Только Александр продолжал с улыбкой глядеть на Татьяну. У нее странно екнуло сердце. Принц выглядел просто потрясающе. Излишний грязноватый загар немного сошел с его лица, жесткие темные волосы, крупными завитками лежавшие на плечах, блестели в свете ламп, зубы сверкали, голубые глаза казались ярко-синими. Новый камзол, не такой тесный и очень простой в покрое, подчеркивал ширину плеч и крепкий торс.
Принц подмигнул – Таня легонько кивнула. Она заметила, что за ее безмолвным общением с Александром бдительно следит Прай Лю Лелек, приятель кавалера Дю Болэка. Татьяна быстро повернулась к Карине, вернувшись к обсуждению ужина. Но взгляд молодого человека продолжал царапать ей шею, ключицы… и грудь, выгодно подчеркнутую платьем.
Дэйтэ Аньоль поманил Таню к себе, когда дворцовый люд начал покидать зал-столовую.
– Рад слышать, что хотя бы кто-то оценил мои старания, – с мрачной иронией бросил повар, подкручивая лихой ус.
– Все было очень вкусно, – подтвердила Татьяна со всей серьезностью, на какую была способна.
– Тогда почему они, – Аньоль презрительно кивнул в сторону кучкующихся аристократов, – все время… ноют? Чем им плоха моя кухня?
– Ваши шедевры слишком тонки для тех, кто пока не в состоянии понять, – дипломатично проговорила Таня.
– Понимаю вас, юная амесси. Вы мудры для своего возраста. Но старый Аньоль устал ждать, он разочарован, – повар покачал головой. – Где найти вдохновение, если любой его продукт втоптан в грязь? Им нужно набить животы и, желательно, залить горла. Сейчас вся компания кавалера Дю Болэка переместиться в малую кофейную комнату. Они велят принести им вепрятины из трактира и начнут упиваться дорогим вином из королевских подвалов, будучи не в силах оценить его тонкость.
– Не расстраивайтесь, – Таня сочувственно положила ладонь на локоть мужчины. – Уверена, в любом конфликте можно найти компромисс.
… Легкий ужин не отменял физическую активность. Татьяна с удовольствием присоединилась к дамам и кавалерам, пожелавшим совершить вечерний моцион по дворцовому саду. У нее даже появилась спутница – та самая Карина Жу Вердэ, сидевшая слева за столом.
Прогуливаясь по дорожкам между освещенными магическими кристаллами ледяными статуями и топиари из вечнозеленых кустов, Таня непринужденно болтала с новой знакомой. Она старалась не отставать от фрейлин королевы, поскольку неутомимый Болек, как акула, нарезал вокруг круги.
– А вы, наверное, недавно во дворце? – вежливо осведомилась Таня.
– Несколько месяцев, – вздохнула фрейлина. – Но все эти дамы… они такие… важные. Смотрят на меня, как на дикарку. А я и впрямь из Предгорья. У нас веснушки – признак здоровья, а здесь все красят лица белым. Я тоже пробовала румяниться и лепить мушки. Но от белил вся чешусь! Что мне делать?
– Вас же пригласили ко двору? Значит, имелась причина.
– Конечно! – Карина сразу повеселела. – Король и королева путешествовали по горам, начался ураган, и они укрылись в нашем замке. Мой род не богат, но гостеприимство у нас в крови. У меня четыре сестры. Мы любим петь и танцевать. Все дни в снежном плену мы устраивали домашние концерты и постановки. Ее величеству понравилось, как я пою, и как старшую из сестер она пригласила меня в свиту.
– Ну вот, – ободряюще сказала Татьяна. – Леонарда вам благоволит. Она сама не слишком уважает художества на лице. Если королева лично велит вам пользоваться белилами и сурьмой, тогда другое дело. А пока игнорируйте косые взгляды. Как по мне, вы очаровательны. И так думаю не только я. Просто обратите внимание, как на вас смотрят мужчины. Но будьте осторожны, приличные парни при королевском дворе не водятся.
Болтая, Таня украдкой наблюдала за сестрой. Татьяна давно подозревала, что неприветливая задиристая Онция, как все неуверенные люди, скрывающиеся под маской высокомерия, чувствует себя дискомфортно в любой новой компании. И сейчас сестра брела одна в конце процессии, делая вид, что страшно заинтересована ледяными скульптурами.
