поле моего зрения только сейчас. В воде я его не видела, но он как ни в чем не бывало вышел из-за ближайшего обломка стены и тоже присел к костру. Интересно, что он пытался найти? Или просто осматривал руины из любопытства?
— Что случилось с этой статуей? Почему она ожила? — спросила я, как только утолила слабый голод.
Орэн пожал плечами.
— Осьминог, скажем так, ожил, когда я прикоснулся к нему. Может, он отреагировал на мои способности? В храме, когда я учился, мне часто говорили, что моя сила очень созвучна с энергией воды, — пробормотал он, ни к кому конкретно не обращаясь.
Хм… Странно. Мы проверяли руины на остатки магического воздействия ещё во время самой первой экспедиции. На поверхности таких следов не обнаружили, но никому и в голову не пришло нырнуть с амулетом в море. Даже мне, а стоило бы попытаться. Впрочем, чего сейчас себя грызть? Главное, что всё хорошо закончилось. Однако теперь интересно, как Эревард объяснит наше спасение, если свою сущность титана ему раскрывать нельзя?
— Как всё произошло? — спросил Старр, будто читая мои мысли.
— Мы нырнули к статуе, я дотронулся до неё, камень пошёл трещинами, и появилась тварь, — начал рассказ Орэн. Он теперь выглядел совершенно спокойным.
— Мы попытались подняться на поверхность, но не успели: осьминог, хотя скорее уже кракен, схватил нас, — подхватила рассказ я и посмотрела на свою лодыжку. На ней вздулись и зудели следы от присосок.
— Я заметил, что они под водой слишком долго, и нырнул как раз вовремя. Ещё немного, и эти двое бы захлебнулись. Но я успел… ткнуть тварь острым камнем, — выкрутился Эревард.
Хотя история не выглядит очень уж правдоподобной. Но ладно, сойдёт. Надеюсь, Орэн не стал смотреть финал эпичной битвы титана с кракеном, иначе весь наш план пойдёт к демонам. Мы ведь не знаем, нужны ли маги или рыцарь Восточной Империи для того, чтобы найти клинок: может, раз статуя среагировала на силу мага, дар которого почти полностью заблокирован, то и кинжал отзовётся на способности одного из них? Или — чем демоны не шутят — на мою слабую силу?
Пока я размышляла, Эревард начал рассказывать какую-то забавную историю об одном из своих приключений. Начало я прослушала, но успела ухватить финал:
— … вы бы видели лица гвардейцев, когда я появился перед ними!
Маги засмеялись, Андрэа — низко и раскатисто, Орэн — сдержанно. Даже Стар улыбнулся, и мне на миг стало обидно, что я пропустила основную часть рассказа. Впрочем, какая разница?
В нашей маленькой компании становилось всё уютнее с каждой минутой.
— А тебе бы даже гримироваться не пришлось, чтобы напугать стражников. Достаточно было бы с утра не расчесываться, — сказал Орэн, обращаясь к магессе.
Она что-то проворчала в ответ и запустила в товарища веткой. Маг поймал её и бросил в костёр.
Солнце уже погружалось в океанские воды, самые яркие звезды засияли на безоблачном небе, и в нашей компании вокруг костра стало так уютно, как ни разу за всё время похода. Сейчас бы расслабиться и слушать истории спутников, но — не выходило. Я смотрела на магов, на рыцаря и понимала, что если всё пройдёт по плану, то мне придётся их оставить. Как поступит с ними король? Останутся ли они в живых? Будут ли свободны?
Я попыталась отогнать мрачные мысли, но получилось плохо. Липкое беспокойство снова и снова возвращалось, в голове крутились одни и те же вопросы: а вдруг мне придётся с ними сражаться? вдруг их посадят в темницу, решат казнить? Что мне тогда делать? Попытаться всё уладить, спасти их? Или просто подчиниться? Но ведь если выступлю против Короля, то смерть угрожает и мне самой. Особенно если клинок сразу попадёт в его руки.
Очередного взрыва смеха я не выдержала. Поднялась, отряхнула песок со штанов и направилась прочь от тёплого костра, в полумрак и прохладу вечера.
— Прогуляюсь, — бросила я в ответ на вопросительные взгляды.
Волны с шорохом накатывались на песок, оставляя на нём водоросли и клочья пены. Поначалу я боялась подходить близко к кромке воды, но потом осмелела и вошла в волны по лодыжки. Яркие блики играли на воде, но наслаждаться красотой заката — значило забыть о том, что я лишь пешка, безвольная кукла. А забыть я никак не могла.
— О чем грустишь? — голос Старра вырвал меня из водоворота самобичевания как котёнка из лужи. Его холодность и рациональность странным образом успокаивали.
— О том, что… — я замялась, подбирая слова так, чтобы по ним нельзя было догадаться об истинном положении вещей. — Понимаешь, в последнее время, с тех пор, как я попала в храм, моя жизнь будто вошла в колею. Я несусь по ней, и все повороты, все события будто предрешены заранее. У меня нет выбора, я как какое-то оружие, инструмент, будто лишь приложение к этому могущественному клинку, о котором мне то и дело напоминают!
— Не бывает ситуаций, в которых совсем нет выбора, — философски изрёк рыцарь.
Я услышала за спиной его тихие шаги, а потом краем глаза заметила, что он стоит рядом.
— Ну конечно, я могу совершить совсем не героическое самоубийство. Как иначе мне уйти от… пророчества? — съязвила я. Хотя, кто знает…
Легко ему говорить! Он… впрочем, он заложник своего рыцарского ордена, слуга Верховного Жреца. Наверняка должен подчиняться уставу и приказам.
— А ты свой пусть сам выбирал? — спросила я, покосившись на невозмутимого Старра, который на этот раз шутку не оценил.
— Да. А пророчество — лишь предсказание наиболее вероятного варианта развития событий. И то при условии, что все участники событий будут действовать так, как они обычно поступают, — слово "обычно" рыцарь выделил особенно сильно. — Всегда есть вероятность, что то-то изменится, пойдёт не так. Твой выбор как минимум в том, чтобы изменить своё поведение или принципы, согласно которым ты принимаешь решения.
Я промолчала, удивлённая. Такая длинная тирада, да ещё сказанная так по-книжному. Совсем не похоже на Старра, который обычно говорил мало и по делу. А тут вдруг столь философский поток красноречие.
Мне понадобилось какое-то время, чтобы полностью осмыслить всё, что сказал рыцарь. Но утешения его слова не принесли.
— И что изменится, если я вдруг начну "вести себя иначе", — я передразнила его пафосный тон, но тут же устыдилась, когда он с убийственной серьёзностью посмотрел на меня.
— Всё, — отрезал рыцарь и развернулся.
— Спасибо, — крикнула я ему в спину, но Старр не обернулся.
И на что обиделся? Или и
