даже если так не считаешь, уже не можешь этого изменить.
— Что тебе нужно от меня? — поморщился Морфин. — Ты сдружился с этими маглами, вот и живи с ними.
— Мне нужна эта земля. Оставлю эту хибару, если тебе так угодно, но все холмы южнее дороги принадлежали еще Слизерину. Вы не смогли их продать, просто не имеете права. Я хочу эту землю.
— Зачем? — расхохотался Морфин, — Тебе мало земли этих маглов?
— Магический особняк.
Морфин перестал смеяться, рассматривая племянника с уже большим интересом. Том же буравил дядю взглядом. Для того, чтобы начать строить что-то с помощью магии вблизи от маглов, нужно особое разрешение. В теории. На практике проще купить землю, отданную под одно из магических поместий еще лет так триста, а то и пятьсот назад. Там маги могли творить все, что их душе угодно. Но эти земли редко подлежат продаже, обычно правом для пользования ими является родство. Том мог бы творить на этой земле все, что только захотел бы. Но Морфин — все еще старший член семьи. И у Тома другая фамилия, Меропа ведь не могла принять мужа в свой род — отец бы такого не позволил.
— Зачем тебе особняк? — наконец нарушил тишину Морфин. — Живи у своих родственников. Дом большой, они богаты.
— Я женюсь через полтора года. На чистокровной ведьме. И собираюсь вернуть славу своего предка, а не прозябать всю жизнь в глуши. Мне нужен дом, в котором можно принимать гостей и который можно передать по наследству.
Морфин, откинувшись на спинку подранного кресла, смотрел на племянника со смесью удивления и отвращения. Будто букашка сказала что-то крайне умное. Тому невероятно сильно хотелось заглянуть в мысли родственника, прочитать его. Но, судя по всему, один из талантов его рода — чувствовать вторжение в разум. Это может все испортить.
— Чистокровная невеста, — опять поморщился Морфин. — Судя по всему, та девчонка, что бывает в гостях у твоей родни. Сколько же у нее поколений чистой крови? Три? Или, может, целых пять?
— Не меньше двадцати, — холодно ответил Реддл.
Если Морфин сейчас начнет поливать грязью Натали, то вряд ли Том сможет удержаться от желания спалить эту хижину вместе с дядей. Но тот, мерзко улыбаясь, все же проговорил:
— Забирай. Даже бумаги подпишу, если найдешь того, кто заверит их здесь. Но не рассчитывай, что я тебя признаю. Ты — не Мракс. А то, что можешь претендовать на землю, лишь недоразумение. Отцу не стоило отдавать медальон сестре.
Глава 14. Майское утро
Время пролетало незаметно. Том виртуозно жонглировал множеством дел, Натали читала английскую классику. По вечерам они сидели за одним столом: Ната, с мечтательной улыбкой читающая приключенческие романы, и Том, почти скрытый за обилием учебников, справочников и писем. Мысли о необходимости рассекретить их преподавателя на время отступила — Том готовился сдавать экзамены, проходить тестирование в министерстве и проводить множество ритуалов на земле предков. При этом Тома не покидало ощущение, что это сосредоточенность на учебе и бизнесе еще выйдет ему боком, ведь проклятье на Алексея кто-то наложил. Значит, может и повторить.
В конце апреля вывесили информацию о выходе в Хогсмид. Прогуляться в деревню хотелось многим, весна в этом году была особенно солнечной, а подготовка к экзаменам — особенно напряженной. Но у Натали было неспокойно на душе. Это было смутное чувство, основанное на некоторых знаниях. Приближался май, скоро закончится Великая Отечественная, Германия подпишет акт о капитуляции. А Гриндевальд будет сражен Дамблдором.
Натали не помнила, где и когда это должно произойти, но их профессор трансфигурации все еще был в школе, никуда не отлучался и выглядел вполне довольным жизнью. На человека, который готов сорваться на дуэль куда-то на материк, он не был похож…
Натали казалось, что кто-то подпалил фитиль и скоро все это рванет, война закончится, оставив в воспоминаниях англичан кровавую бойню именно здесь, на острове.
— Я не хочу идти, — призналась она Тому. — Давайте останемся здесь. Устроим пикник, погуляем на опушке Запретного леса. Зачем нам Хогсмит?
— А знаешь, я тоже с удовольствием останусь здесь, — согласился Тони. — Какой смысл в прогулке по деревушке, в которой мы уже сотню раз были? Конфеты не нужны, перья у нас есть…
Поэтому в субботу утром, когда большинство школьников уходили в магическую деревню, старшие курсы Слизерина устраивали небольшую вечеринку на берегу Черного озера. Они подошли почти к самой опушке леса, наколдовали столики и стулья, расставили нехитрую закуску, кто-то успел принести из Хогсмида сливочное пиво, включили музыку. Парни, закатав штанины, пускали камушки по водной глади, девушки, развлекаясь, плели венки.
— Гораздо лучше Хогсмида, — благосклонно улыбалась Друэлла. — Почему мы раньше так не делали?
— Ленились, наверное, — пожала плечами Ната.
Том сидел на наколдованном шезлонге, подбадривая спорщиков, что решили порыбачить в озере, как внезапно почувствовал что-то… Интуиция, видимо, подала сигнал. Он поднялся, вынул палочку, с тревогой посмотрел в сторону Запретного леса. Что-то было не так. Пугливые птицы, которые уже привыкли к слизеринцам, вновь замолчали, и стало как-то особенно тихо. Он, все такой же напряженный, направился ближе к Запретному лесу. Пиджак от светлого костюма Том снял еще в начале пикника, было довольно жарко, а голову его венчал пышный венок, что сплела Натали.
— Что там? — Тони, спешно влезая в обувь, подошел к другу.
— Я не знаю. Но ведь лес — тоже защита замка, так? И он…
— Разумен? Да, как и любой лес, — Тони тоже достал палочку.
Словно в подтверждение их опасений, из леса спешно вышли несколько магов. У Тома кольнуло в груди от страшной догадки. Эти черные одежды, особый крой формы… Армия Гриндевальда.
— Натали, уведи девушек, — довольно громко обратился он к невесте. — И предупреди учителей.
Ната, так же резко поднявшаяся со стула, смотрела на приближение фигур со смесью страха и недоверия, но вколоченные отцом правила взяли свое. Она поторопила сокурсниц, ведь большинство из них воспитывались в уверенности, что леди — украшение гостиной, а не боевой маг, и оказать сопротивление взрослым магам смогла бы разве что Друэлла.
— Быстро, я иду последняя, — она выставила один из немногих щитов, который держался на маге какое-то время, и поспешила к замку, постоянно оглядываясь.
Страх, недоверие, испуг за Тома, брата, этих уже почти родных слизеринцев… Но они не могут уйти все сразу, слишком близко противники, а на бегу всегда проще сражаться тем, кто догоняет. Том и Тони понимают это, поэтому парни, гораздо лучше подготовленные к чему-то подобному, остаются.
