- Это не так работает, принцесса. – поспешил успокоить её Закхард. – Удивительно, что я сразу не догадался…
- О чём? – непонимающе нахмурилась принцесса.
- О приставучих мертвецах, что досаждали нам совсем недавно. Это особый вид нечисти, у нас, в Жемчужных Холмах, их называют Гоэн-трэ, то есть живые-мёртвые. На первый взгляд они спят мирным сном, но при этом воздействуя на разум одиноких путников таким образом, что мимо их земного пристанища не пройти даже самым стойким. И стоит только переступить порог их дома, как тут же у тебя возникает навязчивая идея что-либо взять себе. Эту ловушку не миновал ещё ни один человек. Ведь стоит только коснуться принадлежащей им безделушки, и всё – ты в сетях мертвецов, которые душу из тебя вытрясут за эту мелочь!
Для наглядности он поднял вверх свистульку и потряс её в воздухе.
- Но Вы-то ничего не взяли. – с некоторой долей разочарования заметила Алессандра.
Закхард усмехнулся и извлёк на свет из кармана брюк маленькую серебряную ложку.
- Ошибаешься, принцесса… Я же говорю, ещё ни один не устоял…
Это было смешно и не очень одновременно. Но они засмеялись, и девушка только сейчас поняла, насколько красива улыбка лорда Дэнривэла – искренняя, непринуждённая. Вот бы видеть её почаще… А не это угрюмое выражение его лица, что стало привычной маской обычно неулыбчивого мужчины.
- Значит, мы оба виноваты? – принцесса же улыбалась чуть растерянно, понимая каким-то внутренним чутьём, что они стали ещё чуточку ближе. И это уже не напрягало, наоборот, дарило надежду на хрупкий мир и переговоры.
- Да. – согласился Закхард. – И теперь нам необходимо убраться отсюда как можно скорее.
С этим Алессандра не могла не согласиться. Пора было отправляться в путь.
***
Благо, лошадей мертвяки не тронули, хоть и напугали животных до полусмерти. И Закхарду пришлось какое-то время их успокаивать, а после немного покормить, после чего можно было продолжить путь, оставляя позади земли мёртвых. И Алессандра с радостью покидала это место, едва не убившее их, но, как и топи леса, не сумевшее совладать с лордом Дэнривэлом и его не дюжей силой воли.
Принцесса искренне восхищалась этим мужчиной, он уже не раз показал, на что способен, и ради спасения её жизни в том числе. Она даже злиться на него по-настоящему перестала, потому что, несмотря на все опасности, что встретились им на пути, дорога их, по сути, была настоящим приключением, которого у Алессандры, к слову сказать, никогда не было, и не случилось бы, не похить её лорд Дэнривэл из родного дома, захваченного иноземцами.
К дэригону Её Высочество почти привыкла. Вот только вёз он её к тому, кого она даже в глаза не видела и не знала, что от него ожидать. И так пакостно сделалось девушке на душе, что вновь стало грустно и тоскливо. А Закхард, словно почувствовав смену настроения девушки, тут же сравнял лошадей и обратился к своей пленнице:
- Что такое, Сандра? На тебе лица нет…
Опять это короткое «Сандра», которое возмущало и умиляло одновременно.
- Расскажите мне о своём хозяине… - тихо попросила она, отведя взгляд. Почему-то Алессандре было стыдно спрашивать об этом.
- О ком? – беспечно отозвался лорд Дэнривэл.
- О вашем хозяине. Вы – дэригон, а, значит, служитель дракона…
Закхард с интересом взглянул на неё, словно только что осознал суть вопроса, который девушка задала несколько раньше.
- Все драконы мертвы, принцесса. – грустно и всё-таки немного лукаво улыбнулся он.
- Но ваш хозяин…
- Он… хороший человек. – отчего-то запнулся Закхард. - Думаю, вы найдёте общий язык…
- А какой он? Молодой? Старый? Красивый? Или не очень? – посыпались вопросы на голову дэригона как снег зимой.
- Я не силён в мужской красоте, принцесса… Он… хороший. И не обидит тебя… Не бойся.
Это были последние его слова, подкреплённые грустной улыбкой. Закхард замолчал, вновь уведя вперёд лошадь, и Алессандра не стала настаивать. О плохом думать расхотелось, ведь совсем скоро, если верить карте лорда Дэнривэла, их ждал выход к морю. А его принцесса ещё никогда в жизни не видела.
