Спустившись вниз, я заметила Браина и папу. Они уже ели хлопья, и обрадовались, увидев моё довольное лицо.
— Смотрю, ты сегодня в хорошем настроении! — радостно сказал папа.
— Доброе утро, — спокойно сказала я и чмокнула папу в щечку.
— Я сейчас позвоню в полицию! — настороженно сказал Браин.
Я удивленно на него посмотрела.
— Зачем? — недоумевая, спросила я.
— Ну, по — моему употребление наркоты карается законом! — с умничал он.
— Браин, — усмехнулся я, и слегка шлепнула его по затылку.
Папа недовольно посмотрел на Браина.
— Что? Она как будто под кайфом! — усмехнулся он.
— Хватит, — уже серьёзно сказал папа.
Браин, поняв, что шутить достаточно, взял ложку и продолжил есть.
Не успев доесть пару ложек, я услышала как подъехал автобус. Водитель как всегда с упорством жал на сигнальный гудок, и нетерпеливо ждал, когда мы выйдем из дома.
— Ладно, пока! — раздосадовано, что не успела доесть, сказала я.
— Пока, — пробурчал Браин, и мы вышли из дома.
На улице ужасно жарко! Ну, это кажется, вошло у погоды в привычку! Дышать было невозможно! Воздух был таким горячим, что лично я боялась обжечь горло!
В автобусе мы сели на свои обычные места, и автобус с привычной для него скоростью поехал по сонным улицам Ист — Провиденса.
— Привет, — довольно сказала я и плюхнулась рядом с Эммой.
— Привет, — радостно ответила она. — Как ты себя чувствуешь?
— Всё хорошо, не знаю, что со мной, было, — расстроено сказала я.
— Да, все порядком разволновались! Джон места себе не находил!
Я поморщилась.
— Джон? — удивилась я.
— Ну, да. Чеис тоже волновался, — уточнила она.
— Только не говори, что вся школа знает о моём обмороке! — расстроено взмолилась я.
— Ну, что я могу сказать в оправдание, — медленно начала Эмма, — школа у нас маленькая, люди очень любопытные! Так что, я думаю, — все! — грустно закончила она.
— Отлично! Что может быть лучше, чем куча любопытных глаз и наглых взглядов в мою сторону?! — грустно вздохнула я.
Неожиданно автобус затрясло и, он с оглушительным звуком остановился, не проехав даже половины пути до школы.
— О, нет, — подумала я.
— Сейчас, сидите здесь, — скомандовал водитель и вышел из автобуса.
Он подошел к кузову автобуса и аккуратно открыл его. Вдруг оттуда пошёл серый дым, и всё переднее стекло покрылось серой пеленой.
Измазанный чем- то черным, водитель зашел в автобус и с огорчением заявил:
— Сегодня, вам придётся идти до школы пешком, маленькие технические неполадки.
По автобусу разнеслись недовольные возгласы детей, которые явно были расстроены, что ещё как минимум двадцать минут придётся идти пешком по жаре.
— Как обычно! Если какие- то неприятности, то именно со мной! — недовольно прокомментировала событие я, выходя из автобуса вслед за Эммой.
— Ну, если тебя это успокоит, ещё человек двадцать пойдут пешком, — робко, попыталась пошутить, она.
— Ничто так не радует человека, как чужое несчастье, — с умничал, откуда- то появившийся, Браин.
— Это точно, — усмехнулась Эмма.
Расстроено мы втроём направились к школе, по невыносимой жаре и под знойным солнцем. Воды с собой не было, да и вдобавок на плечах у каждого был огромный рюкзак, который так и манил сбросить его с себя и пойти налегке.
Неожиданно я услышала приятный сигнальный гудок, и, медленно обернувшись, заметила синий кабриолет. Сердце в груди ликующе забилось. Ведь я знала, кому принадлежит эта машина!
Майкл довольно притормозил возле нас, и, привстав с сиденья, радостно улыбнулся.
— Может, вас подвести? — довольно спросил он.
— Конечно! — ликующе вскрикнул Браин, и как будто Майкл его близкий друг запрыгнул на переднее сиденье.
Я недовольно улыбнулась, стыдясь своего бестактного братца. Какой же он не воспитанный!
— Да, мы были бы очень рады, если ты, конечно, не против, — довольно сказала я, бросив злой взгляд Браину.
Майкл показал садиться, и мы с Эммой запрыгнули на задние сиденья.
Майкл с силой нажал на газ, и машина, быстро сорвавшись с места, понеслась по улице, заставляя наши тела немного откинуться назад.
— Огромное спасибо! — поблагодарила я Майкла и улыбнулась.
— Не за что, — самодовольно ответил он.
— Да, кстати, это Эмма, моя лучшая подруга, — представила я Эмму, которая кажется, светилась от счастья.
— Доброе утро Эмма, — вежливо поприветвовал Эмму Майкл.
Кажется, у моей подруги остановилось сердце.
Я аккуратно толкнула её в бок, приводя в чувства.
— А, ну, да, — робко опомнилась она, — приятно познакомиться, — смутилась моя самая взбалмошная подружка без комплексов.
Майкл тихо усмехнулся, надеясь, что Эмма не заметить его улыбки.
Наконец, мы подъехали к школе. Майкл припарковался на одном из мест, которые находились в тени под деревьями, и мы вышли из машины.
— Ещё раз спасибо, — поблагодарила я Майкла.
Кажется, только у меня не терялся дар речи, находясь рядом с ним.
Майкл смущенно улыбнулся. Неужели он застеснялся?
— Хватит меня благодарить, — робко попросил он.
В ответ я мило улыбнулась.
— Ладно, встретимся на литературе, — уже успокоившись, сказала Эмма и пошла в корпус, который ей был нужен.
— Пока, — радостно сказал Браин, и побежал вслед за Эммой.
Наверно, у него был урок в том же корпусе, как и у неё.
— Какой у тебя сейчас урок? — поинтересовался Майкл.
— Биология, — раздосадовано ответила я.
— Тогда, пойдём, — довольно сказал Майкл, радуясь, что у нас один и тот же урок.
Неожиданно нам на встречу пошла оставшаяся шестерка. Без Майкла они выглядели, как — то не полноценно. У каждого на лице было такой выражение, что мне захотелось спрятать голову в песок, как это делают страусы, но, к сожалению, это невозможно.
Самый холодный взгляд был у Лейлы. Она с презрением посмотрела на меня, а потом перевела свой недовольный взгляд на Майкла, но он ничуть не смутился. Только мило улыбнулся, и даже не удостоился поздороваться с ними.
Самое удивительное, что даже Роберт, брат Майкла, ничего ему не сказал. Почему они рассорились? Неужели Майкл что — то натворил?
Не обращая на них никакого внимания, Майкл прошёл вперёд меня и открыл дверь в корпус. Я смущенно зашла, позволяя ему ухаживать за собой. Что ж, разве не этого я хотела?
Когда мы зашли в класс, все странно на нас посмотрели. Особенно мне показался самым странным взгляд Чеиса. Увидев меня, он улыбнулся во все тридцать два зуба и подбежал обнимать.