Карину подозвала королева. Леонарда принялась расспрашивать юную фрейлину о новом клавесине в музыкальной комнате, и та отвечала, запинаясь от смущения. Как Таня и предположила, ее величеству нравилась ее веснушчатая придворная дама, и она старалась приободрить застенчивую девушку.
Видя, что на нее лично никто внимания не обращает, Таня постаралась отстать и приблизиться к сестре. Однако виконт был начеку. Не успела Татьяна сделать и пару шагов, Дю Болэк оказался перед ней. Обойти его не представлялось возможным – Болек изогнулся павой и весь как-то… растопырился на узкой дорожке, переплетя ноги в алых чулках.
– Пленительная госпожа, – казалось бы, изгибаться Болеку было уже некуда, но он превзошел самого себя. – Какая неожиданность – встретить вас здесь.
– Действительно, кто бы ожидал, – пробормотала Таня, оглядываясь в поисках путей к отступлению.
У входа в лабиринт из вечнозеленых кустов виднелась какая-то тень, но разглядеть, кто там стоит, Татьяне не удавалось. Это тревожило. Неизвестно, что именно задумал виконт. Насколько он готов перейти от слов к действиям?
Онция исчезла. Факелы у ледяных скульптур догорали, а магические кристаллы светили слабо. Королевская чета уже поворачивала за изгиб лабиринта, а с ней и все фрейлины. Таня развернулась и пошла назад, но на ее пути возник граф Лю Лелек.
– Вест, красавчик, если я помогу тебе загнать дичь, поделишься? – заорал он, растопырив руки и пьяненько покачиваясь.
Татьяна остановилась и с тревогой всмотрелась в Лелека. Он что, совсем берега попутал? Ему вроде ставки принимать поручили. Что здесь происходит? Тем временем подбежавший Дю Болэк выхватил шпагу из ножен и пафосно воскликнул:
– Кого ты назвал дичью, мерзавец? Немедленно извинись перед девушкой!
«Понятно», – обреченно подумала Таня. Перед ней разыгрывалась схема «хороший кавалер – плохой кавалер», как про полицию, только про ухажеров. Один пристает, другой защищает. Результат – девушка падает в объятья спасителя. Приятели торжествуют и делят за углом выигранные деньги.
– Еще чего?! – Лёлик выгнул грудь колесом. – Я первый ее приметил! А ты мне больше не друг, раз не согласен уступить!
– Спрячьтесь за меня, прекрасная амесси! – завопил Дю Болэк так громко, что у Тани зазвенело в ушах. – Я проучу грубияна!
– Лучше посмотрим, кого она сама предпочтет!
Лю Лелек перешел ко второй части спектакля – наглому приставанию. Он схватил Татьяну за руку и потянул на себя, явно намереваясь облапать ей грудь второй рукой. Споткнулся и удивленно дернулся, когда объект домогания не сдвинулся с места.
«Иногда даже жалко терять такую монументальность», – подумала Таня и смачно врезала Лю Лелеку в нос кулаком.
Что-то хрустнуло, граф запрокинул голову, удивленно вытаращившись в небеса, и плашмя повалился на траву. Уже лежа, он громко взвыл. Дю Болэк растерянно застыл со шпагой.
– Мои извинения, – вежливо сказала Таня. – Не успела предупредить, что у меня тяжелая рука.
Несколько дней назад она добавила отжимания в свой физкультурный минимум. Ей очень не хватало гантелей или хотя бы пластиковых бутылок с водой для веса. Пришлось заменить спортинвентарь тяжелыми подсвечниками.
– Вы… вы… – запинаясь, проговорил Болек, растерянно глядя на воющего друга.
– Ему помощь нужна, – предупредила Татьяна. – Нос вправить. Я не хотела, просто отмахнуться пыталась. Он покусился. На мою честь.
Дю Болэк кивнул, нервно вздрагивая. Он топтался на дорожке, а Лю Лелек, катаясь по траве, перешел от простых оскорблений, вроде «жирная корова» и «неуклюжая туша» к перечислению всех кровосмесительных связей в роду Лю Дэбрэ.
Дело дошло до случаев зоофилии, и Таня задумалась о профилактическом пинке, но из тени возник принц Александр.
– Что здесь происходит? – грозно поинтересовался наследник престола.
Лелек тут же затих. Дю Болэк бормотал нечто невразумительное.
– Граф споткнулся и ударился, – немного растерявшись, объяснила Таня. – Такое бывает… в темноте.