Глава 18
Лорд Персифаль с крайней брезгливостью счищал с себя грязь болотных топей, не стесняясь в выражениях. Они застряли здесь надолго, едва ли не навсегда, и это стоило их и без того небольшому отряду троих человек и лошадей с провизией. Коварные болота, в которые завёл их след мерзкого дэригона, были голодны и ненасытны. Ему и самому с трудом удалось вырваться из грязной пасти одной из таких ловушек – Сильвея затянуло уже по грудь, и он едва ли помнил, кто и как его спас.
Повернуть бы домой, да только там ведь его никто не ждал. Вернее, там его ждал отец Алессандры, причём не одного, а с дочерью, живой и невредимой. И без неё его ждал только позор и разочарование короля Иратриона, навсегда потерянная сытая жизнь и положение в обществе. Лучше уж застрять в этих топях, чем вернуться ни с чем. Это бы означало лишь крах его надежд и ничего более.
Но и здесь ему удалось выжить. А, значит, сами Великие охраняли и поддерживали его миссию, хотя и щедро сыпали испытания на бедную белокурую голову лорда Персифаля.
Кое-как, очистившись и придя в себя, Сильвей распорядился подсчитать потери и двигаться дальше. Время не ждало, и дело уже опять шло к ночи, а это означило лишь очередную потерю времени. Пару раз в его одолеваемой сомненьями голове проскользнула неприятная мысль, что принцесса и лорд Дэнривэл, возможно, тоже стали жертвами этого лесного болота. Но он тут же гнал её прочь, не желая, даже в мыслях, оставаться без желанного приданного знатной невесты. А потому она должна была жить, в отличие от дэригона, участь которого, по мнению лорда Персифаля, была предрешена.
И всё же что-то подсказывало ему, что оба пока ещё живы.
Ночевать пришлось здесь же, на краю лесной местности, где заканчивались топи. Увы, почти все спальные вещи и шатёр, в котором привык проводить свои ночи лорд Персифаль, проглотило ненасытное болото, и теперь ему, как простому солдату, пришлось укладываться спать прямо на земле, под открытым небом, и это лишь добавляло мужчине злости. Никакого морального удовлетворения, одни неприятности!
Он поклялся себе, что лорд Дэнривэл ответит ему и за это, и за все беды, что гарантированно свалятся на него в походе, ведь иначе и быть не могло!
Ах, какой же жёсткой была земля под его привыкшим к мягким перинам телом! Сухая трава противно щекотала уши, шуршала и пахла так мерзко, что лорд Персифаль всерьёз опасался заболеть.
Так он промучился всю ночь, и наутро, поднявшись самым первым, приказал выдвигаться в путь остальным, предварительно спалив ещё небольшую часть локона Алессандры, и убедившись, что они ещё на верном направлении.
Когда их отряд настиг мёртвой, совершенно необитаемой, деревни, солнце уже светило вовсю, освещая нелицеприятные картины, представшие взору. Воины, все как один, замолкли, опасливо озираясь по сторонам, чувствуя себя непрошеными гостями пустых заброшенных домов, задерживая взгляд на кучках пепла, здесь и там разбросанных хаотично.
- Лорд Персифаль, да это никак «тропа мертвецов». – выдал один из солдат, сопровождающих Сильвея в походе. – Я слышал от бабки, покуда та жива была, здесь живым лучше не задерживаться!
Сильвей взглянул на него с презрением, однако откровенно грубить побоялся.
- А мы и не будем здесь задерживаться. Только обыщем всё, и уйдём…
Что такое «тропа мертвецов», он тоже знал, и, честно говоря, суеверия простого народа его всегда пугали. В детстве, на людях он мог откровенно шутить на эту тему, называя всё выдумкой необразованного люда, но после, по ночам, боялся каждого шороха и мышиного писка, и не высовывал носа из-под одеяла до самого рассвета. Однако бахвалиться не прекращал.
В одном из домов, самом последнем в череде брошенных когда-то жилых деревянных построек, его люди нашли что-то, позвав посмотреть своего предводителя. Это была гора окровавленных тряпок, свежих, ещё не высохших, несомненно, оставленных здесь теми, кого он так яро преследовал. Вот только что здесь произошло?
