в комнате почувствовала спокойствие.
Когда вошла, увидела, что на моей прикроватной тумбочке стояла тарелка с кашей и лежали фрукты. Я даже не поверила своим глазам, а потом посмотрела на Дэниела, который лежал ко мне спиной под одеялом.
Это окончательно растопило мое сердце.
— Дэниел, ты обо мне заботишься? — спросила я, скорее для себя. Ведь больше заботиться здесь было некому.
Он ничего не ответил, сделал вид, что спит. Мне тоже захотелось о нем как-то позаботиться, но как именно, я не знала.
Зато знала, что нужно позаботиться о кошке. Ее нужно было покормить и залечить ее ранки. Я съела половину каши и фрукты, а потом встала и начала собирать сумку.
Дэниела я решила не будить. Страшно было идти одной, особенно после того, что я видела вчера, но кошке нужна была помощь.
— Лисса, только не говори, что ты к кошке собралась.
Повернулась к Дэниелу. Он сел на кровати и посмотрел на меня таким мученическим взглядом, что я осознала, как ему надоела. Ну что могла поделать, если я такая?
— Она ведь болеет, — грустно сказала я.
— Ты видела, что там Эсма чем-то промышляет? — не отставал Дэниел.
— Я быстренько, — пообещала Дэниелу. — Туда и обратно.
— Это может быть опасно. Забыла, что там кто-то разгуливает? — Дэниел понизил голос, и это произвело на меня эффект. Я действительно боялась.
— Ей нужна помощь, Дэниел, нельзя отказывать в помощи тому, кто нуждается. Тем более ночами больше никто не ходит, — упрямо сказала я.
Дэниел вздохнул.
— Какая-то ты, Лисса, слишком добрая, — сказала он. — Такой нельзя быть. Нужно думать, прежде всего, о себе.
— Если все будут думать о себе, то будет очень плохо. Некому будет помочь. Если бы ты думал только о себе, я была бы голодная сегодня.
После этого я закрыла сумку. Дэниел потер виски и встал с кровати.
— Я с тобой пойду, — неожиданно сказал он.
— Правда? — изумилась я. Хотя было нечему. Дэниел ведь был хорошим. Он для меня еду принес и заступился в столовой и не бросил, хотя все остальные на меня косились.
Дэниел молча накинул на себя верхнюю одежду и обулся.
— Пошли, только быстрее, — проворчал он и прошел вперед. А я медленно пошла за ним.
Как я вообще могла когда-то думать о Карле? Я словно прозрела и поняла, что настоящий друг, никогда не откажется от тебя, чтобы ни случилось. И насколько бы Дэниел ни был вредным, он поддерживал меня.
И внутри было столько благодарности к нему, что мне сразу становило спокойнее и теплее. И все эти чувства внутри, они росли и крепли.
Теперь я точно понимала, что больше не буду думать о Карле.
— А как ты заметил, что я не ходила есть? Ты искал меня? — спросила я Дэниела, который шел быстрым шагом вперед к конюшне.
Под ногами хрустел снег, а в воздухе кружили маленькие снежинки. От такой зимней красоты и заботы Дэниела у меня повысилось настроение, и я хотела поговорить.
— Случайно заметил, — ответил он.
Дэниел не сбавил шага, продолжая быстро иди к конюшне. Он совсем не был расположен к разговору, но это меня не остановило:
— А ты заметил на обед или на ужин? — не унималась я.
— Ты еще и не обедала, — хмыкнул он. — Теперь собираешься умирать с голода? Ради чего такие жертвы? — спросил меня Дэниел, и я внезапно остановился.
— Мне стыдно, — честно призналась, столкнувшись с голубыми глазами.
— Перед кем, Лисса? Это им должно быть стыдно, — уверенно сказал он.
— Вот бы мне стать такой как ты, — сказала я с искренним восхищением, отчего Дэниел отшатнулся.
— Не нужно тебе такой быть.
Поле этого Дэниел снова развернулся и ускорил шаг.
— Ты такой сильный и гордый, — вспомнила я, как стойко он выдержал взгляды. — Ведешь себя так, словно мнение людей для тебя ничего не значит.
— Оно и правда для меня ничего не значит, — уверенно сказал Дэниел.
— Почему? — удивилась я. — Разве это возможно. Это ведь важно…
— Почему мне должно быть важно, что они обо мне думают?
Мы с Дэниелом вошли в конюшню.
— Но это ведь грустно, когда к тебе плохо относятся.
— Вовсе нет. Грустно, когда к тебе плохо относятся те, до кого тебе есть дело. А мне плевать на этих людей.
Я с удивлением и новым восторгом посмотрела на Дэниела. После Леди Николь, Дэниел стал вторым человеком, который заставил меня восхищаться.
Был в нем какой-то стержень, который я до этого встречала лишь у леди. Его походка, выражение на лице. То, как он отвечал обидчику. Каждая фраза сквозила превосходством.
Достаточно было провести с этим парнем несколько минут, чтобы почувствовать в нем какую-то внутреннюю силу.
Принцесса выпрыгнула сама, она словно почувствовала Дэниела, бросившись ему в ноги. Дэниел щелкнул пальцами и, как вчера конюшню осветили огоньки.
Я увидела то, что никак не ожидала увидеть.
— Что за мазь ты на нее намазала? — спросил Дэниел. Он был удивлен и я была удивлена не меньше.
* * *
Кошка была пушистой и полностью здоровой. Она с удвоенной силой терлась об ноги Дэниела, словно понимала — Дэниел ее спаситель.
Должно быть, у принцессы получилось растопить его сердце, Дэниел неожиданно присел и погладил кошку.
От этой сцены у меня внутри все затрепетало.
— Ты будешь ее кормить, Лисса, или как? — нарушил мои раздумья Дэниел своим недовольным голосом. Я тут же пришла в себя, засунула руку в сумку и вытащила кашу.
Поставив тарелку, отошла.
— Может, еще раз посмотрим, что прячет мадам Эван, — спросила я Дэниела.
— Нет, — уверенно ответил он.
— Неужели тебе неинтересно?
— Нет, — снова повторил Дэниел. Как только Принцесса поела кашу, Дэниел взял тарелку и отдал ее мне.
С разочарованием, я приняла тарелку, понимая, что тайну леди Эван Дэниел разгадывать не хочет. Он потушил огоньки, а после, вышел из конюшни. Я пошла за ним, пытаясь поспеть за его быстрым шагом.
Добрались до комнаты мы без происшествий.
— Я тебе так признательна, что не знаю, как и отблагодарить.
— Ты можешь сама о себе позаботиться, — сказал Дэниел.
Я никаких не
